— Какого, такого ты там букета начальник? — разглядывая егоуже с интересом, спросила я и тут же опытом поделилась: — Знавала работникацветочной компании, менеджера по свежему срезу. Еще тот был негодяй.

— Буке, госпожа, это боевой дом. По-вашему, госпожа, яначальник вооруженных сил уважаемого клана могущественной якудзы. Посланниксамого Великого Дракона.

— Ой-ё! — схватился за голову мой Евгений. — Из огня да вполымя! Говорил же вам…

Но я на ерунду всякую решила не отвлекаться. Там русскиебратаны повязанными лежат, национальную гордость позорят, а мы тут с япошкамипереговоры затеяли бестолковые.

— Что ж ты, Юзик, до нашей братвы дободался? — решила япервым делом выяснить этот вопрос.

Япошка меня поправил:

— Меня зовут Юдзан, госпожа.

И снова шарманку свою завел:

— Великий Дракон послал меня для того, чтобы я вызволил вас,о госпожа, из плена, охранял и выполнял все ваши желания.

Я прозрела: “Ах вот оно что! Так бы сразу и говорил!”

— Значит тебе приказано не возражать мне, — воскликнула я, сожалея,что не получали разумных таких приказаний все мои сорок мужей.

Или сколько было их там. Ну, может чуть меньше.

Тут уж мне захотелось поближе с великаном японцем знакомствосвести.

— Как-как, говоришь ты, тебя зовут?

— Юдзан, моя госпожа.

— Ага, значит, Юзик, — задумчиво повторила я, нежно взглянувна японца и осмысливая открывающиеся предо мною возможности. — И ты выполнишьлюбые желания, если они мои?

— Юдзан зовут меня, госпожа. Я действительно готов исполнитьвсе ваши желания. Приказывайте, госпожа!

Вот оно, то, о чем я мечтала!

Вот чего не хватает всем женщинам!

Приказывать! Конечно приказывать я должна, не жалея сил, сутра и до вечера! Круглосуточно я должна отдавать приказания!

Теперь совсем по-другому на милягу япошку смотрели моиглаза.

“Какой красивый мужчина! Надеюсь, он сирота… Впрочем, здесьриска нет никакого. Если еще он не сирота, значит осиротеет мгновенно. Долго липроживет свекровь, если будет видеть как ее сын выполняет любые моиприказания?”

Но бдительность не помешает.

— Юзик, а как с тобой такое горе случилось, что ты всекапризы мои должен теперь выполнять? — спросила я, не скрывая сочувствия.

Он с поклоном ответил:

— Великий Дракон повелел мне слушаться вас во всем, госпожа,и выполнять все ваши приказы.

По округлившимся глазам Евгения я поняла, что выросла в егоглазах до небес.

Впрочем, иначе быть не могло.

— Ну что ж, Юзик, — молвила я, — для начала немедленноразвяжи моих братанов.

Он вновь заладил:

— Это очень опасно, госпожа!

Я строго спросила:

— Для кого?

Раб мой ответил:

— И для вас и для нас.

Пришлось осведомиться:

— А что опасней, развязать братанов или ослушаться Тацу?

Раб мой и отвечать даже не стал. Мгновенно отдал команду, ибойцы его потянулись к выходу. Я гордо шествовала впереди, за мной плеласьФрося и шепотом так меня костерила, что сердце кровью мое обливалось. Никакойблагодарности!

Я прошипела:

— Это мое величие на тебя так подействовало? Завидуешь?

Зачем я это спросила? Арнольд и Евгений шли молча, но тут ихбудто сорвало с цепи.

— Если такому завидовать, тогда лучше отправиться сразу вдурдом, — процедил сквозь зубы Арнольд.

— Вот где до смерти обзавидуешься, — добавил Евгений.

Честное слово, руки у меня опустились — никакого признания!

А японцы уже приступили к освобождению братанов. Прямо вдоме. Оказывается, “быки” не все на полянку вывалили. Некоторые и на хозяйствеостались. Япошки с них путы срезали и бережно вытолкали к остальным на травку.А на травке мат стоял угарный такой, что мне стыдно стало перед иностранцами.

— Молчать! — рявкнула я.

От такого окрика обычно мои мужья садились там, где стояли.И на “быков” тоже подействовало. Нецензурный гвалт стих, как и не было.

Между тем, япошки построили братанов в шеренгу. Я обошла своихбывших стражей, как генерал на плацу.

Ох, были в роду моем полководцы!

Осмотрела “быков” и увидела, что не сильно они пострадали:так, ссадины да царапины, да троих не то пулями, не то осколками зацепило.

— Это они сами себя, госпожа, в неразберихе, — заметив мойстрогий взгляд, пояснил Юдзан. — Но мы их перевязали и сделали уколы отстолбняка.

С одобрением я кивнула:

— Это правильно.

И тут случайно мой взгляд упал на Валета. Повязка с егоголовы сползла, открывая страшное зрелище.

— Что же вы натворили, поганцы! Вы же пенис ему оторвали, —страдая, воскликнула я, чем повергла Юдзана в ужас.

— Госпожа, — оторопело глядя на меня, бросился он искатьоправдания, — мы не изверги, мы верим в Бога. Детородные органы на месте увсех. Этот человек ранен в голову. Ему всего лишь ухо одно оторвало, да и тоего же гранатой.

— Ну да, ухо, — признала я. — А в ухе-то пенис был.

Юдзан, бледнея, забормотал:

— Пенис… В ухе… Госпожа… Как такое возможно?

Я его просветила:

— Плохо вы знаете русский народ! У этого парня в ухе былпенис!

Япошку я убедила.

— Но мы же не знали, — пролепетал он и заключил с задумчивымвидом: — Какое несчастье!

“Быки”, хоть и побитые силой японской, юмора не утратили, —заржали, что твои жеребцы.

— Да это серьга у него такая была, вылитый член, — пояснилИнтеллигентный. — Вот ее с ухом на хрен и оторвало совсем.

— Пенис… на хрен… — в конец ошалел от такой заморочкирусских японец Юдзан.

Потом, правда, он уложил происшествие в своих японских мозгахи принялся утешать меня так, словно это мне гранатой шальной пенис “на хренсовсем оторвало”.

Возможно, и было такое со мной в прошлой жизни — как тутузнать?

Пока Юдзан распинался, изощряясь в своих извинениях, яприкидывала, как с “быками” теперь поступить. Отпускать на волю? Нельзя. И онине пойдут, Якудзы своего боятся больше, чем драконов-япошек. Держать тут идальше на поляне под конвоем Юдзана тоже казалось мне глупым.