– А другие тоже так считают?

– Делать мне больше нечего, кроме как обсуждать твои волосы целыми днями, – огрызнулась Агнес. – Но можешь мне поверить: все это понимают, кроме тебя.

Джейк кивнул.

– Сможешь их отрезать?

Агнес представила, как придерживает пальцами дурацкую мягкую челку, пытаясь обрезать ее по прямой линии и так, чтобы Джейк все равно выглядел как Джейк. И вдруг заметила, что затаила дыхание. Она медленно выдохнула.

Джейк смотрел, как отражаются на ее лице несущиеся галопом мысли. Но она молчала, и его улыбка померкла.

– Тебе вообще-то необязательно, – запинаясь, произнес он.

– Нет, я хочу.

– Ладно, – нерешительно ответил он.

– Я правда хочу. Правда-правда.

– Ладно. – Он слегка повеселел.

Агнес сорвалась с места, крикнув Джейку: «Жди здесь». Он остался.

Всю дорогу за ножницами к Вэл и обратно она бежала и улыбалась. К Джейку она вернулась с колотящимся сердцем.

И сделала несколько глубоких вдохов.

– Какие ты хочешь волосы?

– А если как твои?

– Но я думала, мы просто подрежем тебе челку.

– Делай, как тебе хочется. Я тебе доверяю.

Агнес беспокойно взглянула на него. Представила, как коснется его головы у корней волос. Как отогнет его уши вперед так, как Вэл отгибала ей, чтобы не задеть их. Как будет присматриваться к его затылку, чтобы подстричь волосы ровно, дышать ему на шею, знать, что он это чувствует и понимает что-то новое про нее.

– На первый раз только челку, – решила она.

Она зачерпнула ладонями воды из реки, смочила ему волосы. Распрямила челку на лице, и ее концы загнулись прямо под подбородком. Он сидел, она стояла, и ей пришлось нагнуться к его лицу. Она подняла вверх его голову, взявшись за подбородок, но при этом челка разделилась надвое и теперь свисала вдоль обоих ушей. Агнес слышала, как выше по течению плещутся Близнецы. Джейк внимательно наблюдал за каждым ее движением.

Она уселась перед ним, скрестив ноги, и попыталась приноровиться к такой позе. Но при этом оказалась слишком далеко от него. Тогда она встала на колени, касаясь ими его коленей, наклонилась к нему и поняла, что так их лица слишком сблизились и ей неудобно. При попытке отстраниться она пошатнулась и повалилась бы вбок, если бы он не придержал ее за бедро и не отпускал до тех пор, пока она не восстановила равновесие. Его рука лежала у нее на бедре легко и неуверенно, но все равно согревала ее сквозь одежду.

Агнес затаила дыхание, а когда больше совершенно не могла терпеть, выпустила воздух медленно, из одного уголка рта, стараясь, чтобы этот старый воздух из ее легких не задел лицо Джейка.

Она в самом деле не понимала, как подрезать ему волосы. И вообще, что такое эта челка?

Она туго натянула челку и принялась резать понемножку, короткими движениями. Джейк скосил глаза в сторону, сжал губы, так что получилось нечто среднее между улыбкой и хмурой гримасой, будто он на чем-то сосредоточился. Обрезки волос она подбирала и запихивала в карман. Чтобы поводить ими по своему лицу потом, когда они высохнут.

Ей хотелось, чтобы эта стрижка не заканчивалась никогда. А когда она все же закончилась, у Агнес вырвалось: «О, нет!» – потому что она поняла: теперь он уберет руку и этот момент больше никогда не повторится.

– Что?

Агнес постаралась скрыть разочарование.

– Плохо у меня вышло. У тебя стремный вид.

– Насколько стремный?

– Я же не знала, что твои волосы встанут дыбом, как только я обрежу их покороче.

И теперь казалось, будто у него на голове вырос кустик мха.

Он ощупал торчащие остатки челки, и Агнес сразу стало холодно – тому месту на бедре, где только что лежала его ладонь. Она поежилась.

– А по-моему, все в порядке, – заявил он. И улыбнулся. – Спасибо. – Он поднялся и помог ей встать. Несколько отстриженных прядок слетели с его груди и поплыли по ветру.

– Загадай желание, – посоветовала Агнес.

– Это детские игрушки, – отказался он. – Давай ты.

Он собрался уходить.

Агнес выпалила:

– Не хочешь искупаться, чтобы смыть волосы?

– Не, и так сойдет.

– Ладно.

– Еще раз спасибо. – Он повернулся, чтобы уйти. Вздернул голову, чтобы откинуть со лба челку, которой у него больше не было, и припустил бегом.

– Больше так не делай, – шепнула Агнес ему вслед.

Вместо того чтобы зайти в лагерь, Агнес длинным путем двинулась к пещере. Ей не хотелось, чтобы в лагере ее заметили и загрузили делами. Сегодня она была не в настроении работать. И пыталась вспомнить, возникало ли у нее когда-нибудь раньше такое чувство. Что такого случилось сегодня, если ей вдруг захотелось побыть самой по себе, отдельно от всех? На грудь давила непривычная тяжесть, и, дойдя до пещеры, она упала на землю.

Она гадала, почему Джейк удрал после того момента, который показался ей большим, тяжелым, как десяток шкур вапити, наваленных на нее горой. Под тяжестью незнакомого чувства ей было трудно даже шевелить руками. «Неужели он ничего не ощущал? Возможно ли такое? Более чем, – подумала она. – А если он почти наверняка не чувствовал ничего?» Она пыталась вспомнить его довольный вздох, когда она брала его за руку у костра, или теплое покалывание, когда его ладонь лежала на ее бедре, но теперь воспринимала все это иначе и терялась в догадках, неужели до сих пор она ошибалась. Может, это были просто дружеские и братские жесты. А жар, который накатывал на нее, – ее собственное смущение, никак не связанное с тем, что происходило между ними. А его вздохи – вообще сигнал тревоги. Неловкости. И он, вместо того чтобы относиться к ней по-братски, наоборот, ненавидит ее. И она внушает ему отвращение.

Что-то коснулось ее ноги, она посмотрела вниз и увидела нахальную белку, отгрызающую с ее одежды какие-то присохшие крошки. А она даже не заметила, как белка подобралась к ней. Слишком увлеклась, гадая, о чем думал Джейк.

– Больше ни за что, – сказала она себе. Думать о нем становилось опасно. Из-за своих чувств она могла покалечиться или погибнуть.

– А если бы ты оказалась пумой? – сказала она белке. – Сейчас меня уже не было бы в живых.

Белка зацокала ей в ответ, соглашаясь, что она допустила ошибку. «Да, – подтвердила она, – об этом мальчишке лучше даже не думать».

– Спасибо, – сказала Агнес, – больше не буду. – Она отряхнулась обеими ладонями. – Сказано – сделано, – заключила она и вздохнула.

Агнес поднялась с того места, где сидела на корточках, отряхнула ноги и направилась в пещеру, в глубине которой ее мать прятала подушку и журнал, но те давно пропали.