расслабляться, от макушки и до кончиков пальцев. Волны тепла проносились по затылку, унимая мигрень, и опускались к груди, выталкивая из нее гнетущую тяжесть. Мороз постепенно переставал царапать кожу, а неуловимые мысли вихрем кружились в сознании. Но уже не вонзались остриями в черепную коробку, а пушисто, словно снежинки в воздухе, обволакивали каждую извилину. Как же ему не хватало этого чувства легкости. Как же хотелось в тот миг обнять Вивьен и просто прилечь где-нибудь рядом с ней. На остальное плевать. Больше ничего не нужно.

– Я и не замечал, как тут высоко… – пробормотал Джаред, перевесившись через перила. Заснеженный асфальт на расстоянии шести этажей казался то ближе, то дальше, кружа голову.

– Да… – протянул Макс, хмыкнув. – Я так однажды чуть в штаны не наделал. Как-то вышел покурить и ключи не взял. А сквозняк тут жуткий. Ну, дверь и захлопнулась. Я потом лез через пожарную лестницу, как полный дебил…

Хрипловатый смешок Джареда перебил гул ночного города. Как ни пытался, не мог сдержать подступающий к горлу бессмысленный хохот, стоило ему представить карабкающегося по пожарной лестнице парнишку в пижаме. Впервые в жизни Миллса ничего не заботило. Не заботило, какой шум он создавал посреди ночи, как мог помешать соседям и как глупо выглядел со стороны, не в силах унять приступ смеха.

Пожав плечами, Макс легко подхватил хохот детектива, заразившись его беззаботностью, словно оба были старыми приятелями и смеялись над какой-то общей шуткой, понятной лишь им.

– Черт, Макс! – вдруг встрепенулся Джаред и обернулся к опешившему соседу: – Ты не дебил, ты просто гений, Макс!

Парнишка от неожиданности едва не выронил из рук ценную сигарету, когда тяжелые ладони легли на его худые плечи и по-дружески похлопали. Под порывами ветра совсем растрепавшиеся каштановые кудри упали на лоб, а огоньки безумства сверкнули в темном взгляде, прежде чем Миллс отошел к боковому ограждению, на ходу расстегивая пальто.

– Э-э-э… детектив, вы…

– Я не собираюсь сдаваться, – решительно заявил Джаред. – Вивьен меня выслушает.

– Да вы же навернетесь! Метель жуткая… – не на шутку перепугался парнишка, вмиг посерьезнев. Но воодушевленного Миллса ничего не заботило. Ничего, кроме Вивьен.

Стоя уже одной ногой на заледеневшем металлическом основании пожарной лестницы, он глянул вниз, оценил опасную высоту, а затем обернулся через плечо и натянул глуповатую улыбку:

– Пусть так. Она того стоит.

* * *

Горячий получасовой душ не помог Вивьен смыть липкое чувство стыда и вины перед самой собой. Очередная слабость. Жалкая. Наивная дура. Думала, что уже поборола своих мерзких демонов, что они больше не имели над ней власти.

Но они имели. Подавляли волю. Заставляли делать то, чего в здравом уме она бы делать не стала. Вивьен убеждала себя, что все зло в ее жизни исходило от бывшего, но почему она так же реагировала на Миллса? Миллса, которого считала хорошим, не способным обидеть девушку. Может, проблема все-таки внутри нее? Эта слабость, уязвимость, которые Вивьен стыдливо прятала долгое время, наконец полностью обнажились, болезненно содрав маску напускной уверенности.

Глядя в зеркало, она будто видела со стороны происходившую недавно сцену в этой ванной комнате, когда немощное тело окатывали позывы самостоятельно вызванной рвоты. Стертые о холодный кафель колени до сих пор саднили, ослабевшие руки дрожали, а глотку раздирало, не давая Вивьен забыть о собственном приступе унижения. Мерзко, опрометчиво. Как она могла поступить так с собой? Предать саму себя? Из-за мужчины?

Как могла позволить Джареду залезть ей в голову и посеять там хаос, сбив все ровно выстроенные ею установки? Сколько раз Ви обещала себе этого не делать? Не позволять кому-либо, даже самым близким, доводить себя до подобного состояния? Каких усилий стоило долгие месяцы цепляться за собственные обещания с агоническим отчаянием?

Ополоснувшись ледяной водой в тысячный раз за вечер, Вивьен спрятала лицо в махровое полотенце, на секунду отвлекшись на его мягкость и тепло, которых так не хватало. Внезапно в ее самоистязаемое сознание ворвались ритмичные стуки по стеклу. Такие громкие и барабанящие, что Ви досадливо простонала от мысли: неужели жуткая метель превратилась в град? Тогда она точно застрянет в проклятом Сиэтле, принесшем одни разочарования.

Выбежав на звук в гостиную, Вивьен остолбенела. Влажное полотенце выпало из рук, шлепнувшись на пол, а тело окатила холодная дрожь, в секунду сменившаяся жаркой вспышкой ярости. За окном различались знакомые очертания высокой мужской фигуры, не прекращающей настойчиво терзать стеклянную преграду. Не узнай она Миллса, вмиг бы в ужасе вылетела из квартиры, настолько пугающе он выглядел в ночной темноте, особенно после просмотренных ею фильмов.

– Ви, я вижу тебя, открой.

– Ты сдурел, Миллс?! – зашипела Вивьен, подходя к окну и вглядываясь в лицо Джареда, словно вопрос не был риторическим.

Точно сдурел. Иначе какого черта он творил? В холодном воздухе за стеклом бушевала страшная метель, а каким-то чудом забравшийся на пожарную лестницу Миллс стоял за окном, съежившись так, что на него было больно смотреть.

– Сумасшедший! Идиот! – причитала Ви, все же открывая окно.

Пошатываясь и кряхтя, Джаред неуклюже перевалился внутрь, задев онемевшей на морозе ногой цветок на подоконнике.

– Осторожно! – послышалось одновременно с треском разбившегося горшочка.

Но как только обе ноги Миллса оказались в гостиной, игнорируя все вокруг, он сгреб недоумевающую Ви в крепкие объятия, изо всех сил прижимая к своей груди.

– Ты просто чудо, малявка. Спасибо… – пробормотал он в рыжую макушку. – Ты такая теплая…

Вивьен оцепенела. Не то от холода его заснеженного пальто, не то от предательски занывшего сердца. Пока сильные руки обнимали ее, Вивьен, до боли зажмурившись, мотала головой, словно это помогло бы сопротивляться тому, как надежно было в его объятиях. Как это возможно?

Джаред обидел ее. Вынудил совершить глупость. Расстроил настолько, что ее настиг очередной срыв, сделав абсолютно беспомощной перед собственными демонами.

– Ты разбил бальзамин… – несдержанно всхлипнула Вивьен, глянув через широкое плечо на несчастный цветок, распластавшийся на полу.

– Прости. За все, Ви.

Ворвавшийся в гостиную гудящий ветер и картина заснеженной ночи за окном рисовали ужасные исходы в ее уязвимом воображении, заставляя спрятать взгляд, уткнувшись ему в шею. Как Джаред забрался сюда в такую погоду? Он ведь запросто мог сорваться.

– Зачем ты полез в окно? А если бы ты… – не смогла произнести вслух Ви, одарив его слабым толчком в плечо. – Ты… идиот.

– И за это прости. Выслушай меня, прошу. – Дрожащими губами он прильнул к ее лбу, крепче стискивая руками хрупкую девушку.

Сквозь слои одежды мороз стал проникать под кожу, а снежинки с каштановых кудрей ледяными каплями падали на ее тонкую футболку,