сглаз, но он буквально сходил с ума от любви к этой девочке и, совершив целый ряд совершенно не красящих его поступков, добился от нее, если не ответной любви, то, как минимум или же максимум, — тут как посмотреть, — согласия выйти за него замуж. Они поженились сразу же по окончании школы, а через два года родился ты. Поскольку оставлять наследником Джеймса я не мог и не хотел, выбор был невелик: оставить все тебе, как внуку по мужской линии. Говорить об этом с сыном было бесполезно, влияние на него Дамблдора, идеи которого он разделял, сделало его человеком, с которым обсуждать такого рода вопросы было просто невозможно, и тогда я обратился к твоей матери…»

— Гарри, ты уверен, что мне следует это читать? — спросил Эрвин, откладывая письмо.

Даже то, что он успел прочитать, выставляло отца Гарри Поттера в чрезвычайно неприглядном свете, но хуже было другое. Дед ни разу не назвал своего сына отцом Гарри, а вот Лили матерью назвал.

— Читай! — хмуро кивнул Поттер.

— Ну, смотри…

Эрвин снова взял в руки пергамент и продолжил чтение.

«Твоя мать человек гораздо более вменяемый, чем мой сын, трезвомыслящая и неглупая молодая женщина. С ней я обсудил вопрос о назначении тебя наследником, но в ходе этого разговора всплыла нелицеприятная правда. Ты, Гарри, не сын Джеймса. Я не могу судить твою мать слишком строго, такое случается даже в хороших семьях, но, судя по всему, мой сын пренебрегал своим супружеским долгом, проводя время в веселых компаниях и в компании веселых девиц. Надеюсь, ты уже достаточно взрослый, чтобы понять, что именно я имею в виду. Честно говоря, мне совершенно непонятно его поведение. Так долго и с таким трудом добиваться девушки только для того, чтобы, в конце концов, ею пренебрегать? Но, к сожалению, она была важна ему, по-видимому, как ценный приз, а не как человек, с которым он бы хотел создать семью…»

Письмо было длинным и сложным для чтения, поскольку писал его немолодой разочарованный в жизни маг своему на тот момент совершенно неразумному внуку. Суть же истории сводилась к следующему. Отцом мальчика был не Джеймс Поттер. Лилиан родила его от Сириуса Блэка и честно призналась в этом Чарльзу Поттеру. А тот, прижатый к стенке отчаянием, предложил молодой женщине сделку. Даже у светлых волшебников старые семьи хранят множество секретов, оставшихся с тех времен, когда магия не делилась на светлую и темную. В общем, у Поттеров в их фамильном гримуаре был описан весьма проблемный с точки зрения современной морали ритуал, безыскусно называвшийся «Ритуалом Замены Крови». Когда-то он был разработан для того, чтобы вводить в Род, как родных, усыновленных детей. Собственно, это Поттер старший и предложил матери Гарри, только усыновлять он собирался не мальчика, а саму Лили. Разумеется, Чарльз опасался, что маглорожденная колдунья, воспитанная в духе идей Великого Светлого, на это не согласится. Кровавый ритуал, принесение жертв, то да се, но он не учел силу материнской любви, и Лилиан Поттер стала Поттер даже больше, чем, если бы Чарльз был ее отцом. После проведения ритуала она стала дочерью Чарльза, а Гарри незаконнорожденным сыном Лили Поттер и Сириуса Блэка. И теперь Поттер старший, в свою очередь, усыновил и узаконил Гарри. Вот почему Гарри спросил тогда Эрвина о чистокровности! В новых обстоятельствах он стал именно что чистокровным и смог без затруднений стать лордом-наследником. Афишировать эти факты не стоило, да и не имело смысла, но они объясняли то, с какой легкостью кольцо наследника приняло «полукровку» Поттера.

«Но если Сириус отец Гарри…»

— Как думаешь, Сириус знал? — спросил он Поттера.

— Знал, — кивнул Гарри.

— С чего ты взял? — удивился Эрвин.

— Есть мамин дневник, — объяснил Поттер. — Показать я тебе его не смогу, он зачарован на крови, так что строчки могу видеть только я, но пересказать содержание все-таки могу. Не все…

Мальчик покраснел и отвел глаза. Видно, в своем личном дневнике Лили Поттер не стеснялась описывать вещи, как они есть. А о том, что, возможно, читать его будет ее сын-подросток, не подумала.

— Он знал, — снова заговорил Поттер. — Она ему сразу сказала.

— А Джеймс?

— Вот он как раз этого не знал. Ему о проведении ритуала не сообщили, а я после этого стал похож на Поттеров. Черты же Блэков у Джеймса тоже были, его мать, моя бабушка, в девичестве Блэк. В общем, меня еще тогда представили магии Рода, и она меня признала. У Джеймса не было повода подозревать, что я не его сын, тем более что он редко бывал дома, а когда все-таки приходил, ни я, ни мать его особенно не интересовали. У него на стороне была другая женщина, и, возможно, где-то живет-поживает мой единокровный брат… Ну или сестра. Может быть, даже одного со мной возраста и учится сейчас в Хогвартсе или пойдет в школу в следующем году…

«Ничего себе поворот! — восхитился Эрвин. — Прямо-таки французский роман или болливудский фильм…»

— Будешь искать?

— Нет, зачем? — пожал плечами Поттер. — Может быть, когда-нибудь, когда вырасту, а пока зачем он мне? Его мать, Эрвин, в отличие от меня знала, что ее любовник погиб и не один, а вместе с женой, и я остался круглым сиротой. Понимаешь, о чем я?

Эрвин понимал. Нормальный человек, если она действительно была нормальной женщиной, навел бы справки о судьбе Гарри. Все-таки условный брат ее сына или дочери, но она, судя по всему, в знакомстве с Поттером была не заинтересована…

«Стоп! — оборвал Эрвин цепочку неуместных мыслей. — Не заинтересована? У нее же бастард Поттера, и она наверняка не знает, что Джеймс не был наследником…»

— Я вот что думаю, — сказал он вслух. — Она или объявится ближе к твоему совершеннолетию и попробует отжать, как минимум, часть наследства. Бастард или нет, но ее сын или дочь несут в своих жилах кровь Поттеров. Или она уже знает, что опоздала. Возможно, директор оттого и не спешил рассказывать тебе, что там и как с твоим наследством.

— Похоже, это мой случай, — невесело усмехнулся Поттер. — Я все никак не мог понять, чего он так взбеленился, когда узнал, что я надел кольцо наследника? Думаю, он знает, о ком идет речь, и хотел этому кому-то помочь за мой счет.

— Это возможно, — согласился Эрвин. — Но сейчас нам все равно этого не узнать. Разве что, давай посмотрим на других первокурсников, вдруг найдем кого-то похожего на тебя или на Джеймса. Но я хотел сказать о другом. Если Сириус твой отец, и знал об