Увлеклась настолько, что в какой-то момент поняла — я опять исчерпала свой магический резерв подчистую. Сил нет даже на то, чтобы встать и выйти из лаборатории.

Накатила паника. Что делать? Никто не знает, что я здесь. А случайно войти не смогут — на дверях и стенах установлена сильная защита …

Время идёт, а я всё так же не в состоянии даже встать. Да хоть бы сползти с кресла. Только глазами моргать могу. Ну и материть саму себя, на чем свет стоит. Мысленно, конечно. Но главное, мои творения, одно за другим начинают исчезать. И тут до меня доходит: всё это время они поддерживались моей магией, и сейчас высасывают последние её капли.

Организм сам сделал то, что требовалось законами вельхорской природы: хлоп, и я уже не я, то есть я, конечно, но пушистая. И да, опять не я у руля пушистой тушки.

— Ооо… — соскакивая с кресла на пол, довольно протянула лерирея. — У нас опять будут приключения?

Тут моя головушка повертелась, озираясь по сторонам. Видимо лерирея оценила масштабы бедствия, потому что шлёпнулась обратно на пятую точку и горестно заскулила.

Ну что тут скажешь? Да, я человек… Вернее, недоделанный вельхор. И как выкручиваться из сложившейся ситуации — понятия не имею.

— Ну, ты дала, мать, — наконец-то выдала моя вторая ипостась.

Я была искренне благодарна ей за подобную тактичность. Как оказалось — зря. Она всего лишь вынашивала коварный план мести.

— Я так понимаю, мне самостоятельно отсюда не выбраться? — уточняет лерирея. И окидывает взглядом дверь с мудрёным замком, который я открывала и закрывала исключительно благодаря доставшейся мне от предшественницы мышечной памяти. Она и сама кода не знала наизусть, просто запомнила с детства движения родителей и, не задумываясь, повторяла. Как итог, сейчас, не имея привычной руки с пятью пальцами, я даже код вспомнить не смогу. А он сложный. Да и не факт, что сработает от касания лелирейкиной лапки.

— Боюсь, ты права, — отозвалась я и, если бы могла, то наверняка бы виновато понурила голову. Но, увы.

— И как тебя угораздило измагичиться в ноль, в запертом помещении?

Ну, я и рассказала: о своём пробуждении, смущении, побеге от женихов.

— …Так я тут и оказалась, — говорю. — А потом, вспомнилось, что во мне магия есть теперь. Полезла в книжки. Там многое прежде непонятно было. И…

— Теперь понятно стало? — перебила меня лерирея.

— Ну, да, только получалось не всё, и я не учла, что…

— Избавь меня от подробностей, я от магии далека, — опять перебила меня лерирея. — И знаешь, что? Я вот тут подумала и решила: коли ты головой лишний раз думать не хочешь, будем это лечить. Если выберемся из этой передряги живыми, — не слишком оптимистично добавила она. — Так вот, если выберемся, то первым делом ищем самца, или самцов, — мечтательно добавила пушистая зараза, откровенно наслаждаясь моим смущением. — И в этот раз, никаких поблажек тебе не будет.

— Можно подумать, тебе так не нравится, когда метки ставят, — огрызнулась я.

— Метки может и нравятся, но не вот эта ситуация, когда ты без магии в вельхору не обернёшься. Найти нас может когда-то и найдут, но боюсь, внутрь попадут очень нескоро. А у нас ни воды, ни еды. Про мужиков уж и вовсе молчу.

— А причём тут моё сознательное присутствие во время нанесения меток?

— А это урок тебе будет, — повторилась лерирея. — Зато точно усвоишь.

Вот и что тут поделать? Молчу. Понимаю, виновата. Но её метод наказания… Это уже слишком!

— А если мы тут от голода загнёмся, это не слишком? — рыкнула на меня лерирея.

Опять я забыла мысли отделить.

— Если загнёмся, мне уже ничего не нужно будет бояться.

— Не туда ты мысль думаешь. Уж лучше сразу с целой стаей, тем самым, о чём ты даже думать стесняешься, заняться, чем мучительно умирать от голода.

— Можно подумать ты уже пробовала, — мысленно проворчала я, но так, чтобы эта пушистая зараза услышала.

— Было дело, — отозвалась лерирея и умолкла, чем немало меня удивила.

Сидим. Молчим. Я первой разговор начинать не хочу. Да и нечего мне ей сказать в сложившейся по моей же вине ситуации.

А паника никуда не делась, тут она родимая. Ещё и память дров в топку моей нервозности подкинула, оживив детские воспоминания Катрионы.

Было ей тогда от силы лет десять. Магия к тому моменту уже пару лет как пробудилась и девочка по ходу дела неспешно обучалась её премудростям.

Так как уже в те времена во дворце все работники, за исключением целителя, были из числа лишённых магии, то в учителя ей определили юного отпрыска графа, владевшего землями по соседству.

Парнишка в свои семнадцать, был серьёзен не по годам, талантлив сверх меры и прекрасно ладил с юной Катрионой. Что и немудрено, ведь девочка была в него безоглядно влюблена. А первая любовь, она такая…

И всё было хорошо. Но пару лет спустя Катриона застала его целующимся с одной из служанок. Это был первый удар по неокрепшей детской психике, а следом, пришло полнолуние, и она метнулась на поиски любимого, желая вместе повеселиться на флюгере, да в пятнашки поиграть. И застукала его в процессе постановки меток. Хотя в тот момент она ещё не знала, свидетелем чего именно стала.

Улететь бы ей прочь, но девочка стояла и смотрела на происходящее, все ещё не понимая, что происходит, но чувствуя жуткую обиду из-за того, что друг и наставник не обращает на неё внимания, играя в странные игры с какой-то другой лериреей.

А наутро, мама Катрионы, видимо посчитав, что девочка уже достаточно взрослая и ей пора учиться восстанавливать магический баланс в образе лериреи, рассказала ей о том, как это происходит.

От матери Катриона уходила ошеломлённая. Нет, не тем, что для восстановления магических сил ей предстоит заниматься любовью с мужчинами. Нет, она поняла, чем именно этой ночью занимался её возлюбленный.

Желая убраться как можно дальше от предателя, Катриона вспомнила о том, что в одной из книг видела описание обряда переноса в пространстве без использования портального браслета, которого у неё по малости лет пока что не было. Конечно, книга тут же была найдена, а заклинание испытано.

Куда мог отправиться обиженный на весь мир ребёнок, мало где бывавший к своим двенадцати годкам. Явно не туда, где весело и много народа. Поэтому столица отметалась. И тут вспомнилось ей, как когда-то с отцом они ездили с осмотром своих угодий. Приятную конную прогулку-путешествие нарушил внезапно обрушившийся с неба ливень. И тогда они укрылись в уцелевшем подвале давным-давно заброшенного и разрушившегося форта.

Отец тогда бранился, а Катриона воспринимала происходящее как захватывающее приключение. Где-то сверху барабанил дождь, а они сидели в просторном подвале при свете созданных отцом плярисов. Кат мечтала, что когда-нибудь обязательно вернётся в это место и, наверняка, если поискать, там обнаружится клад! Деньги девочку не особо интересовали, а вот рукописи о магии или украшения…