— А что? Что ты имеешь в виду?

— Ты помнишь, что до твоего отца, то есть Пьера, я былазамужем за другим человеком?

Как Маргарет и ожидала, разговор складывался трудно.Александра задумчиво прищурила глаза, а затем кивнула:

— Да… вроде бы… Кажется, это был мой настоящий отец,но, честно говоря, я его не помню. Я помню только папа.

Маргарет кивнула. Другого ответа она и не ожидала.

— Ну так вот, я прежде была замужем, а Пьер, когда мы сним поженились, сразу тебя удочерил. Возможно, ты это помнишь.

Александра улыбнулась. Она почти все забыла, и лишь теперь,после напоминания матери, что-то стало смутно всплывать: они ходили к адвокату,в мэрию, а потом вместе отправились в ресторан «Максим» отметить событие. Этобыл счастливейший день в ее жизни, и странно, что он стерся из памяти.

— Знаешь, это смешно, но мне кажется, что я почти забылао том, что была удочерена. — Зардевшись, она добавила:

— Наверное, мне надо было сказать Анри, но я никогда непридавала этому значения. Да и папа говорил…

Обе знали, что Пьер говорил по этому поводу. Александравдруг подумала, что Анри был бы сильно разочарован, если бы узнал о фактеудочерения, и поэтому ничего не сказала ему и сама постаралась забыть об этомфакте.

— Твой отец относился к тебе только так. Ты была Длянего родной. Однако тебя удочерил… — Маргарет сделала паузу словно для того,чтобы набраться храбрости, — не только Пьер, но также и мой первыйпокойный муж. Мы удочерили тебя, когда тебе не исполнилось еще и шести лет.Твоих родителей не стало, компаньон Джорджа сказал нам о тебе… и мы тебяполюбили, как только увидели в первый раз.

Слезы текли у нее по щекам и капали на их сплетенные руки.Александра изумленно глядела на мать. «Что такое она говорит? Что хочет этимсказать? Что она мне не мама?» — лихорадочно соображала она.

Александра вдруг порывисто обняла Маргарет и крепкоприжалась к ней, словно боясь ее потерять.

— Я этого совершенно не помню… Я всегда думала, что…что ты моя мама… — произнесла Александра, в то же время думая: «Как я моглазабыть?.. Как это получилось?.. Это ничего не меняет, но кто тогда были моиродители, кто моя настоящая мать?»

Маргарет всхлипнула и промокнула глаза. Все получилось дажетруднее, чем она ожидала.

— Когда умерла твоя мама, тебе было четыре с небольшимгодика, а через несколько месяцев не стало и отца. Тебя отдали тете, кажется,по отцовской линии, но она не могла долго держать у себя всех… держать тебя… —Запнувшись, Маргарет затем продолжала:

— Поэтому друг семьи стал искать кого-то, кто мог бытебя удочерить. И ты сделала нас счастливейшими на земле людьми. А полгодаспустя Джордж умер, мы поехали во Францию… остальное ты помнишь.

Маргарет кое-что затушевала, но Александра прежде всего немогла осознать тот факт, что ее матерью была другая женщина.

— А как умерли мои родители?

Наступило долгое молчание. У Александры по спине побежалимурашки. Она сердцем чувствовала, что произошло что-то ужасное. Маргарет сучастием посмотрела ей в глаза и мягко произнесла:

— Они сильно поссорились. Твой отец был известнымбродвейским актером, а она, говорят, была очень красива…

— Но я тебя не об этом спросила, маман…

По щекам Александры текли слезы. Она ждала. Она знала, ужезнала, что эта часть истории будет жуткой, но должна была услышать ее отМаргарет.

— Твой отец убил ее.

Александра продолжила сдавленным шепотом, глядя в окно:

— А потом папа покончил жизнь самоубийством, как мнесказали…

Она приложила ладонь к губам и всхлипнула. Маргарет обняласе, но не стала утешать, дав возможность выплакаться.

— А я забыла… Я обо всем этом забыла… Как я могла этозабыть?.. У мамы были рыжие волосы… и… она говорила по-французски, правда? Огосподи… Но это все, что я помню. — Александра снова перевела взгляд наМаргарет, на ее лице отразились боль и опустошенность от внезапно нахлынувшихвоспоминаний. — Она была француженка?

— По-моему, да… Кажется… — с трудом ответила Маргарет,а про себя подумала: «И, наверное, у нее были рыжие волосы, потому что такимиони были и у Александры до того, как она стала их красить, чтобы угодить мужу.Аксель сейчас точь-в-точь похожа на маленькую Александру. Каждый раз, когда еевижу, вспоминаю нашу первую встречу».

— Почему мой отец покончил с собой? Потому что убилмаму?

Александра хотела все знать. Трагедия в ее семье произошлаочень давно, но ей стали нужны ответы на давно забытые вопросы.

— Он покончил с собой, потому что суд не оправдал его…Так ты осталась сиротой…

Маргарет не могла обойти молчанием остальное. Нужно былосказать все до конца. Она опять взяла руку Александры и стала ласково гладитьизящные пальцы, столь непохожие на ее собственные.

Действительно, внешне обе женщины были совершенно разными,но Александра никогда не придавала этому большого значения. И внезапно она этоосознала… но вспомнить могла только лишь рыжие волосы — ничего больше, ниединой черты. Сердце у нее разрывалось от боли и смутных, но навязчивыхвоспоминаний.

— У тебя были… У тебя еще были две сестры. Эти словавонзились в Александру, как нож, эхом звучали в голове: «..две сестры… двесестры… две сестры… Акси, я люблю тебя… Я люблю тебя…»

Господи, как она могла забыть? Она вспомнила нежныеприкосновения, запах черных-черных волос и большие печальные глаза… Хилли…Хилли… и малышка… Александра поднялась и, подойдя к окну, стала глядеть на сад.

— Мы не могли взять всех троих… мы не чувствовали… НоАлександра не слушала слов Маргарет, ей слышалось только: «Не забывай, каксильно я вас люблю. Я люблю тебя, Акси…» — и виделась горько рыдающая маленькаядевочка. Кто она была? Выдали это ее сестра?

— Как их звали?

Но Маргарет лишь покачала головой:

— Не знаю. Я только знаю, что одна была старше тебя…Александра словно в трансе докончила ее фразу:

— ..а другая была совсем малышкой. — Гримасастрадания исказила ее красивое лицо. — Я вспомнила их, маман… Теперь якое-что вспомнила. Но как я могла забыть?

— Может быть, тогда тебе было слишком больно? Может,легче было забыть? Ты не поступила плохо. Тут нет твоей вины. Мы тебя оченьсильно любили и делали все, чтобы ты была счастлива.

Маргарет выглядела совсем потерянной. Получилось, что в одинмомент она лишилась своей дочери.

Александра подошла к ней и, обняв, ласково сказала:

— Ведь ты и есть моя мамочка. И всегда ею будешь. Ничтоне может этого изменить.