Труманн слышал это дерьмо провосемнадцатичасовой рабочий день уже семь лет. Любимая тема Фолтригга – он сам,долгие часы в офисе и привычка не спать. Юристы хвалятся своим недосыпанием, какпочетным значком. Настоящие мужчины, способные работать круглосуточно.

– У меня идея, – возвестил Труманн, садясь застол. – Вы говорили о слушании в Мемфисе завтра. В суде по деламнесовершеннолетних.

– Мы подаем петицию, – поправил его Рой. – Акогда будет назначено слушание, не знаю. Но мы попросим, чтобы поскорее.

– Угу, так вот, насчет идеи. Когда я сегодняотсюда уходил, я поговорил с К.О.Льюисом, первым заместителем Войлза.

– Я знаком с К.О., – перебил Фолтригг, как иожидал Труманн. Он даже выдержал небольшую паузу, чтобы Фолтригг мог егоперебить я просветить, насколько он близок с К.О., не мистером Льюисом, аименно с К.О.

– Правильно. Он сейчас на конференции вСент-Луисе. Так он спрашивал о деле Бойетта, о Джероме Клиффорде и мальчишке. Ярассказал ему, что мы знаем. Он попросил звонить, если будет нужно. Сказал, чтомистер Войлз требует ежедневных докладов.

– Мне все это известно.

– Верно. Ну и я подумал, Сент-Луис в часе летаот Мемфиса, так? Что, если мистер Льюис предстанет перед судьей в суде по деламнесовершеннолетних в Мемфисе прямо с утра, когда мы будем подавать заявление, инемного с этим судьей поболтает и чуть-чуть поднадавит? Речь ведь идет о второмчеловеке в ФБР. Пусть скажет судье, что, по его мнению, мальчишка знает, гдетруп.

Фолтригг принялся одобрительно кивать. КогдаУолли это заметил, он тоже начал кивать, только в ускоренном темпе.

Труманн продолжал:

– И еще. Мы знаем, что Гронк в Мемфисе, иможно уверенно предположить, что он приехал туда не затем, чтобы навеститьмогилу Элвиса. Правильно? Его туда послал Мальданно. Значит, подумал я, еслипарнишка в опасности, то почему бы мистеру Льюису не объяснить судье, что винтересах ребенка будет взять его под стражу? Ну, понимаете, чтобы защитить?

– Мне нравится, – тихо заметил Фолтригг. Уоллитоже поддержал эту идею.

– Под давлением мальчишка расколется. Первымделом его возьмут под стражу по приказу суда по делам несовершеннолетних, как ив любом другом случае, и это напугает его до смерти. Может, и отрезвит егоадвоката. Хорошо, если судья прикажет мальчишке говорить. Тут-то он ирасколется, я думаю. Если нет, то тогда он проявит пренебрежение к суду, так?Что вы думаете?

– Да, тут явное пренебрежение, но нельзяпредсказать, что в этой ситуации сделает судья.

– Верно. Поэтому мистер Льюис рассказываетсудье о Гронке и его связях с мафией и что он приехал в город, чтобы, как мысчитаем, разделаться с мальчишкой. Так или иначе мы добьемся, что мальчишкувозьмут под стражу, подальше от его адвоката. От этой стервы.

Фолтригг пришел в возбуждение. Принялся писатьчто-то в блокноте. Уолли встал и начал задумчиво ходить по библиотеке с такимвидом, как будто все сговорились заставить его принять судьбоносное решение.

Труманн мог позволить себе обзывать ее стервойздесь, в Новом Орлеане. Но он помнил о пленке. И был бы счастлив остаться вНовом Орлеане, подальше от нее. Пусть с Реджи в Мемфисе разбирается Мактьюн.

– Вы можете поймать К.О. по телефону? –спросил Фолтригг.

– Надеюсь. – Труманн вытащил из кармана клочокбумаги и принялся давить кнопки на аппарате.

Фолтригг отвел Уолли в угол, подальше отагента.

– Блестящая идея, – сказал Уолли. – Уверен,местный судья в суде по делам несовершеннолетних какой-нибудь старый пердун,который будет слушать К.О. с открытым ртом и сделает все, что тот скажет. Каквы думаете?

Труманн уже поймал мистера Льюиса по телефону.Фолтригг слушал Уолли и следил за ним.

– Возможно, но, несмотря на это, мы быстреньковытащим мальчишку в суд, и я уверен, что он сдастся. Если же нет, он окажется визоляции, в нашем распоряжении и вдали от своего адвоката. Мне идея нравится.

Так они шептались, пока Труманн беседовал сК.О. Льюисом. Труманн кивнул им, жестом показал, что все в ажуре, и с широкойулыбкой положил трубку.

– Он согласен, – возвестил Труманн гордо. –Ранним рейсом вылетит в Мемфис и встретится с Финном. Там они договорятся сОрдом и все вместе навалятся на судью. – Довольный собой, он направился к ним.– Подумать только. С одной стороны – прокурор США, с другой – К.О.Льюис, а всередине Финк с утра раннего заявляются к судье, не успеет тот прийти в офис.Они быстренько заставят мальчишку разговориться.

Фолтригг коварно улыбнулся. Он обожал этимоменты, когда задействовалась вся сила федерального правительства иобрушивалась на маленьких, ничего не подозревающих людей. Вот так просто, одинтелефонный звонок, и второй по значимости человек в ФБР выходит на сцену.

– Может получиться, – сказал он своимпомощникам.

– Очень даже может получиться.

* * *

Реджи листала толстую книгу в небольшомкабинете над гаражом при свете настольной лампы. Была уже полночь, но ей неспалось, поэтому она и сидела, свернувшись под пледом, и читала книгу подназванием “Свидетель, отказавшийся говорить”, которую разыскал Клинт. Посравнению со сводами законов она была довольно тонкой. Но основная мысль невызывала сомнений: каждый свидетель обязан давать показания и помогать властямв расследовании преступления. Свидетель не может отказаться давать показания натом основании, что его жизни грозит опасность. Большинство случаев, описанных вкниге, касалось организованной преступности. Создавалось впечатление, что мафиине нравились люди, выкладывающие все полиции, и она частенько угрожала их женами детям. Неоднократно Верховный суд посылал жен и детей ко всем чертям.Свидетель должен говорить.

В какой-то момент в недалеком будущем Маркатоже заставят говорить. Фолтригг может обязать его предстать перед Большим жюрив Новом Орлеане. Разумеется, она тоже сможет присутствовать. Если Маркоткажется говорить перед Большим жюри, быстро будет назначено слушание, исудья, ведущий дело, прикажет Марку отвечать на вопросы Фолтригга. Если онснова откажется, реакция суда будет суровой. Ни один судья не потерпит, чтобыего не слушались, а федеральные судьи особенно остро реагируют на подобноенепослушание.