– Вот дерьмо… – пробормотал Роман и, закряхтев, сел. – Ладно, потом полечим, сейчас главное – не дать этим козлам прорваться.

Водрузив корпус винтовки на прикрытый комбинезоном сгиб локтя, Нестеров сменил положение, стараясь держать поврежденную руку в воздухе. Моргнув, сталкер вновь прилип к оптике.

Искомые цели нашлись достаточно быстро – у самой опушки леса за поваленным деревом укрылись трое бойцов с тяжелыми ракетными установками совершенно монструозного вида. Орудия, а назвать их оружием не поворачивался язык, ощетинились энергетическими катушками и имели выпирающий сзади сменный магазин с ракетами. Каждый из адептов стоял, припав на одно колено и уперев длинные распорки «ракетометов» в землю. Лица бойцов «Обсидиана» скрывали надвинутые на глаза прицельные комплексы. Руководил ими офицер-наводчик с биноклем, периодически дающий указания по корректировке и тычущий пальцем в здание «Санатория».

Роман поймал голову офицера в перекрестие прицела и стиснул зубы. А затем плавно спустил курок. Жар от выстрела пробился даже через защитную ткань комбинезона, а в воздухе сверкнул энергетический луч. Когда он погас, труп адепта с биноклем качнулся и повалился на траву. Голова исчезла, испаренная аномальным пламенем, а аккуратный срез шеи покрывала спекшаяся кровь. Бойцы с «ракетометами», лишившись своего командира, что-то закричали и принялись искать укрытие. Лишь один продолжил выцеливать Нестерова. Сталкер навел оптику на прикрытое прицельной матрицей лицо фанатика. Палец Романа скользнул по спусковому крючку.

А затем раздался нарастающий свист. В небесах сверкнула вспышка, за ней последовала еще одна и еще. Нестеров поднял взгляд вверх.

– Ах ты же черт… – успел выдохнуть он.

* * *

– «Молот-два» – оперативной группе. – Откинувшийся в кресле оператор поправил наушник с гарнитурой.

Человек сидел за пультом управления в душном полевом штабе «Обсидиана» и смотрел на мерцающие экраны. На центральный монитор было выведено изображение с камеры беспилотника, неспешно заходящего на цель. Справа и слева парила информация о векторах наведения, оставшемся боезапасе и погодных условиях.

– Работаем по схеме «Громовержец», всем отрядам в зоне поражения немедленно отступить на безопасную дистанцию. Расчетное время удара – тридцать секунд.

Адепт внимательно наблюдал, как подсвеченные зеленым фигурки в черной броне принялись отходить под прикрытие деревьев. Бойцы подхватывали раненых и брошенное снаряжение и оттаскивали прочь. Мужчина перевел взгляд на панельное здание «Санатория». На крыше сидел человек с громоздкой снайперской винтовкой. Его силуэт обрамлял красный контур. Легкий поворот джойстика – и закрепленный под днищем беспилотника блок неуправляемых ракет изменил положение. Крышу покрыли размашистые оранжевые круги будущих зон поражения. Бортовой компьютер молниеносно перерассчитывал траектории полета зарядов, корректируя их для нанесения максимального ущерба.

Оператор закрыл глаза, слушая доклады в наушниках. Через мгновение раздался короткий звон, означавший, что все свои покинули опасную зону. Адепт щелчком большого пальца откинул защитный колпак с кнопки стрельбы на джойстике и, склонив голову в благодарность Зоне, открыл огонь.

* * *

Первая ракета ударила в исковерканную крышу метрах в пятидесяти от Романа. В воздух взмыл столб пламени, раздался оглушительный грохот, и ударная волна подняла пыль, расшвыривая обломки во все стороны. Выругавшись, Нестеров выпустил из рук винтовку и бросился в ближайшее укрытие. Через мгновение на то место, где он только что лежал, приземлился кусок перекрученной металлической балки, вырванной взрывом. Огненный дождь продолжился. Беспилотник обрабатывал здание, ракеты сыпались одна за другой, вздымая бетонное крошево и заливая все вокруг химическим пламенем, но вскоре Роман понял, что целью обстрела не было уничтожение «Санатория».

