Кэтрин просто печально кивала в знак согласия с его словами.Мэри-Бет продолжала лить слезы. Клэй стоял в углу комнаты, сложив руки нагруди, и наблюдал за всем происходящим.

Когда священник робко осведомился, нельзя ли прикрытьоконные створки, Джулиен ответил, что это небеса рыдают по Маргарите и было бынеуважением закрыть окно. Затем Джулиен сбросил свечи с католического алтаря укровати, что оскорбило священника и напугало Кэтрин.

– Право, Джулиен, перестань сходить с ума! –прошептала Кэтрин.

От этих слов Винсент невольно рассмеялся, и Клэй тоже несумел сдержать улыбку. Все смущенно посмотрели на священника, который пребывалв ужасе. Тогда Джулиен игриво улыбнулся всей компании, пожал плечами, но,взглянув затем на мать, он снова впал в меланхолию, преклонил колени рядом скроватью и зарылся лицом в покрывало возле мертвого тела.

Клэй тихо вышел из комнаты.

Прощаясь, священник спросил Кэтрин об изумруде. Та довольнонебрежно ответила, что эту драгоценность она унаследовала от матери, нонадевала очень редко из-за того, что камень такой большой и тяжелый. Пустьтеперь он достанется Мэри-Бет.

Наконец священник покинул дом и через несколько сотен ярдовобнаружил, что небо ясное и нет никакого дождя и ветра. Он наткнулся на Клэя,сидящего на белом стуле с высокой спинкой у дощатого забора, возведенноговокруг плантации; Клэй курил и любовался бурей вдалеке, которая была хорошовидна, несмотря на темноту. Священник поприветствовал Клэя, но тот как будтоничего не услышал.

Это первый подробный отчет о смерти одной из Мэйфейрскихведьм, которым мы располагаем со времени описания Петиром ван Абелем смертиДеборы.

Есть много других рассказов о Джулиене, которые можно былобы включить сюда, и, наверное, в будущем так и следует поступить. Мы ещеуслышим о нем по мере того, как будет разворачиваться история Мэри-Бет.

Но мы не станем переходить в нашем повествовании к Мэри-Бет,не упомянув еще об одной грани личности Джулиена, а именно о егобисексуальности. Истории, рассказанные о Джулиене одним из его любовников,Ричардом Ллуэллином, стоят того, чтобы их подробно здесь привести.

Как было сказано выше, Джулиена начали связывать с«преступлением против природы» в очень юном возрасте, когда он убил – случайноили намеренно – одного из своих дядей. Мы также упоминали его компаньона, скоторым он поселился во Французском квартале в конце пятидесятых годовдевятнадцатого века.

В течение всей его жизни у Джулиена были подобныекомпаньоны, но о большинстве из них нам ничего не известно.

У нас имеются записи только о двоих – о квартероне по имениВиктор Грегуар и англичанине Ричарде Ллуэллине.

Виктор Грегуар работал на Джулиена в 80-х годахдевятнадцатого века в качестве личного секретаря и даже камердинера. Он жил вкрыле для прислуги на Первой улице и был чрезвычайно привлекательным, чемотличались все компаньоны Джулиена, будь то мужчины или женщины. По слухам, онбыл потомком кого-то из Мэйфейров.

Наше расследование действительно подтвердило, что он являлсяправнуком горничной квартеронки, эмигрировавшей из Сан-Доминго вместе с семьей,возможной родственницы Петера Фонтене Мэйфейра, брата Жанны Луизы и сынаШарлотты и Петира ван Абеля.

Как бы там ни было, Виктор пользовался особой любовью ирасположением Джулиена, но в 1885 году, примерно в то время, когда умерлаСюзетта, они поссорились. По одному не очень надежному свидетельству, которое унас имеется, Виктор якобы обвинил Джулиена в том, что тот не обращался сСюзеттой с должным сочувствием, когда она лежала на смертном одре. Джулиенпришел в ярость и жестоко избил Виктора. Родственники повторяли эту историю такчасто, что о ней прослышали и посторонние.

По общему мнению, Виктор, скорее всего, был прав, а так какон являлся самым преданным слугой Джулиена, то имел право сказать своемухозяину правду. В то время все знали, что у Джулиена никого не было ближе, чемВиктор, который все для него делал.

Необходимо также добавить следующее: у нас есть вескиеоснования полагать, что Джулиен любил Сюзетту, несмотря на все своеразочарование, и хорошо о ней заботился. Его сыновья, безусловно, считали, чтоон любил их мать. На похоронах Сюзетты Джулиен был убит горем. Он долго утешалродителей Сюзетты и даже забросил все дела, чтобы оставаться подле своей дочериЖаннетты, которая «так и не смогла оправиться» после смерти матери.

Кроме того, будет справедливо отметить, что Джулиен былблизок к истерике на похоронах Жаннетты, которые произошли несколько летспустя. Была минута, когда он вцепился в гроб и не позволял поместить его вусыпальницу. Гарланду, Баркли и Кортланду пришлось поддерживать отца, чтобы онне упал, когда происходило погребение.

Потомки братьев и сестер Сюзетты утверждают в настоящеевремя, что «двоюродную бабушку Сюзетту», которая когда-то жила на Первой улице,на самом деле довел до сумасшествия ее муж Джулиен – развратный, жестокийчеловек с явными признаками врожденного безумия. Но подобные рассказы туманны ине содержат конкретных знаний того времени.

Однако продолжим историю о Викторе: молодой человектрагически погиб в то время, когда Джулиен и Мэри-Бет были в Европе.

Возвращаясь однажды вечером домой, Виктор оказался на путимчавшегося экипажа, который вывернул из-за угла. Он был сбит с ног, получилсильный удар по голове и два дня спустя скончался «от обширных ран». Джулиенузнал о происшествии по прибытии в Нью-Йорк. На кладбище Сент-Луис пораспоряжению Джулиена Виктору установили красивый памятник.

Доказательства того, что отношения между ними носилиинтимный характер, несущественны, если не считать утверждения, сделанного позжепоследним компаньоном Джулиена, Ричардом Ллуэллином. Джулиен без конца покупалВиктору новые вещи, он также приобрел для него красивых лошадей и щедро снабжалденьгами. Эти двое проводили вместе дни и ночи, часто ездили на плантацию и вНью-Йорк, и Виктор часто спал на диване в библиотеке на Первой улице, а неуходил в свою комнату в заднюю половину дома.

Что касается утверждения Ричарда Ллуэллина, он никогда небыл знаком с Виктором, но лично рассказал автору этих строк, что в прошлом уДжулиена был цветной любовник по имени Виктор.

Показания Ричарда Ллуэллина

Ричард Ллуэллин – единственный человек, лично знавшийДжулиена, с которым беседовал агент Таламаски; причем Ричард не какой-тосторонний наблюдатель.

Все, что он сказал – не только о Джулиене, но и о другихчленах семейства, – представляет чрезвычайный интерес, хотя егоутверждения по большей части ничем не подтверждены. Этот единственный очевидецдал нам возможность взглянуть на семью изнутри.

Поэтому нам кажется, что рассказ Ричарда следует привести вдосье полностью.