– Пургу метёшь, Пугач, – небрежно, как смахнулкрошки со стола, сказал Гриневский. – Никакой это не общак. Ты самнаметился увести у воров их добычу. Скрысятничал. Поэтому ты сам вне своегозакона.

– Что ты знаешь, парашник! – выкрикнул Пугач исморщился от боли. – Эти козлы решили хапать, не отстёгивая обществу. Менянаправил сходняк. Понял? Их до времени не трогали, как свинью не режут, пока ненагуляет жир. И, кстати, думаешь, эти вас искать не будут? Вы крайние, вам иотвечать…

– Последний шанс свой играет, – хмыкнулГриневский. – Хочет, чтобы мы приссали и пошли с ним на сделку. Типа, оннам наобещает один ящик и отмазку от воровской расправы, за что мы емусохраняем жизнь и остальные ящики. Прикидывает, что ему бы сейчас как-товыкрутиться, хрен с ним, с ящиком, а то и с двумя, ну а уж потом-то он насдостанет.

– Какой шанс, паскуда! С такой раной мне звездец хотьтак, хоть эдак. Я вас, сук, на своё правило ставлю. Мне, понимашь, приятнорасписать по пунктам, какое вас, козлов, ждёт весёлое будущее. Жаль…

– Летит! – вскочил Гриневский.

Они вслушались. Замолчал, затвердев лицом, и Пугач.

Карташ расслышал далёкое, нарастающее зуденье. Вертолёт…

– Сколько у нас? – повернулся он к Гриневскому.

– Минут десять.

Оба одновременно посмотрели на Пугача.

– Я хочу сама, – вдруг услышали они тихий голосМаши.

Чуть позже, чем до Карташа с Гриневским, смысл сказанногодошёл до Пугача, и он задёргался с новой силой.

– Вы чего, бабе позволите?! Ты, Таксист, знаешь, кто я!Я в законе! Я тебя не прошу за жизнь, не прошу! Но я имею право выбиратьсмерть! Наши разборы – это наши разборы, ну так закончим их по-мужски! А рукойбабы я откинуться не хочу!..

– Я, в отличие от Таксиста, не знаю, кто ты, –сказала Маша, в глазах которой набухали слёзы. – Я только знаю, что тыубил моего отца.

– Слушай, ты…

Но его не слушали. Карташ тронул Гриневского за рукав:

– Тащим его в дом… Там…

Гриневский не взял «калаш» со стола. Его взяла Маша.

* * *

– Как ты? – спросил Алексей, когда они спускалисьпо ступеням крыльца. Спросил, когда всё было кончено.

Маша смогла… хотя Карташ до самого конца не верил, что у неёдостанет духу.

– Нормально, – неестественно ровным голосомответила та.

– Послушайте, – Карташ остановил их, Машу иГриневского, едва они спустились, – ещё не поздно переиграть… Я понимаю,что… Ну, короче, живы ведь тогда останемся!

– Нет, – твёрдо сказала Маша. – Поздноотступать.

– Брось, начальник, эти интеллигентские штучки, –поддержал её Гриневский. – Если уж ввязались в драчку, то не хренстопорить на полпути. Закончим, тогда поговорим.

Металлическое зуденье было уже совсем близко. Ещё немного, инад кронами покажется тушка винтовой машины.

– Ты уверен, что сверху не разглядят? – спросилКарташ.

– Не разглядят, начальник, отвечаю. Им только макушкиоттуда будет видать, да развевающееся шмотье на нас. Ну а потом… Потом надопросто не дать им времени на разглядыванье.

Ещё раньше обговаривая возможность захвата вертолёта, онисошлись на том, что много людей прилететь не может, какой бы вместительной нибыла машина. «Вертушка» должна взять груз, седого, ну ещё, вероятно, парочкучеловек. Всех остальных, включая охранников, в расход – зачем нужны лишниесвидетели? В таких случаях обычно не увеличивают круг посвящённых, а наоборотсокращают до полного, а ещё лучше до полнейшего минимума.

В доме они накинули поверх своей одежды камуфляжные штанцы икуртки, снятые Гриневским с убитых охранников, на головы натянули тожезащитного цвета кепки с длинными козырьками. Брезгливости они не чувствовали.

Когда на кону жизнь, становится не до мелких переживаний.

Да и недолго им носить чужие вещи. Если выгорит, то скинут,когда «вертушка» окажется в их руках. Если не выгорит, то… То не всё ли равно,в чём похоронят? Вернее, в чём оттащат в барак или в тот же дом…

Вертолётный гул надвигался, нарастал, и вот геликоптервыскочил из-за верхушек деревьев, прошёл над прииском, скрылся из виду наддеревьями с противоположной стороны и, как можно было определить по звуку, сталразворачиваться.

Они ждали гостей на ровной площадке за сараем, крытым толем.Они – это Карташ и Гриневский, Маше ведено было остаться за столом. Помочь онавсё равно ничем не сможет, а так… Так у неё будет шанс выскочить, в случаечего.

Бело-зелёный вертолёт (гражданский «Ка-26», узнал Карташ, надюжину пассажиров) появился вновь, завис над площадкой и стал плавноопускаться. Шум молотящих воздух лопастей заполнил собой всё вокруг. Тугиевоздушные струи били по земле, трава колыхалась, будто хотела вырваться скорнем и улететь прочь от этого грохота, ветви деревьев ходили ходуном, роняялиству. Наклонив головы, Карташ и Гриневский придерживали кепки, заодноприкрывая лица. Громко хлопала одежда.

Едва вертолёт коснулся земли, они припустили к нему трусцой.Вряд ли вертолётчики смогут по фигурам определить чужих… Ну как тут определишь,да ещё сквозь стекло? А когда отъедет в сторону дверца, они уже будут рядом.

Холодный, покрытый капельками росы борт.

Толстые заклёпки, в иллюминаторах мелькают тени… Давай! Нуоткрывай же!

Совершенно не к месту Алексей вспомнил байку, рассказаннуюЛупнем, – про урок и захваченный вертолёт, и вновь ощутил приступ дежавю.Помотал головой, прогоняя картинки из прошлой жизни.

Дверь поехала в сторону, открывая доступ в кабину…Улыбающееся лицо в обрамлении шлемофона…

Они одновременно выхватили пистолеты, одновременно открылиогонь. Пилот повалился назад, на приборную доску. Штурмана отбросило кпротивоположной дверце. Карташ запрыгнул внутрь и, увидев силуэт в глубинесалона, вдавил спуск. Человек тянулся к сумке, наверное, там находилось егооружие. Ага, суки, значит, напрочь не готовы оказались к нападению, никак непредполагали такую возможность! Видимо, полученный по спутниковому телефонуусловный сигнал снял последнюю насторожённость…

Все. Трое. Никого больше.

Лёгкость, с которой они завладели вертолётом, вызвало уКарташа чувство некоего неудобства – словно они уничтожили непричастных. Но неможет здесь быть непричастных, никак не может! А раз ввязался в игру безправил, будь готов к обращению без всякой жалости.

Гриневский и Карташ сидели рядом на земле под вертолётом,через поляну к ним шла Маша.

– Вот и управились, начальник, – сказал Гриневскийбесцветным голосом. – Теперь мы, вроде как, сказочно богаты. У нас естьвертолёт, оружия до дури, полётная карта. Можем лететь на все четыре стороны,пока топливо не кончится… Ну и куда лететь-то? Куда нам теперь деваться с этимиящиками? Что ты скажешь?