Ага! Дверь распахнулась от молодецкого пинка изнутри, оттудабомбой, в приличном темпе вылетел двойник убитого – та же косая сажень вплечах, похвальное проворство движений, обеими руками стиснул «Стечкин», словнопятиклассник – коленку одноклассницы, до которой дорвался впервые в жизни…

Пришлось стрелять прямо через стекло, осталась аккуратнаядырочка без всяких трещин. В кабине потянуло тухлой пороховой гарью, «Зауэр» сглушителем сработал прекрасно, лишний раз подтвердив высокую репутациюШвейцарии и в этой области. А снаружи все было нормально – незадачливый геройкувыркнулся навзничь с дыркой во лбу.

Мазур запустил двигатель. Следовало его прогреть хотя бы поминимуму. Двойной винт со свистящим шуршанием завертелся на холостом ходу. Излеса вылетела Джен, изнервничавшаяся ожиданием в одиночестве, рванула квертушке так, словно целилась на олимпийское золото. Плюхнулась на сиденьерядом, уставилась с недоумением, во взгляде читалось: «Почему стоим?»

– Потерпи… – проворчал Мазур сквозь зубы. – Сейчас…

Изощренно выругался про себя, взглянув на указательгорючего: хорошо, если бак заполнен на четверть. Видимо, дальних полетов вближайшее время не предвиделось, и они поленились возиться с дозаправкой. Какойтам Шантарск, тут и до Пижмана с таким запасом не дотянешь…

Понемногу увеличил обороты, пробуя на разных режимах. Движокбасовито взвыл. В таежной тишине подобные звуки разносятся далеко, на «Заимке»не могут не услышать, но вряд ли сразу станут поднимать свои вертушки,несколько минут обязательно потеряют… Но все, ручаться можно, таращатся сейчасв эту сторону. Сначала они, руку на отсечение, обязательно подумают, что этобалуют часовые…

– Пристегнись! – проорал Мазур.

И поднял машину в воздух. Не Чкалов, далеко не Чкалов –вертолет клюнул носом, качнулся, однако крепко вбитые навыки не подвели. Мазурповел трофей на юго-восток, над самыми вершинами деревьев, уверившись, что легна курс, вывел газ на максимум. Джен таращилась на него со сложной смесьюстраха и восхищения, вцепившись в края сиденья, – а он молился неведомокому, чтобы их подольше не заметили. Рывком поднял вертолет метров на пять выше– впереди замаячили вовсе уж высоченные ели, не врезаться бы…

Вообще-то, научиться водить вертолет не столь уж сложно.Смотря какой школе следовать. Их до недавних времен имелось две: советская иамериканская. По советской традиции, будущего летчика несколько лет мучили,вколачивая ему в голову устройство винтокрылой машины и заставляя сдаватьмножество зачетов по материальной части. Американцы поступали проще ирациональнее: давным-давно рассудили, что с несерьезными поломками вертолетдотянет до базы, а серьезные пилот починить все равно не сможет, оказавшись вэкстремальной ситуации типа вьетнамской кампании, где дуло торчит чуть ли неиз-за каждого куста, и гораздо проще спасаться на своих двоих, чем лихорадочноковыряться в моторе под плотным огнем. Они сажали на вертолетывосемнадцатилетних пацанов, и те, по малолетству не умея толком бояться, гонялина вертушках, как на своих «Харлей-Дэвидсонах» в гражданской жизни. И месяцев запару выучивались водить более-менее прилично – а там уж шел жестокий отборвойны. В общем-то, на родине Мазура примерно так и обстояло с летчиками впервые годы Отечественной…

Естественно, и родной спецназ учился водить вертушки поамериканской методике, плюнув на идеологические страсти-мордасти вродепресловутого низкопоклонства перед Западом. Так оно выходило гораздо практичнееи полезнее…

Внизу неслась сплошная размытая полоса, зелено-бурая. Сверхунависали угрюмые серые облака. Бортового вооружения, конечно, нет и в помине, ажаль. Радара тоже нет – это уже похуже, потому что вертолеты, в отличие отавтомобилей, зеркалами заднего вида не оборудованы – по крайней мере этимодели, и если кто-то вздумает зайти в хвост, обнаружить его трудновато…Правда, и на тех вертолетах, что принадлежали уничтожившим «Заимку», бортовогооружия Мазур не заметил, а это кое-какой плюс… Если начнут примитивно палить изавтоматов, попасть будет трудновато, тут вам не кинобоевик…

Для проверки он заложил вираж, взглянул назад – и погони неувидел. Серое небо, казалось, с каждой минутой опускается все ниже, вот-вотпридавит к земле… Он не глядя протянул руку вверх, вынул из гнезда наушники,соединенные проводом с приборной доской, нацепил.

В наушниках отчаянно трещали грозовые разряды. Как бы и всамом деле не влететь в грозу сгоряча… Она совсем близко где-то, она рычит ипогромыхивает, и слева явственно мелькнул отдаленный отблеск молнии. Апарашютов, конечно, никаких. Положим, от попадания молнии вертушка не загорится– но неминуемо возникнет разность потенциалов, при посадке проскочит разряд межмашиной и землей, и уж тут-то возможны нехорошие сюрпризы вроде взрывабензобака, Мазур помнил лекции…

Ух! Вертолет тряхнуло – воздушная яма. Сердце на мигзамерло, провалилось в невесомость. Мазур расслышал визг Джен – вот тебе,девочка, «русские горки»…

Пошла болтанка – но прекратилась вскоре. На выгнутом лобовомстекле расплылось несколько бесшумно-туманных взрывов – попали под дождь, астеклоочистителей, конечно, не имеется…

В пулевую пробоину, украсившую боковое стекло, врываласьтугая тонюсенькая струйка холоднющего воздуха, трепавшего волосы Джен. Онасклонила голову пониже, но тут же подняла: предпочла ошалелый сквозняклицезрению проносящейся чуть ли не под ногами тайги, способному вызвать морскуюболезнь. В наушниках трещали разряды, вонзаясь в мозг тонюсенькими буравчиками,и Мазур совсем было собрался их скинуть – но тут расслышал:

– Третий, третий, предполагаемый курс… третий! Курс –юго-восток, как понял, как понял, юго-восток, третий, юго-восток!

В ответ тут же прохрипело:

– …орой, второй, слышу, курс – юго-восток, связ…

– Третий, не понял, не понял, третий.

– Свяжитесь с пятым, «Бредень» по стандарту, «Бредень» постандарту, как понял, прием?

– Понял, понял… ретий… редень… стандарт… – И сноваоглушительный треск близкой молнии.

Мазур скинул наушники, опасаясь за барабанные перепонки.Главное он и так понял: их бегство заметили, о чем торопились настучать кому-тоеще. Ну, а слово «Бредень» ничуть не являло собою китайской грамоты, кошкеясно, что начнут ловить, используя все, что у них припасено в заначке, знать бытолько – что?

– В хвост! – проорал он в ухо Джен.

– Что?

– Иди в хвост! – заорал он еще громче. – В окносмотри!

Там, в конце салона, было обращенное назад небольшое овальноеокошко. Кивнув, Джен выбралась из кресла и, цепляясь за все, что только можно,стала пробираться туда. Вертолет вновь стало швырять.

– Пристегнись там! – завопил Мазур, обернувшись кней. – Вон, есть ремни! А то как швырнет… – замолчал, прикусив язык, датак, что из глаз посыпались искры, – это очередная воздушная ямаподвернулась на пути.