Один из старших охотников не Райан, слава богу, не Райан —сердито ругается и совершает бросок к домику.

Нет-нет-нет-нет — я осознаю, что напеваю это, но не в егоголове, не тем голосом, который может спасти его. На бегу он выхватываетгигантский двусторонний топор, он несется мимо охотников, демонов и трупов —трупов так много. Он бежит до тех пор, пока не достигает гостиной.

Стены пляжного домика ненастоящие.

Я думала, мы смотрели на взорвавшийся домик, но нет. Я неуверена, что это вообще еще дом. Крыша резко падает, чтобы вобрать в себякусок, который дом откусывает от охотника. Его тело распадается на полдюжиныкусков, и, упав на землю, они начинают разлагаться.

Похоже, попасть в дом сложнее, чем я думала. Остальным тожепришла в голову эта мысль, потому что уцелевшие собираются в маленькие группки,продолжая объединяться по фракциям, идиоты, но они объединяются. Я чувствую,что-то происходит, но я не часть этого.

«Эй, — мысленно окликаю я Нарнию, — ты здесь?»

«Очередной прикол?» — произносит ее голос в моей голове.

«Это ты говоришь о приколах, растяпа, — говорю я. —Я могу что-то сделать?»

«Да», — отвечает она.

Но не продолжает, и я начинаю испытывать нетерпение:

«И что же это?»

Я слышу, как она посмеивается в моей голове, и это дажепочти не ужасно, Отчасти приятно, что удивляет…

Ты охотница или нет? Отправляйся к ищейкам, маленькаяохотница, — говорит она. — Ад — это то, что ты приносишь с собой.Помни.

Я почти слышу, как она выключает свое внутреннее радио ивозвращается к размахиванию кнутами, восседая на струе воды.

Жаль, что Райан не рядом, чтобы обсудить безумныйведьминский совет Нарнии и найти в нем здравое зерно. Потом я вспоминаю, какАманду, Стэна и меня поймал за курением новый преподаватель английского вшкольном туалете и мы попытались избежать наказания, а преподаватель намсказал: «Если бы желания были лошадьми, нищие ездили бы верхом». Я многоразмышляла об этом. Желания, которые я загадала бы, если бы могла исключитьлошадей. Не обращайте внимания на мое невежество.

Если бы желания были лошадьми… Я не собираюсь желать лошадь,особенно у Двери вроде этой. Но уверена… уверена, я могу найти, на чемпрокатиться верхом.

Я вспоминаю, как Райан говорил мне, что большой пурпурныйдемон с щупальцами пришел, потому что чувствовал определенное родство со мнойили потому что что-то во мне призвало его. Я вспоминаю, как он в метро сказал,что мы уже пахнем, как демоны, поэтому другие демоны нас не тронут. Явспоминаю, как львица говорила мне, что у меня был опыт любви к тому, чтоприносит вред, не осознавая этого.

И я вспоминаю, как однажды, когда нам было по семнадцатьлет, Аманда заперлась в ванной и плакала без конца и я не могла понять, в чемдело. Она была такой одинокой, хотя я была рядом. И я хотела только добратьсядо нее через дверь ванной и обнять ее.

«Ты одинока? — Я посылаю зов в дом. — Я хочупомочь одиноким».

Я вижу, в доме что-то движется. Вскоре двигаться начинаетвсе. Огромный круглый синюшный монстр выбирается из домика. Он величиной с двадивана, поставленные один на другой. У него есть щупальца с волосинками наконцах, и он пользуется ими, чтобы ползти по земле ко мне.

Это очень-очень большая Дверь-гончая. И я очень-оченьнадеюсь, что я рассчитала все правильно.

Воображаемый кролик, который был у меня в шесть лет? Егозвали Черепашка. Он совсем не был похож на этот круглый кошмар. Я тянусь мыслямии говорю:

«Привет, Черепашка. Я так рада видеть тебя».

Щупальца движутся быстрее, тело приближается. Я буду считатьэто хорошим знаком, потому что альтернатива — верная смерть. Я рассовываю почтивсе, что у меня в руках, по карманам, и, когда монстр оказывается на расстояниипрыжка, я говорю:

— Доставь меня внутрь.

Оно даже не останавливается подумать — на самом деле я неуверена, что оно может думать, — просто тормозит передо мной и ложится.Если я не против идти по чему-то податливому, то можно забраться на самый верх.

Поскольку в этом и заключалась идея, я так и делаю. И оноомерзительное, я не могу даже выразить насколько. Мои туфли проваливаются, ивесь демон воняет гниющей рыбой.

Однако, забравшись наверх, я довольна.

«Иди в домик», — думаю я, и оно встает и отправляетсяобратно.

Я сажусь, когда толчки становятся слишком сильными, и мойзад слегка погружается в кожу Черепашки. Все наблюдают за мной, но я не вижуРайана, хотя ищу его взглядом. Может, он на грани смерти и слишком занят, чтобыследить за мной.

Полагаю, я могу умереть весьма неприятной смертью черезминуту, но сейчас это грозит всем — и если это их устраивает, то это устраиваети меня.

Черепашка скользит по патио, и мы оказываемся у места взрыва.

«Какой хороший мальчик. Давай в дом», — повторяю я икрепко зажмуриваю глаза, потому что, если я умру, я не хочу видеть, как моеискалеченное тело разлетится на куски, хорошо? У меня мало желаний в жизни, ноэто официальное.

Черепашка не собирался останавливаться. Он просто катитсяпрямо внутрь. И домик не набрасывается на меня.

Я внутри.

Внутренности дома выглядят совсем не так, как мы виделиснаружи, и это не улучшение. Моя Дверь здесь, да. Странно видеть, насколько онатеперь велика, она подавляет все вокруг. Уверена, что Черепашка легко пройдет внее вместе со мной, стоящей на его спине, и мы даже не заденем косяк.

И мы действительно могли просто войти внутрь, без мороки сзакрытием и открытием. Железная калитка распахнута, и Дверь пахнет… да,странно, но она пахнет обжорством. Пахнет, будто ела часами и уже на гранитого, чтобы лопнуть, но не хочет останавливаться.

Когда я, наконец, отвожу взгляд от Двери, я понимаю почему.Вокруг кавардак, но я вижу, как все происходило. Всякие маленькие штучки.Вещички, которые, как я представляю, Аманда просила у Двери просто дляпроверки. Сваленные на стеклянных столиках и разбросанные по ковру дорогиетуфли, сумки, огромные чизкейки, наполовину съеденные, и горы одежды избутиков. Украшения тоже есть, бриллианты размером с сустав пальца, широкиеленты браслетов, усыпанных драгоценными камнями, и поистине поразительныйассортимент наркотиков.

Я узнаю кое-что из одежды, кое-какие сумки — я видела ихнедели за три до того, как Дверь покинула закусочную. Я припоминаю, как Амандатолкнула меня к Райану, захихикала и сказала, что принесет салфетки,переступила через соляную линию и направилась в подвал.

Это случилось прямо на наших глазах. Мы… Я… Дерьмо!