— Просто мармелад с бензином, — качал головойСергей, — так и назвали эту рубрику: «Мармелад с бензином». Справапечатали те снимки, которые рассылали пресс-агенты, совершенно мармеладные,сладкие. Вот известный писатель, нежно обнимая жену, гуляет во дворе. А слевапомещали «Бензин».

Тот же литератор с перекошенным лицом пинает ногой упавшуюна пол супругу. Лицо «инженера человеческих душ» перекашивает злобная гримаса,и кажется, что между этим субъектом и «мармеладным» прозаиком нет ничегообщего.

Тираж «Микроскопа» мигом взлетел вверх. Редакторы другихжелтых изданий кусали локти и орали на своих фотожурналистов, требуя принестистоль же пикантную съемку. Но Гном был единственным, кому удавалось проделатьневозможное.

— Она получала такие деньги! — качал головойСергей. — Огромные! Более того, вслед за «Микроскопом» фоткиперепечатывали другие издания, не столичные, региональные, они тоже платилигонорар. «Микроскоп» оберегал права Гнома, что было понятно — курочку, несущуюзолотые яйца, следовало холить и лелеять. Как-то раз маленькая газетенка изсибирского городка перепечатала очередной «Бензин» без разрешения «Микроскопа».Мигом, чтобы другим неповадно было, возбудили судебный процесс, который юристы«Микроскопа» выиграли с блеском, разорив провинциальное издание.

Но Алене казалось, что денег мало. Страх вновь стать нищейсидел в ней крепко.

— Ты не поверишь, — кривился Сергей, —зарабатывая огромные суммы, она брала заказы на съемку свадеб, дней рождения идругих праздников. Это были копейки по сравнению с ее основными доходами, ноАленка не брезговала ничем. Мы и расстались из-за ее дурацкой жадности.Собрались поехать отдыхать в Турцию, естественно, за мой счет, оформили все бумаги,и тут Алене предложили поработать недельку у одного банкира, юбилей тот себеустроил, семь дней гулять собрался в загородном имении и пожелал, чтобы вседейство было запечатлено на пленку.

Шергина мигом согласилась, Сергей обозлился, уехал один, илюбовные отношения лопнули, а профессиональные остались.

— Но я не знал, что они с Колпаковым подторговываютпорнушкой, — качал головой Сергей, — это я отправил Олега к Аленке.Колпаков у нас в «Микроскопе» иногда публиковался. Пришел как-то раз, приволоксъемку и сказал, что устал, хочет поехать купаться в теплом море, да боится,обманут. Вот я и дал Олегу телефончик Алены. Уж никак не предполагал, чтоАленка такой штукой займется!

И он вновь заказал коньяк. Я молча наблюдал, каккрасно-коричневая жидкость исчезает из фужера. Конечно, занятие порносъемкой неиз самых красивых, но кто сказал, что установка шпионской фотоаппаратуры лучше?По-моему, это солдаты одной роты.

— Жадность ее сгубила, — бубнил Сергей, —решила все деньги на свете заработать. Только не знаю, Головкин ли их убрал?

— Кто? — не понял я.

— Да Леонид Михайлович, — заплетающимся языкомзаявил Сергей, — фамилия его Головкин, не знал?

— Нет.

Кудимов пьяно рассмеялся:

— Да ты просто олух! Хорош детектив! Хоть что-нибудь-тознаешь?

Неожиданно меня обидело его заявление.

— На себя посмотри! Почему не опубликовал снимки,которые принес Олег? Он же просил.

Сергей прищурился и, еле ворочая языком, ответил:

— А за каким фигом их печатать? Профит в чем?

— Выполнить просьбу друга.

— Какой он мне друг… — икнул Сергей.

Было видно, как быстро хмель забирает парня.

— Гусь свинье не товарищ, — продолжал вхламопьяневший журналюга.

Я хотел было уточнить, кого он считает гусем, а когосвиньей, но удержался, похоже, Кудимов сейчас окончательно потеряет человеческийоблик, а мне еще нужно вытряхнуть из него кое-какую информацию.

— Куда же ты подевал снимки и негативы?

— Продал, — прозаикался Сергей, — очень дажевыгодно! Машину поменял… Выгодно! Выгодно!

— Кому?

— Чего?

— Кому продал?

— Что?

Я схватил бутылку минеральной воды, вытряс туда половинусолонки и, подождав, пока поверхность успокоится, сунул ее Кудимову.

— Пей.

— Зачем?

— Лучше станет.

— Мне и так хорошо!

— Кому ты продал негативы и фото, которые дал Колпаков?

— Головкиным, — пьяно захихикал Сергей, —Леониду Михайловичу и Инге Владимировне. Такая классная тетка, скажу тебе, аконьяк у нее еще класснее.

Пробормотав последнюю фразу, он схватил бокал с минералкой,залпом осушил ее и, покачиваясь, пошел в сторону туалета.

Я остался сидеть у стола. Надеюсь, после приема «Боржоми» ссолью Кудимова стошнит, он временно придет в себя и сообщит мне координатыГоловкина. Однако какой странный человек! Я имею в виду Кудимова. ОсуждаетАлену за жадность, а сам продал Олега Колпакова. Просто рассчитал, что Головкинзаплатит больше, чем «Микроскоп», и поступил с «фотосессией» совсем не так, какего просил приятель. А ведь наверняка обещал: «Да ты не волнуйся, в случае чеговсе сделаю как надо». Чем дольше общаюсь с журналистами, тем больше они мне ненравятся.

За спиной раздалось покашливанье. Я обернулся. Щуплыйофициант в слегка измятом голубом костюме вежливо спросил:

— Платить будете?

— Да, принесите счет и двойной, нет, тройной эспрессодля приятеля. Он сейчас вернется и выпьет.

Мальчишка покачал головой.

— Нет.

— Что «нет»? — удивился я. — У вас кончилсякофе?

— Ваш друг спит в туалете, на диване, — пояснилпарнишка, — он не станет пить эспрессо.

Я расплатился по счету и пошел в сортир. В небольшом холле,который разделял мужской и женский туалеты, на неудобной узенькой софе, неловкозакинув голову, похрапывал Сергей. Рядом вытирала пол уборщица. Минералка ссолью сделала свое дело, но парень не успел добежать до унитаза.

Я вытащил кошелек и протянул бабе со шваброй купюру.

— Извините, перебрал он немного.

— Еще не то бывает, — быстро пряча бумажку,сказала тетка, — вон вчера клиент два зеркала разбил и рукомойник, а ваштихий, наблевал только, да убрать нетрудно за хорошим человеком. Пусть спит, яего ща пледом накрою. Потом кофе выпьет и домой поедет.