— Как его назвать? — чирикала маменька. — Умане приложу? Арчибальдо? Витторио? Барни? Что посоветуешь?

Безымянный котик доплелся до ботиночницы, понюхал обувь ипреспокойно уселся на туфли Николетты. Его морда приняла задумчиво-элегическоевыражение.

— Что он там делает? — удивилась незнакомая сповадками кошачьих Николетта. — Ваня, ну как его назвать?! Как?

Я увидел, как белое облако шерсти слезло с дорогих теперьвконец испорченных лодочек, и сказал:

— Окрести Василием, знаю одного кота с подобнымиманерами.