ты чист.

Марго только страдальчески вздохнула, жадно глотая воду.

– Да-а-а, под таким ливнем даже в магазин не сходишь.

– У нас еды нет, – насупился Леша.

– Что-нибудь придумаем.

Марго сидела лицом ко входу. Она уставилась вперед, громко цокнула языком и закатила глаза. По ее мимике можно было подумать, что пришел Глеб. Но это оказался не он. Вместо него появился Сева с очень довольной и идиотской улыбкой на лице.

– Можешь перестать так лыбиться, мы все уже поняли, как ты провел ночь, – фыркнула Марго. – Купим тебе тортик, отпразднуем.

Сева только улыбнулся еще шире.

– Ночь как ночь. Полнолуние, романтика.

– Только не забудь у врача потом провериться, а то карму себе повредишь.

– Вообще-то, – Сева рухнул на диван и закинул руки за голову, даже походка и жесты у него поменялись: стали более раскрепощенными, расслабленными, – это была тантра.

Марго от смеха чуть воду не выплюнула.

– Стонали друг другу в уши?

– Это не так происходит.

– Избавь меня от подробностей.

– Ты все равно не поняла бы.

– И слава богу.

Расслабленность Севы тут же сменилась агрессией.

– Да? Думаешь, что ты лучше остальных?

– Это-то тут при чем, Сев?

– Ага, значит, ты не отрицаешь.

– Если адекватность считается за «лучше», то да, вообще не отрицаю.

– Ты просто бессердечная грымза.

– Ты даже оскорбить меня нормально не можешь.

Кристина и Леша переглянулись. Леша развел руками и попытался еще что-нибудь найти на кухне, пока Сева и Марго ссорились.

– Ребят, вообще-то… – тихо пыталась перебить их Кристина. Она выглядела весьма обеспокоенной.

– Ты только критикуешь! Все критикуешь!

– А ты только ноешь, и что? Я хотя бы, в отличие от вас, что-то делаю.

– Что ты делаешь?

– Поставки, локации…

– Тебе напомнить, кто тебя на тачке возил все это время?

– Тебе напомнить, как мы вообще здесь оказались? Кто нашел деньги? Кто дал взятку?

– Это была твоя идиотская идея. Ты просто чертов параноик! Ты сама не в состоянии быть счастливой и поэтому хочешь, чтобы все страдали, как и ты.

– Да? – Марго вскочила с места, Сева тоже поднялся на ноги. – У меня хотя бы есть яйца, чтобы хоть что-то делать, а не менять свое мнение каждую секунду. «Давай уедем», «Давай все бросим» и бла-бла-бла. Будь ты нормальным мужиком…

– О-о-о, мое любимое, в тебе включилась сексистка, – Сева злорадно рассмеялся.

– Ребят, пожалуйста, – взмолилась Кристина.

Леша был больше обеспокоен другим.

– Знаешь, почему ты не можешь бросить, Глеба, а? Ты на него столько сил потратила, тебе просто жалко своих стараний. Ты бессердечная сука, мы все для тебя словно какой-то проект.

– РЕБЯТ! – перебил их Леша. В руках он держал листок.

Наступила тишина. Кристина быстро проговорила:

– Вещей Глеба нет. В комнате пусто.

Леша протянул листок Марго, Сева подошел к ней, заглядывая через плечо.

Я вас очень люблю, но отвалите от меня на недельку. Я уехал.

Глеб. хохохо.

Иоланта

Глеб был очаровательным рассказчиком. Легким, веселым. Она давно не получала такого удовольствия от общения. Но больше всего ее покорило, как быстро он решил забрать ее с собой.

Они уехали среди ночи. Прокрались на виллу, собрали вещи, хихикая как малые дети. Глеб тут же предложил поехать на пляж, все равно до утра им негде оставаться.

Дорога была долгой, изматывающей. Иоланта тут же обвила руками его торс, наслаждаясь ветром в волосах и поездкой. Типичная романтика Бали. У нее это было столько раз. На Бали влюбиться удобнее, здесь ты не стеснен рамками приличий, здесь чувствуешь себя свободнее. Что еще нужно для простой формы любви?

Но, как бы ей ни хотелось это отрицать, в этот раз все было совершенно иначе. Она почему-то так чувствовала.

И что в нем такого? Обычный парень. Они едва знакомы. Но… Иоланта верила, что настоящая любовь заключается не в любви к человеку, а в любви к атмосфере, которую пара создает вместе.

Глеб окружал ее уютной легкостью и каким-то приятным, изысканным напряжением. Она не боялась его, а поводов опасаться мужчин у нее было предостаточно.

Они соскочили с байка, и Глеб с довольным видом бросил рюкзак на холодный песок. Стал заботливо и как-то суетливо раскладывать полотенце. Иоланту это так забавляло. Он нервничал, это было заметно.

– Так, и чем ты занимаешься? Работаешь где-то?

– Служба доставки кармы, – с хищной улыбкой ответила она. Глеб расхохотался.

– И я – очередной твой заказ?

Она пожала плечами и села рядом. Он не касался ее, предоставляя выбор ей.

– Вот именно.

– И какая же у меня карма?

Иоланта сделала вид, что задумалась. Ей нравилась эта игра. Она представила себя курьером, который навещает всяких мерзавцев, доставляет им коробки, а оттуда сыпятся горечь, обида, унижения. Как ящик Пандоры. Они начинают реветь, умолять о прощении, но карма бессердечна и справедлива.

– Это ты мне скажи.

Он смотрел на ночное небо. Через пару часов начнется рассвет.

– Гуру сказал, что я держу своих друзей в рабстве. Но… Не знаю, правда, зачем рассказываю это тебе, но я почему-то так на них злюсь.

Иоланта легла на землю и закрыла глаза, чтобы лучше слышать его голос.

– Расскажи мне. Расскажи о своих друзьях.

Он долго молчал. Из-за шума океана она едва слышала его дыхание.

– Сева, иногда я думаю, что родился не в то время. От него даже пахнет старыми газетами. Когда мы учились в школе, он вел себя как типичный пионер, – Глеб хмыкнул. – Он заботлив, верен, но от этой заботы толка мало. Он всегда может вытащить меня из драки, но сам никогда не нападет. Живет осторожно и тихо, это меня в нем и бесит. – Он ковырялся пальцем в песке – лишь бы чем-то себя занять. – Марго – другой случай. Она боевая. Сильнее всех нас вместе взятых. Но в ней… столько яда. Мне кажется, она ужасно себя не любит, а любовь распространяет на остальных. А Леша… это Леша. Ему я завидую, – Глеб неожиданно пнул песок. – Да, черт возьми, я всем им завидую. Чертовски завидую. Почему только со мной Гуру так себя ведет? Почему только я попал на эту медитацию? Я видел их на вечеринке. Такие беспечные, сука, такие счастливые. А я как будто мучаюсь за них всех.

Он нервно взъерошил волосы. Ну прямо мальчишка.

– Ты просто злишься, что они позволяют себе то, что ты запрещаешь себе, – сказала Иоланта так, словно это было что-то само собой разумеющееся. Глеб обернулся к ней, посмотрел, шокированный. Иоланта оставалась спокойной, все так же лежала на песке. – Хочешь, я разложу твою обиду по полочкам? – спросила