– А почему вы ее десять лет не видели? –спросил Марк. Надо же было что-то сказать. Вопрос был глупым, так как онпонимал, что на ответ могут понадобиться часы. Он переел, у него болел живот,ему хотелось просто лечь и чтобы его никто не трогал.

– У Регины, в смысле у Реджи, ее отняли, когдаей было тринадцать лет. Весь этот кошмар с разводом. Он бегал за женщинами, ниодной юбки в городе не пропускал, его даже застали с молоденькой медсестрой вбольнице, и все равно развод был сущим кошмаром, и Реджи не могла со всемсправиться. Джо, ее бывший муж, был вполне симпатичным, когда они поженились,но потом он получил диплом, заработал кучу денег, зазнался и стал совсемдругим. Деньги ударили ему в голову. – Она помолчала и отпила еще вина. –Ужасно, просто ужасно. И я по ним скучаю, они мои единственные внучата.

Внучатами они не выглядели, особенно парень.Обыкновенный панк.

– Что с ним случилось? – спросил Марк посленедолгого молчания.

– Что ж, – вздохнула она, как будто ейнеприятно было говорить, но что же делать, раз приходится. – Когда он попал котцу, ему было шестнадцать лет. Он уже тогда отбился от рук. Я хочу сказать,его отец много работал, не уделял ему времени, а мальчику нужен отец, верноведь? И с Джеффом, так его зовут, уже невозможно было справиться. Потом егоотец, у которого были все деньги, и он мог нанять каких хочешь адвокатов,упрятал Реджи в больницу и забрал детей, и с той поры Джефф в основном былпредоставлен сам себе. Ну и деньги ему отец давал, разумеется. Он окончил школучуть не под дулом пистолета, а через полгода его схватили с наркотиками. –Мамаша Лав внезапно замолчала, и Марк решил, что она сейчас заплачет. Онаотпила глоток. – Последний раз я его видела, когда он окончил школу, потомнаткнулась на его фотографию в газете, когда его арестовали. С тех пор прошлодесять лет, Марк. Я знаю, я умру, так их и не повидав. – Она быстро вытерлаглаза, а Марку захотелось куда-нибудь спрятаться.

– Пойдем, посидим на террасе. – Она взяла егоза руку.

Они прошли через узкий холл и большую гостинуюи уселись на качели на террасе дома. Было уже темно и прохладно. Они молчапокачивались, а мамаша Лав время от времени прикладывалась к бокалу.

Потом она решила продолжить повествование.

– Понимаешь, Марк, как только Джо получилдетей, он начал их портить. Давал им кучу денег. Водил в дом всяких грязныхподружек. Дети все это видели. Купил им машины. Аманда забеременела, когда ещев школе училась, и он устроил ей аборт.

– Почему Реджи изменила имя? – спросил онвежливо. Может быть, этот вопрос заставит ее окончить печальный рассказ.

– Она несколько лет провела в психиатрическихлечебницах. Случилось это сразу после развода, и, Господи Боже мой, в каком жеона была плохом состоянии. Я все глаза из-за нее выплакала. Когда она не лежалав больнице, то в основном жила у меня. Потребовались годы, но она в концеконцов выкарабкалась. Разное лечение. Куча денег. И однажды она решила, чтокошмар кончился, что она соберет все кусочки в единое целое и изменит своюжизнь. Потому она и решила сменить имя. Она обратилась в суд и оформила этоофициально. Потом устроила себе квартиру над гаражом. Она отдала мне все этифотографии, ей не хотелось на них смотреть. Потом поступила в юридическийколледж. Она стала другим человеком, новой личностью с новым именем.

– Она грустит?

– Старается побороть грусть. Она потеряладетей, а разве может мать когда-нибудь от такого полностью оправиться? Но онастарается о них не думать. Им отец так мозги запудрил, что они и знать ее нехотят. Разумеется, она его ненавидит, и я считаю, что это вполне естественно.

– Она – очень хороший адвокат, – произнесмальчик с таким видом, как будто сам лично нанимал и увольнял десятки.

Мамаша Лав подвинулась поближе. С точки зренияМарка, слишком близко. Она похлопала его по колену, что совершенно вывело егоиз себя, но она была милой старушкой и ничего плохого не имела в виду. Онапохоронила сына и потеряла единственного внука, так что он решил на нее несердиться. Ночь была безлунной. Легкий ветерок тихо шуршал листвой огромныхдубов, отделяющих дом от улицы. Ему вовсе не хотелось назад в больницу, потомуон решил, что и здесь вовсе не плохо. Он улыбнулся мамаше Лав, но онауставилась в темноту, думая о чем-то своем.

Он понимал, что рано или поздно она вернется ксамоубийству Клиффорда, а ему этого хотелось избежать.

– Почему у Реджи среди клиентов так многодетей?

Она продолжала похлопывать его по колену.

– Потому что некоторым детям нужны адвокаты,хотя многие из них об этом не подозревают. А большинство юристов слишком занятызарабатыванием денег, им не до детей. Вот ей и хочется им помочь. Она считает,что виновата, потеряв своих детей, поэтому защищает чужих.

– Я ей очень немного заплатил.

– Не волнуйся, Марк. Каждый месяц Реджи ведетпо меньшей мере два дела бесплатно. Они это называют pro bono. Это означает,что адвокат работает без гонорара. Если бы она не хотела, она бы твое дело невзяла.

Он знал о pro bono. В телесериалах половина адвокатовработали бесплатно. Другая половина – те спали с красивыми женщинами и ели вроскошных ресторанах.

– У Реджи есть душа, Марк, и совесть, –продолжила она. Бокал был пуст, но говорила она четко и соображала прекрасно. –Она работает без гонорара, если верит в клиента. Когда я смотрю на некоторых изее бедных клиентов, у меня, Марк, просто сердце разрывается. Я постоянно плачуиз-за этих несчастных ребятишек.

– Вы ею гордитесь, правда?

– Правда. Реджи чуть не умерла, Марк,несколько лет назад, во время развода. Я едва ее не потеряла. Потом я почтиразорилась, пытаясь поставить ее на ноги. И посмотри на нее сегодня!

– Она снова выйдет замуж?

– Возможно. Она встречалась с парой мужчин, нотак, ничего серьезного. Любовь у нее не на первом месте. Сначала работа. Воткак сегодня. Уже почти восемь часов, а она в городской тюрьме беседует смаленьким магазинным воришкой. Интересно, что завтра будет в газетах?

Спорт, некрологи, все, как обычно. Маркнеловко пошевелился. Ясно было, что она еще не закончила.

– Кто знает.

– А как это – увидеть свою фотографию напервой полосе газеты?

– Мне не понравилось.

– А где они достали карточки?

– Это школьные.

Они помолчали. Цепи над ними поскрипывали,качели медленно двигались взад-вперед.