— На следующее утро я, только что приняв душ, больше непахла серой, кровью и серебром. Я крошила перец и лук для жарки, ожидая, что влюбой момент войдет Райан, жалуясь на федор, задавая кучу вопросов и ругаясь,что мы ушли, не прибравшись за собой… Но я получила вот этого ребенка, которыйсказал мне: «Можешь звать меня Калифорния», и чуть не расплакалась прямо принем.

«Можешь звать меня Элли, — ответила я. — Дверь вподвале. Завтрак и обед бесплатные, но тебе придется петь за ужин и мытьтарелки».

«Я никогда раньше не работал в закусочной, — заявилКалифорния. — Тебе надо будет показать мне».

«Без проблем, — сказала я. — Тебе понравится. Тыудовлетворишь такие свои желания, о которых даже не подозревал».

Я шутила только наполовину.

Теперь, когда прошел почти месяц, я называю его Кэлом,иногда мы подпеваем одной и той же плохой попсе по радио, делая уборку на кухненочью. Можете говорить что угодно о «Фолл аут бойз» и Бритни Спирс, но нетлучшего бальзама для души, чем хорошая порция поп-музыки.

Но Кэл — это не Райан. Он не таскает мое мыло, не ведет себяпо-дурацки и не сердится, когда я случайно пользуюсь своими экстрасенсорнымиспособностями, чтобы заставить клиентов купить то, что они не хотят, как,например, ту стройную девушку заставила купить кусок пирога с лаймом. Уверена,что потом ее стошнило, но я не пыталась заставить ее захотеть пирог, я простозаставила ее купить его. Как только она его купила, то съела на автомате.

Странно, как работают мои способности. Я все еще продолжаюоткрывать их. Меня некому учить, так что я полагаю, что очень скоро натворючто-нибудь непоправимое, и тогда придется поместить объявление в «Городскомвестнике»: требуется помощь экстрасенса. Но только не Нарнии, это все, о чем япрошу.

И я учусь жить без Райана. Я все распланировала: я будугрубой старой охотницей, которая сражается с элементалями, как Рокси, ирассказывает истории о беспутной юности, обо мне будут петь в балладах про Ад,я стану легендой для своего поколения и мифом для следующих.

Вот только когда я поворачиваюсь, подпевая слащавой песенкеХиллари Дафф по радио, чтобы положить еще несколько порций пирога вхолодильник, — и тут она, Нарния.

Черт возьми, я же сказала, кто угодно, только не она.

На ней платье от Энн Тейлор; могу предположить, что она такоделась потому, что в ее понимании это подходит для трущоб. Она садится вкабинку у окна, лицом ко мне, и откладывает меню, уставившись на меня. Ее глазаснова вспыхивают. Великолепно.

Я беру два куска пирога с лаймом, столовые приборы и иду кее столику. Она делает гримаску, когда я ставлю перед ней десерт. Я обдуманноне использую голос Двери, чтобы заставить ее целиком съесть сладкое, потому чтоэто, вероятно, дурной тон среди экстрасенсов.

— Кэл хорошо работает, — говорю я и отрезаю кусокпирога.

Вкусно.

Кстати, обратите внимание, что я не спрашиваю о Райане. Уменя много недостатков, но слезоточивость, надеюсь, не относится к их числу.

— Правда? — тянет Нарния. — Ну и как он… всравнении?

Слезоточивая — нет. Но мстительная — да. Если к концуразговора я обнаружу, что Райан в спальне у Нарнии весь последний месяц, онасожрет весь этот пирог, прежде чем я позволю ей уйти.

Я пожимаю плечами.

Она фыркает:

— Неудивительно. Я не была в восторге, когдаобнаружила, что мне придется написать исследование о тебе для архива.

Я моргаю:

— Правда?

— Не надейся, я собираюсь избегать контакта с тобой помаксимуму. — Она качает головой. — Хотя я здесь не для этого.

— О?.. — произношу я.

Я королева ненавязчивых расспросов. Смотрите, как я ем пирогс небрежным апломбом.

Нарния разворачивает завернутые в бумагу приборы и беретвилку. Смотрит на тарелку:

— Что это?

— Это пирог с лаймом. Заткнись! И если ты не расскажешьмне, что происходит, я…

— Что — ты? — Нарния изучает меня, и грубо, ячувствую ее в голове.

«Вышвырну тебя из моей закусочной, стерва!» — кричу ямысленно.

Она вздрагивает. Я выиграла.

Вроде того. Она снова смотрит на меня, правда держитсяподальше от моей головы.

— Так, значит, ты не собираешься, ну я не знаю, сновастать Дверью? Попытаться победить бедность, голод и заусенцы с помощью адскоймагии? Заставить меня съесть пирог, независимо от того, хочу я его или нет?Благодарю, это я услышала.

— М-м-м, не думаю, — говорю я.

Она устраивается и, осмотревшись, заявляет:

— У меня есть время для ланча.

— Уже лучше, — отвечаю я.

Мало-помалу я ищу пути, как сделать закусочную лучше безпомощи Двери. Я снова разрешаю Дон составлять меню и оплачиваю ей кулинарныекурсы. И другие мелочи в этом духе.

Это сработает, со временем. И это будет настоящим.

Нарния резко кивает.

— Хорошо. — Она втыкает вилку в пирог и отрезаетбольшой кусок. Перед тем как положить его в рот, она произносит: — Уверена, чтовсе будут рады вернуться.

Погодите. Что? Она проглатывает кусок и отрезает еще один.

— Во-первых, Рокси немного чавкает. Я хочу сказать, мнепришлось месяц продержать тебя в карантине. И конечно, я беспокоилась, что онвыходит из-под контроля, и все это лишь бы увидеть тебя в окошко. Погодите.Что? — Один неуправляемый тип и одна неопытная Дверь. Немудрено, что отвас проблемы, — говорит она на этот раз. — Мне следует снованазначить его сюда и выбросить вас обоих из головы.

Я сглатываю и отталкиваю тарелку.

— Карантин?

Нарния кивает и берет последний кусок пирога.

— Тут все охотники, кроме Калифорнии, — онзакончит тем, что станет экстрасенсом должным образом, и на него наложеназащита, чтобы одолеть любые адские чары, которые ты могла на него направить. Ноты ничего не сделала. Кэл говорит о тебе только хорошее, что заставляет менясомневаться в его способностях, но он еще молод. — Она дожевывает,проглатывает, берет мою тарелку и ставит поверх своей. — Ты была Дверью,Элли, — продолжает она, принимаясь за мою порцию. «Эй, это мой пирог!» —Ты остаешься ею или можешь стать снова. Двери не к добру. Мне надо было знать,как низко ты пала.

Я прочищаю горло и…

— Дверь сказала, что она дала мне Райана, — резкоговорю я, я не собиралась, о боже мой.

Нарния закатывает глаза:

— Двери лгут, ты что, ничему не научилась? Это я далатебе Райана, идиотка.