«А если узнает ее муж? — со страхом подумалаМаргарет. — Что она не только была удочерена, но и что настоящий отецАлександры убил ее мать!»

— Я понимаю вас, но, может быть, она захочетпознакомиться со своими сестрами… Это возможно… Она, наверное, имеет правовыбрать сама. А она знает, что была удочерена?

Маргарет задумалась:

— Да… И нет… Мы говорили ей, давным-давно, но я неуверена, что она помнит. Это больше не имеет значения. Ни для кого, мистерЧепмен. Я не скажу ей о вашем визите.

— Это нечестно по отношению к ней, — тихо сказалДжон. — И если вы меня к тому вынудите, я ее найду. Но я бы предпочел,чтобы вы с ней поговорили и объяснили причину моего визита. Я думаю, что так ейбудет гораздо легче.

У Маргарет де Борне от гнева на глазах выступили слезы.

— Это шантаж. Вы заставляете меня говорить ей то, чтосделает ее очень несчастной.

— Если она не захочет с ними встречаться, то вольнаэтого не делать. Она имеет право отказаться, и никто ее не может заставить. Ноона имеет и право выбора. Вдруг она захочет их повидать?

— Спустя тридцать лет? С какой стати? Что они теперь залюди? Что у нее с ними общего? Ничего.

В случае с Хилари это, конечно, было так, но Джон еще ничегоне знал о Меган. Пока над Хилари издевались тетка и дядя, пока она моталась покошмарным приютам, Александра каталась на пони в Париже. Такой расклад казалсянесправедливым, но по крайней мере к одной из сестер судьба оказаласьблагосклонна. Тем большим было сочувствие Джона к Хилари, которую постиглостолько несчастий.

— Графиня… прошу вас… Помогите мне, чтобы для нее этоне было болезненно. Она имеет право знать. А я обязан ей сказать.

— Что сказать?

— Что у нее где-то на земле есть две сестры, которые,возможно, хотят с ней повидаться.

— Вы их уже нашли? Джон покачал головой:

— Нет. Но думаю, что найдем.

Он предпочел выглядеть в ее глазах оптимистом и не делитьсяс ней своими опасениями.

— Вот когда найдете, тогда и приезжайте.

— Я не могу упускать время. Я вам уже сказал, чтомистер Паттерсон смертельно болен.

— Жаль, что он не умер до того, как решил всем поломатьжизнь.

В словах Маргарет звучали горечь и злость. Столько лет онаоберегала Александру от правды, а теперь этот незнакомый человек приехал, чтобыпричинить ей боль. Маргарет готова была убить его за это.

Джону стало ее жаль. «Симпатичная женщина, — подумалон, — обидно, что вся эта история так ее расстроила».

— Простите, я очень сожалею, что так получилось.Маргарет посмотрела на него долгим, тяжелым взглядом:

— А вы не могли бы просто сказать ему, что не удалосьее найти?

Джон покачал головой. Маргарет вздохнула:

— Мне надо подумать. Для дочери это будет сильнымпотрясением, особенно если она узнает правду о родителях.

«В конце концов, — говорил себе Джон, — Александрадостаточно взрослая, чтобы выдержать этот шок. Она не ребенок. Может, это и клучшему, что Паттерсон так долго ждал».

— Завтра я увижусь с ней за ленчем и поговорю об этом,если представится подходящий момент. Джон кивнул. О большем он просить не мог.

— Я остановился в «Бристоле» и хотел бы потом сам с нейпобеседовать.

— Возможно, что она не захочет с вами встречаться,мистер Чепмен. Если откровенно, то я на это надеюсь.

Маргарет де Борне поднялась со стула и, не подав Джону руки,вызвала звонком дворецкого.

— Благодарю вас за визит. Всего доброго, мистер Чепмен.

— Спасибо, графиня.

Андре провожал гостя вниз с каменным лицом. По тому, какграфиня с ним прощалась, он понял, что Джон Чепмен — «персона нон грата», исоответственно поступил сам — выпустив, громыхнул за его спиной дверью.

Александра нашла мать, как обычно, в ее любимой маленькой,заполненной цветами гостиной. Но на сей раз она не занималась рукоделием и, чтоуж было совсем нетипично, почти не имела на себе украшений и была одета встрогое темно-синее платье.

— Маман, ты сегодня выглядишь очень серьезной. У тебячто, была утром встреча в банке?

Александра нежно ее поцеловала. Маргарет улыбнулась, но ее улыбкабыла какой-то рассеянной и неуверенной. После визита Чепмена она ночью почти неспала.

— Нет-нет, это просто так, — сказала Маргаретнеопределенно и оглядела комнату, словно надеясь найти путь к бегству.

Дочь, наблюдая за ней, нахмурилась:

— Что случилось?

Она не видела мать такой взволнованной со дня смерти отца инедоумевала, что могло ее так расстроить.

— Ничего, просто у меня вчера была одна неприятнаяделовая встреча… — Маргарет напряженно улыбнулась. — Не беспокойся,дорогая. А вот и ленч.

И, словно сбросив гору с плеч, принялась за салат, сообщаядочери последние сплетни, принесенные из парикмахерской. Александра соблегчением слушала ее смех, но было очевидно, что матери не дают покоякакие-то мысли. Когда ленч подходил к концу, Маргарет снова стала странномолчаливой.

— Маман! — Александра серьезно посмотрела намать. — Что тебя тревожит? Я вижу — что-то не так. Скажи, в чем дело?

«Надеюсь, это не связано с се здоровьем, — думалаАлександра. — Мама выглядит очень молодо, но всякое может быть. А вдругона летала в Нью-Йорк на прошлой неделе как раз для того, чтобы побывать уврача, а не за покупками, хотя и привезла девочкам и мне замечательныеподарки?»

Но Маргарет лишь печально посмотрела на нее, в душепроклиная Джона Чепмена. Она глубоко вздохнула и ждала, пока Андре, разлив почашкам кофе, удалится. Его присутствие вообще-то не мешало, потому что он былглуховат и не понимал по-английски. Однако Маргарет все равно медлила.

— Вчера у меня был довольно неприятный визитер — какбудто явился призрак из прошлого.

Маргарет взглянула на дочь глазами, полными слез. Александрабыла поражена. Она никогда не видела мать такой расстроенной.

— Что за призрак?

— Ах!.. Не знаю, с чего и начать. Это такая длинная изапутанная история…

Маргарет вынула из рукава кружевной платочек и приложила егок глазам, а затем протянула дочери ладонь. Александра придвинулась к ней ближеи, крепко взяв ее руку, стала поглаживать, стараясь ободрить.

— Ты помнишь то, что было очень-очень давно, до того,как я вышла за Пьера?

— Нет, маман, не помню…

Все это было таким далеким и туманным. Александре, однако,показалось, что если очень постараться, то она могла бы что-то вспомнить.