– Ой, а мы его обыскались! Как вы его нашли? – воскликнула мать, когда кто-то из Смотрителей сообщил им о находке.

– Мы все находим, – ответил Смотритель. Вид его каменного лица стер улыбку матери. Кулон он им не отдал. Сказал, что положит его на хранение в камеру вещественных доказательств.

– Доказательств чего? – спросила мать.

– Того, что вы нарушили правила.

Таким был один из первых запомнившихся Агнес разговоров с другими Смотрителями, не со Смотрителем Бобом, который принял их в день приезда.

Она задумалась о том, что мать теперь живет в Городе, как и хотела баба, хоть баба умерла. Этого она не понимала. Агнес тоже любила бабу. «Но я-то жива».

Из-под воды Агнес услышала какую-то возню на берегу, встревожилась и высунула голову.

Голые Патти и Селеста, ступая так, что коленки вывернулись внутрь, входили в воду.

– Ну ты и жулик, – нараспев произнесла Селеста. – Значит, вот как ты отлыниваешь от работы.

Сердцу Агнес стало горячо от стыда.

– Раньше я ни разу не отлынивала, – сказала она, погрузилась в воду до носа и скорбно взглянула в сторону лагеря.

– Да? – Селеста нахмурилась. – А я думала, ты крутышка. Тогда отлынивай почаще, – посоветовала она.

– Фу, пришлось стругать деревяшки, – сказала Патти. – Теперь я вся в занозах. – Она пошевелила распухшими красными пальцами. Занозы были глубокими, ей наверняка понадобится помощь доктора Гарольда.

– Зато тебе не пришлось трогать трупы, как мне. – Селеста с отвращением скривилась.

– Но ты же любишь трупы, – возразила Агнес, и Селеста закатила глаза.

Улегшись в воде на спину, девочки смотрели на несколько облаков в виде пуль, несущихся по небу. Но ветер дул лишь там, в вышине, а вокруг них ничто не шевелилось.

– А здесь ничего так, – заметила Селеста чуть задумчиво.

– Первое место, которое я помню, – отозвалась Агнес.

– Первое, куда вы пришли?

– Одно из первых. Да. Тут рядом Пост, через который мы въехали.

– А мы еще не бывали на Постах, – пожаловалась Патти.

– Да там ничего особенного.

– Но там же вкусняшки!

– Не везде. И самое вкусное из автоматов уже съедено. Зато есть вода. Вот это самое лучшее.

– И симпатичные Смотрители? – спросила Патти.

– Смотрители старые, – ответила Агнес. Вместе с Селестой они посмеялись над Патти.

– Не такие уж и старые, – тихонько возразила Патти.

– Смотрители не стоят того, чтобы тратить на них время, – сказала Селеста.

– Почему ты так говоришь? – спросила Агнес.

– Ну, сразу же видно – так, Агнес?

Агнес удивилась тому, как быстро Селеста сделала выводы.

– Ага, наверное.

– Наве-ерное, – ни с того ни с сего передразнила Патти.

Они все так же покачивались на воде. Агнес прислушивалась к шороху птичьих крыльев и плеску от редких шлепков ладонями.

Ей казалось, что она вот-вот задремлет, но она не знала, можно ли уснуть в воде. А когда Близнецы завизжали, она задвигалась медленно, словно плавала в древесном соке. Взмахнула руками, встала и огляделась. Никакой опасности не увидела. Близнецы сидели по шейку в воде. Потом она заметила, что они хоть и визжат, но при этом улыбаются. Протерла глаза и снова огляделась.

Джейк стоял на берегу, растерянно опустив руки, приоткрыв рот, и что-то пытался сказать, но его было не слышно из-за визга девчонок, в голосах которых Агнес теперь отчетливо различила удовольствие.

– Джейк! Мы же голые! – верещала Селеста.

Девочки перевели взгляды на Агнес.

– В воду, Агнес! – завопила Патти, изо всех сил зажмурившись.

– Почему? – спросила Агнес.

Патти заорала громче прежнего:

– Потому что ты голая!

– И что?

Близнецы истерически расхохотались, вода хлынула им в рот. Казалось, будто они тонут.

Повернувшись к Джейку и поставив ладони на свои костлявые бедра, Агнес спросила:

– Тебя это беспокоит?

– Нет, – упорно глядя в землю, ответил Джейк.

– Видите? – спросила Агнес у Близнецов, погрузившихся в воду по плечи. Патти и Селеста захихикали как сумасшедшие – такие припадки иногда раньше находили на Дебру. И до сих пор на Вэл. От смеха у них перекосились лица.

– Ты такая странная! – воскликнули Близнецы хором. И Агнес ощутила укол зависти. Ей еще не случалось что-нибудь сказать одновременно с другим человеком, и чтобы слова совпали. Казалось, это невозможно. «Как вы это сделали?» – хотелось спросить ей, но теперь они пялились на ее тело, и она почувствовала себя лишней.

– Я ухожу, – сообщила она и направилась к берегу, где стоял Джейк. Он отступил от воды поспешно, будто испугался, повернулся и стал ходить кругами, повесив голову.

Агнес оделась.

– Идем, – позвала она Джейка.

Он последовал за ней вниз по течению от того места, где остались Близнецы.

– Вижу, ты подстриглась, – сказал Джейк, все так же глядя в землю.

– Да, – подтвердила Агнес.

– С чего вдруг?

– Потому что выглядело не по-взрослому, как у львенка.

– А как выглядят львята?

– Как пушистые малыши.

– А-а.

– Что?

– Ну, а мне нравились твои волосы. Я считал, что они классные. Растрепанные, – он улыбнулся. – То есть они и сейчас классные.

Агнес почувствовала, как щеки наливаются румянцем, и поспешила превратить его в гнев.

– А я считаю, что у тебя волосы дурацкие. И всегда так думала.

– Почему? – Он расстроился, голос прозвучал пронзительно.

– Из-за этой твоей челки. Ты же так убьешься.

– Из-за челки?

– Она закрывает тебе глаза. Ты можешь споткнуться о камень. Пума может наброситься на тебя сверху. Или ты когда-нибудь вскинешь голову, чтобы отвести челку от глаз, перестараешься и сломаешь себе шею. – Она умолкла, переводя дух.

– Похоже, ты много думала о моих волосах.

– О том, как они легко могут убить тебя, – да. Много.

– Сочту это за комплимент. Потому что это значит, что ты думаешь обо мне.

Агнес опять почувствовала, как жар заливает ее шею и щеки.

– Просто потому, что ты новичок. Волосы у тебя дурацкие, когда-нибудь ты из-за них убьешься – кто-то же должен тебя предупредить.