– Твою же мать… – выдохнул сталкер, когда за воем канонады он различил стрекот вертолетных винтов.

Целью было заставить его и других защитников на время прекратить огонь, чтобы дать плацдарм ударным группам. Нестеров выглянул из-за бетонной плиты. Если он успеет добежать до снайперской винтовки… Если он сумеет попасть в крепления несущего винта… Выстрелы, подпитанные аномальной энергией артефактов, срежут лопасти, и «вертушки» рухнут, не долетев. Если…

Додумать мысль сталкер не успел, потому что очередной взрыв сотряс здание, и в этот раз волной накрыло и Нестерова. Обломок крыши, за которым укрывался сталкер, частично погасил ударную силу и не дал пламени добраться до Романа, но того все равно вышвырнуло наружу и жестоко протащило по бетону. Судорожно ловя ртом воздух, сталкер уставился в затянутое тучами небо. Через секунду рокот вертолетных винтов достиг крещендо, и несколько черных теней проскользнули над Нестеровым. Струи воздуха разметали пыль и мелкое крошево, а затем бортовые люки скользнули в стороны, и оттуда свалились десантные тросы. По ним резво заскользили фигуры в темной броне. Спускаясь на крышу, фанатики «Обсидиана» быстро рассредоточивались, прикрывая свои сектора обстрела. Большая часть бегом направилась к уцелевшим лестницам, на ходу взводя гранаты. Швырнув их внутрь проемов, адепты дожидались, когда изнутри повалит густой сизый дым, и, надвинув на глаза тепловизоры, спрыгивали вниз.

Роман зашарил рукой в поисках пистолета, но обнаружил лишь пустую кобуру. Автомат так и лежал у ограждения, где сталкер достал из потайного отделения Последний Довод. Нестеров стиснул зубы. Нож, казалось, сам скользнул в руку. К черту, помирать – так с музыкой!

Дождавшись, когда один из бойцов «Обсидиана» отвернется, сталкер зарычал и вскочил на ноги. Противник едва успел среагировать, когда удар под колено заставил его согнуться, и затем лезвие вошло в обнажившуюся шею. Брызнула кровь, а Роман уже выдернул нож и швырнул в лицо следующему врагу. Вращающийся клинок пролетел в считаных сантиметрах от головы в шлеме и со звоном поскакал по бетону. Выругавшись, Нестеров подхватил труп с перерезанным горлом и, прикрывшись им, как щитом, нащупал на поясе убитого пистолет. Выдернув его, сталкер открыл огонь. Несколько пуль ударили в грудь бойца с дробовиком, и тот, выронив оружие, беззвучно осел на землю. По униформе растеклось темное пятно. Его товарищи, вскинув автоматы, начали стрелять. Пули впились в мертвого адепта в черном, заставив Романа припасть на одно колено: каждое попадание отдавалось в тяжелом мертвеце как удар молотом. Нестеров захрипел, поняв, что теряет равновесие. Выпустив труп, сталкер откатился в сторону. Сломанное ребро полыхнуло резкой болью, от которой Роман взвыл. Держась за ноющий бок, сталкер, пошатываясь, встал. Мужчина почувствовал на губах собственную теплую кровь. С трудом подняв пистолет, он попытался прицелиться, но в следующую секунду удар прикладом вышиб оружие из его руки, а мощный пинок в живот заставил покачнуться и упасть. Роман тяжело приложился спиной о бетон крыши и захрипел, силясь подняться. В ту же секунду боец «Обсидиана» наступил ему на грудь, придавив к земле. Сломанное ребро моментально напомнило о себе, заставив сталкера сдавленно вскрикнуть. Нестеров зашарил по земле в поисках чего-нибудь, что могло сойти бы за оружие, – нож отлетел слишком далеко, а пистолет выскользнул за край крыши. Противник вскинул винтовку к плечу, намереваясь добить Романа одной пулей. Не было ни пафосных речей, ни издевок, как в дешевом кино. Безликий черный шлем не выражал никаких эмоций, а лицо под ним – Нестеров был в этом абсолютно уверен – оставалось пустым и непроницаемым. Палец врага скользнул на спусковой крючок, но Роман не мог отвести взгляда от черного зрачка оружейного дула.