«Оооо…» — мысленно простонала я, почувствовав прикосновение разгорячённой плоти ко входу во вместилище греха. Миг, и я, если бы могла, то точно задохнулась бы от переполнивших меня чувств. Ощущение наполненности сводит с ума, хочется сжать поплотнее задние лапки, поёрзать…

Лерирея то ли прочитала мои желания, то ли они совпали. Безумная сладость ощущений внезапно сменилась какими-то болезненно-приятными спазмами. Тело забилось, словно в конвульсиях. Там, внизу… точнее, сзади, всё затрепетало, плотно сжимая скользящую внутри плоть. Самец напрягся и с рыком прихватил меня зубами за холку. Совсем не больно, но до чего же возбуждающе! Хотя, казалось бы, куда уж больше-то возбуждаться? Оказалось можно. А когда внутрь ударила горячая пульсирующая струя…

О боги!!! У меня искры из глаз сыпанули, а в голове взорвались фейерверки.

Минувшее напряжение сменилось полной расслабленностью. Лапы так и норовят подогнуться. Захотелось упасть и полежать. Но не тут-то было! И опять внутри разгорается не успевший затухнуть до конца огонь желания…

В общем, я напрочь выпала из реальности. Были только сладострастные поскуливания, повиливания филейной частью, прогибания навстречу сменяющим друг друга партнёрам.

Лапки уже дрожат и желание наконец-то угасает, сменяясь негой удовлетворения. Ощущаю, как из меня буквально вытекает мужское семя. Хм… А как от него избавиться? Это что, вылизываться что ли? Фуууу…

И тут… Оооо… Это что-то новенькое. Мммм… До чего же приятное ощущение. Чей-то шершавый язычок коснулся сочащейся, и всё ещё трепещущей меняяяя…

Раньше, в прошлой, земной и исключительно человеческой жизни, мне казалось, что ничего более омерзительного и противоестественного быть не может. Ага, как же! Это как с аппетитом, который, согласно поговорке, приходит во время еды. Просто я не пробовала. А теперь… Теперь млею, прикрыв от удовольствия глаза.

Стоп. Что?!

Открыла глаза. Закрыла.

Совпадение? Может, это лерирея считывает мои желания?

Проверила блокировку мыслей. Хм… На месте. Для пущей достоверности даже головой помотала.

Это что ж выходит? Всё это… Ну, как минимум, в последнее время именно я рулила телом?

— Вот чёрт! — мысленно взвыла я и даже будучи в этой ипостаси жарко вспыхнула румянцем смущения.

— Дошло? — не без ехидства констатировала моя пушистая зараза.

Вспомнились полные блаженства поскуливания, виляния попкой, припадание на передние лапки…

— Не верю… Этого не может быть…

— Может, родимая, может, — припечатала лерирея. — И есть. Поздравляю, ты наконец-то стала полноценной вельхорой. И пока…

— Уууууу… — уже в голос простонала я, осознав, что полулежу голышом на полу в холле, и на меня с немалым любопытством взирают успевшие сменить ипостась Славиэль и Леонель.

Благо, теперь они хотя бы одеты. Вот только мне от того не легче. Совсем не легче…

— Рррррррр… — невольно вырвалось у меня, и… О, чудо! Мужчины соизволили отвернуться!

Как же я драпала до своей комнаты!

Всё, первое, что я сделаю, когда решусь вновь воспользоваться магией — это научусь обращаться в лерирею так, чтобы потом одежда сохранялась. Как-то мне не хочется больше оказываться в столь щекотливом положении.

Очутившись в спальне, первым делом закуталась в зачем-то сорванную с постели простыню. А ведь кровать была аккуратно застелена. Клара старалась, а я…

Вот же! Но кто меня здесь видит? Никто. Да и чего они не видели? К тому же, врываться сюда без спроса, думаю, не решатся.

Но нервы, они такие нервы! Щеки горят до сих пор, сердечко бьётся как заполошное.

Так. Всё. Спокойно, Катя. Спокойно. Искупаться, подремать хоть немного, не столько для того, чтобы поспать, сколько чтобы успокоиться.

Душ, как всегда, немного утихомирил расшалившиеся нервы. За окнами сгущаются сумерки. Интересно, сколько времени прошло? У меня ещё день свободы остался, или? Решила, как в небезызвестной сказке, подумать об этом завтра.

Как оказалось — «или».

— Миледи, — ворвался в мир сказочных грёз голос Клары. — Вставайте. Милорд Адриан уже ожидает в гостиной.

— Уууууу… — зарывшись с головой под одеяло, простонала я.

Дело не в том, что не выспалась, хотя ещё часок-другой подремать не отказалась бы. Просто встречаться с одним из участников минувшей оргии нет ни малейшего желания. Вот вроде бы и понимаю, что для него это дело обычное и смущаться нелепо, но… Ничегошеньки не могу с собой поделать.

Пришлось вставать, умываться и отдаваться в заботливые руки сероглазки.

— Тебе Клаус нравится? — интересуюсь, понимая, что лезу не в своё дело, но эти скромники так и будут ходить порознь, если их не подтолкнуть друг к другу.

Девушка тут же излишне быстро опустила взгляд и зарделась. Ясно с ней всё, собственно, как и с Клаусом.

— Ты ему тоже.

— Он так сказал? — встрепенулась сероглазка.

Врать я не стала:

— Нет. Но это видно.

— Ой! Скажете же вы порой, миледи… — отмахнулась она, но судя по мечтательному взгляду и продолжающим алеть щёчкам, девушке было приятно.

— Так почему же вы не встречаетесь? — не отстаю я.

— А смысл? — смущённо вздыхает она. Плечи поникли, голова опустилась чуть ниже, кончики губ подрагивают, явно демонстрируя, что девушка готова вот-вот разрыдаться. — Магии нет. Меток тоже. Артефакт нас не примет. Детей не будет…

Оооо, как мне это знакомо! Ещё пару дней назад передо мной стояла не совсем такая, конечно, но всё же схожая проблема.

— Подождите крест на себе ставить, — подавшись невольному порыву и приобняв верную служанку, произношу я. — У меня ведь не было магии…

— Она была у Катрионы… — упрямо помотала головой девушка.

— И она при ней осталась там, в моём мире, — поглаживая её по плечу, рассказываю я. — А у меня её никогда не было, а теперь есть. И у вас с Клаусом будет.

Девушка шмыгнула носом и разрыдалась.

Ну вот, блин. Кто меня за язык тянул? Так нет же, ляпнула. Сводница недоделанная. Этому я, видать, у Лизки научилась. И сводничать и косячить при этом. А главное, теперь я всё равно, что клятву дала. Одно дело самой себе зарекаться, что сделаю всё возможное и невозможное, а другое — вот так…

Тем временем, Клара разревелась не на шутку. Ни слова, только всхлипы слышны. Обнимаю, поглаживая по волосам, спине. А там Адриан ждёт. Неудобно как-то, но и сероглазку одну в таком состоянии бросить не могу. Уж она меня точно ни за что не оставила бы рыдать в одиночестве.

Постепенно всхлипы стали слышаться всё реже и, наконец, выплакавшись, девушка робко отстранилась и произнесла: