Тогда я снова вернулся к истории похищения и убийства: ктому, что вычитал в тот знойный день, сидя в тюремной библиотеке, когда пекло впаху, а Гиббоне храпел в углу, и что журналист Хэммерсмит поведал мне позже.

– Собака Деттериков не кусалась, но лаяла здорово. Человек,похитивший девочек, усмирил ее кусочками колбасы. Каждый раз, пока пес ел, ядумаю, убийца подкрадывался все ближе, а когда бедняга дожевывал последнийкусок, он схватил пса за голову и свернул ему шею.

– Позднее, когда они догнали Коффи, помощник шерифавозглавлявший отряд – его звали Роб Макджи, – заметил, что карман комбинезонаКоффи оттопыривается. Макджи сначала подумал, что там пистолет. А Коффиобъяснил, что там завтрак, так оно и оказалось: пара бутербродов и огурчик,завернутые в газету и перевя-занные шпагатом. Коффи не помнил, кто дал емубутерброды, помнил, что женщина в фартуке.

– Бутерброды и огурчик, но без колбасы, – заметил Брут.

– Колбасы не было, – согласился я.

– Конечно, не было, – сказал Дин. – Он ее скормил собаке.

– Да, так заявил обвинитель на суде, – подтвердил я, – ноесли Коффи разворачивал завтрак и кормил колбасой собаку, то как он смог сноваобвязать сверток шпагатом? Я не представляю вообще, было ли у него время, но этосейчас и не важно. Парень не умеет завязать даже простого бабушкиного узла.

Наступила полнейшая тишина, которую в конце концов прервалБрут.

– Боже правый, – тихо протянул он, – Почему же никто незаявил об этом на суде?

– Просто никто не подумал об этом, – сказал я и сновавспомнил Хэммерсмита – журналиста Хэммерс-мита, окончившего колледж в БаулингГрине, считающего себя просвещенным человеком, – Хэммерсмита, который сказал,что дворняги и негры почти одно и то же: и те, и другие могут однажды напастьна вас совсем без причины. К тому же он все время говорил «ваши негры», словноони все еще собственность... но не его собственность. Не его. И никогда непринадлежали ему. А в то время на юге было полно таких Хэммерсмитов. – Никто небыл «готов» подумать об этом, в том числе и адвокат Коффи.

– Но ты ведь подумал, – возразил Харри. – Черт побери,ребята, с нами рядом сидит Шерлок Холмс. – Он говорил одновременно и шутя, и сблагоговением.

– Да ладно, оставь. – Я бы тоже не подумал об этом, если бы несравнил то, что Коффи сказал Макджи в тот день, с его же словами после того,как он вылечил мою инфекцию, и после того, как оживил мышь.

– Что? – спросил Дин.

– Когда я вошел в его камеру, это было похоже на гипноз. Ячувствовал, что не могу не подчиниться его воле, даже если бы пытался.

– Мне это не нравится. – Харри неловко заерзал на стуле.

– Я спросил его, чего он хочет, и он ответил: «Простопомочь». Я это очень ясно помню. А когда все закончилось, он знал, что мнестало лучше. «Я помог, – сказал он. – Я помог тебе, ведь правда?».

Брут закивал головой.

– Точно так же и с мышью. Ты сказал: «Ты помог», и Коффиповторил эти слова, как попугай. «Я помог мышке Дэла». Тогда ты понял? Тогда,да?

– Да, наверное, так. Я вспомнил, что он ответил Макджи,когда тот спросил его, что произошло. Это повторялось во всех статьях обубийствах. «Я ничего не мог сделать, не мог помочь. Я хотел все вернутьобратно, но было слишком поздно». И это говорит человек с двумя мертвымидевочками на руках, белыми, с белокурыми волосами, человек, огромный, как дом,неудивительно, что его неправильно поняли. Все поняли слова Коффи всоответствии с тем, что увидели, а то, что они видели, было ужасно. Ониподумали, что это признание, что Коффи в порыве безумия похитил девочек,изнасиловал и убил. А потом, придя в себя, хотел остановиться...

– Но было уже поздно, – пробормотал Брут.

– Да. Однако в действительности он хотел сказать, что нашелих, попытался оживить – вернуть назад – и безуспешно. Девочки оказались ужеслишком близки к смерти.

– Пол, и ты в это веришь? – воскликнул Дин. – Ты и вправду,как на духу, в это веришь?

Я хорошо покопался в своем сердце, подумал, как в последнийраз, и кивнул. Я не только знал это сейчас, моя интуиция и раньше подсказываламне, что с самого начала в истории Джона Коффи что-то не так, еще когда Персивошел в блок с прикованным Коффи и заорал «Мертвец идет!» во всю мощь легких. Ятогда подал ему руку, помните? Я никогда прежде не подавал руки человеку,пришедшему на Зеленую Милю, но я пожал руку Коффи.

– Боже, – произнес Дин, – Боже правый.

– Твой ботинок – одна причина, – сказал Харри, – а другая?

– Незадолго до того, как отряд обнаружил Коффи и девочек,мужчины вышли из леса около южного берега реки Трапингус. Они увидели пятносмятой травы, много крови и остатки ночной рубашки Коры Деттерик. Собакинемного растерялись. Большая часть рвалась на юг, по течению вдоль берега. Нодве из них – «хитрые» терьеры – хотели идти вверх по течению. Боб Марчантруководил собаками, и, когда он дал терьерам понюхать ночную рубашку, ониповернули вместе со всеми.

– Терьеры запутались, так? – понял Брут. Странная,болезненная улыбка пряталась в уголках его рта. – Они не созданы для погони, побольшому счету, и поэтому перепутали свою задачу.

– Да.

– Я не понимаю, – сказал Дин.

– Терьеры забыли, что давал им нюхать Боб в самом начале, –объяснил Брут. – Когда они вышли на берег реки, терьеры шли вслед за убийцей, ане за девочками. Все было нормально, пока убийца и девочки находились вместе,но...

Глаза Дина начали разгораться. Харри тоже уже понял.

– Подумайте, – сказал я, – вас не удивляет, как им всем,даже присяжным, хотелось свалить преступление на чернокожего бродягу. А ведьдаже сама идея подкормить собаку, чтобы она сидела тихо, пока ей не свернулишею, не по зубам Коффи Думаю, он не подходил к ферме Деттериков ближе, чемюжный берег реки Трапингус. Не ближе шести или семи миль. Он просто бродилвокруг, может, собирался выйти на железную дорогу и поехать куда-нибудь – когдапоезда спускаются с эстакады, они так замедляют ход, что можно вскочить ввагон, – и вдруг услыхал возню где-то севернее.

– Это был убийца, – произнес Брут.

– Убийца. Он, наверное, уже изнасиловал их, а может, Коффиуслышал, как он насилует. Во всяком случае на том месте, где нашли кровавоепятно, убийца завершил свое дело, расплющил их головы друг о дружку, бросил ибыл таков.

– Ушел к северу, – сказал Брут. – Туда хотели идти терьеры

– Правильно. Джон Коффи прошел через заросли ольхи чутьюго-восточнее того места, где остались девочки, наверное, решил узнать, что тамза шум, и нашел их тела. Вероятно, одна из них была еще жива. Я допускаю даже,что обе оставались живы, хоть и недолго. Джон Коффи не был уверен, что онимертвы, это точно. Все, что он знал: в его руках есть целительная сила, и онпопытался прило-жить ее к Коре и Кейт Деттерик. А когда не получилось, Коффизаплакал и впал в истерику. Вот так они его и нашли.