– Почти, – уверяю. – Осталось только Артефакт найти.

Как единственный из наших, кто бывал на конклаве, ну не считая Эрии, конечно, могу позволить себе покупаться в лучах славы и любопытства. Зато на Эрию, и без того подвергавшуюся пытливому артобстрелу взглядов, и вовсе всё внимание. Ну и на меня, разумеется, как на того, кто её сюда привёл. Даже Аши забыта… Не тут-то было!

– А кузина твоя где же? – приближается Тинна, в глазах не то вызов, не то и вовсе объявление войны.

– Скоро будет, – уверяю. Хочу добавить, мол, прихорошиться заехала, да останавливаю себя. Не обязаны мы с Аши ни перед кем отчитываться! А уж тем более перед нею.

Тинна меряет взглядом мою спутницу – а ведь Эрия и правда одета намного необычнее, и, пожалуй, более вызывающе, чем остальные. При всей их любви повыпендриваться. И, пожалуй, мне это импонирует.

– Как ты не боишься свою невесту одну отпускать? Да сам с другой появляешься.

Вот же стерва! Едва не рычу, сейчас и здесь люстры с каминами звенеть да трещать начнут!

Зато невеста, а не служанка, значит, никаких таких сплетен ещё не ходит – уже хорошо!

– Ревнуешь? – хмыкаю. – Всех моих девушек теперь пересчитывать станешь?

– Делать нечего, – кривится Тинна. – Узнают тебя поближе – сами разбегутся, тогда и посмотрю, куда ты свой гонор засунешь.

– К тебе не вернусь, не надейся, – поворачиваюсь обратно к Инге: – Так что у тебя за новые умения?

– Я могу теперь не только предметам форму менять. Точнее… ммм… я могу теперь не только у предметов внутреннюю сущность оживлять, но и у людей.

– Это как? – недоумеваю.

– В каждом из нас многое намешано и каждый далеко не всегда только человек. Вот это я и могу проявить.

– И что?

– И ничего, – разводит руками Инга. Бросает взгляд на Эрию: – Хочешь попробовать?

Кажется, я пугаюсь больше, чем она! Ещё не хватало, чтобы сейчас тут перед всеми Аши предстала! Не могу понять, Инга это интуитивно, или потому, что Эрия новый человек и к ней столько внимания, или – знает что?

Но Эрия, и глазом не моргнув, смотрит на меня не то лукаво, не то с лёгким вызовом:

– Только после Джара.

Вот ещё! Не хватало, чтобы перед всеми здесь орангутанг проявился! Жизни мне тогда точно не дадут.

– А я после Тинны, – перевожу взгляд. Пусть сначала она явит свою сущность, вот и сравним.

Может, не слишком по-мужски, зато я в её реакции не сомневаюсь. И она оправдывает ожидания, презрительно морщит породистый нос:

– Делать нечего, Инга никогда меня не любила, покажет… кикимору какую-нибудь и будет доказывать, будто это моя сущность.

Льстит она себе, кикиморы – милашки по сравнению с ней. Только начинать вечер с ссоры не хочется. Редко мне от Тинны столько внимания доставалось, а иногда и наоборот – просила, чтобы ни при ком не показывал, будто мы вместе. Разные отговорки придумывала, только сейчас понимаю, всё дело было в драгоценном Рене! А со мной, небось, из корысти крутила! А сейчас то ли самолюбие заело, то ли страх остаться без обоих самых перспективных женихов. Ни Двери Рена не заполучить, ни мой Источник – обидно же как, наверное!

Прохладная ладошка ложится в мою, вздрагиваю от прикосновения к пульсирующему перстню. Но, как ни странно, успокаиваюсь настолько, чтобы вернуться в происходящее.

– Давай меня! – вызывается Жур. – Я не боюсь!

– Вместе! – поспевает старший братец Зик. – Мне хоть кикимора, хоть лягушка, интересно же!

– Ты не лягушка, – уверяет со смехом Инга. Поднимается, чашки с вилками останавливают танец, возвращаясь на места. Присматривается к братьям – остальные на всякий случай расходятся, образовав кружок.

Инга приближается, отводит всех ближе к центру зала, наблюдаю с любопытством, как прикрывает глаза и плавными движениями словно бы вытягивает что-то из ребят по очереди.

Сначала Жур начинает трансформироваться, черты мягко, но как-то абсолютно естественно меняются, и через минуту перед нами стоит волк – большой, чёрный, с высунутым языком. Хм, странно, никогда бы не сказал! Я бы его волком никак не представил, максимум большим лопоухим щенком.

– Ура, мы волки! – радуется Зик.

– Ты – нет, – уверяет Инга, повторяя манипуляции.

– Ты ему подсуживаешь? – шутливо возмущается Зик. – Признайся, он тебе просто нравится, вот и представила волком! А меня кем? Хорьком?

– Ты не хорёк, – хохочет Инга. – Погоди, дай сосредоточиться.

Девушка прикрывает глаза, продолжая плавные движения, и через несколько мгновений перед нами возвышается огромный олень.

– Вот это ты, – сообщает с удовлетворением дочка Естества.

– Почему они такие большие? – удивляется Эрия, даже приближается прикоснуться к Журу. Чёрный волк показательно ластится, поглядывая в мою сторону наглючими глазищами. – Откуда взялась лишняя масса? И разве не должна температура измениться?

– Это же всего лишь сущность, никто ни в кого не превращался, просто сущность вышла на первый план. Радуйся, что не дракон трёхглавый.

– Но я ведь чувствую… – теряется Эрия, запуская руку в шерсть Жура. Знать бы, что и я волком сделаюсь, тоже превратился бы! А то, понимаешь, щупает всяких…

– Конечно, чувствуешь, – соглашается Инга. – Наш разум вообще очень легко убедить – и увидеть внутреннюю суть, и почувствовать.

– То есть это иллюзия? – вступаю.

– Не иллюзия. Но и не реальность. Где-то между.

Инга отходит, закрывает глаза, и через миг перед нами уже снова братцы Колодца – посмеиваются недоверчиво, но довольно. Эрия от неожиданности руку отдёргивает, а то гладить Жура по бедру как-то и вовсе неприлично. Леший знает, может, правда лишь представление. С Равенниных детей станется.

– И я хочу! – выступает вперёд сестра Зика с Журом Майра, почему-то на меня поглядывая. Тут уже желающих целая туча образовывается, каждому интересно узнать свою внутреннюю сущность. Ну или как их видит Инга, никто ведь объективности не обещал.

Следующий час вокруг собирается настоящий зверинец. Майра оказывается белой пушистой кошечкой, но большинство не так безобидны – тут и тарантулы, и крокодилы и даже носорог. Ну, это один из самых упрямых парней, которого, вообще, обычно не приглашают – сам приглашается.

– Себя-то покажи! – надрываются хором Зик с Журом, но Инга их не слышит, только знай пальцами работает. Верится всё меньше, да представление вышло отменным, девочка правда многому научилась. Всем весело, привычный шум, гам и бардак, официанты с подносами иногда мелькают, блюда меняют. Кто-то музыку запустил и пытается танцевать.

Приближаюсь к столу.

– Решил нарушить свои принципы? – хмыкает Эрия.