где-нибудь в тихом городке, Лю Синь трудился не покладая рук, затемно возвращаясь домой и от усталости не замечая настроения домочадцев.

Вернувшись в первый же вечер, он походя отказался от ужина, скрываясь в комнате и сразу же засыпая. Юноша так и не заметил, что люди, сидящие за уставленным блюдами столом, были в парадной одежде, готовые вечером выйти в город и ждавшие только его.

Внезапно Тан Цзэмин принялся делать ошибки в домашней работе, прося, чтобы Лю Синь объяснил ему их, на что юноша улыбался и отсылал его к Сяо Вэню, приговаривая, что тот лучший учитель, чем он сам. Тан Цзэмин растерянно смотрел юноше вслед, провожая взглядом его узкую спину.

В таком темпе прошла пара недель. Вернувшись однажды с подработки в винной лавке, немного захмелевший после пары чарок, пропущенных с Го Тайцюном, Лю Синь зашел в дом и, уже поднимаясь по лестнице, вдруг услышал, как за спиной с грохотом распахнулась дверь. В проеме показался Гу Юшэн, придерживающий Тан Цзэмина. Мальчик быстро нашел Лю Синя взглядом покрасневших слезящихся глаз и всхлипнул.

Мигом протрезвев, Лю Синь сбежал с лестницы.

– Он подвернул ногу, – ответил Гу Юшэн и, не глядя на юношу, прошел к низенькому столику, усаживая возле него Тан Цзэмина.

– Цзэмин, ты как? – растерянно спросил Лю Синь, опускаясь на колени рядом и оглядывая его ногу.

Тан Цзэмин поджал дрожащие губы, обнимая его.

– Куда ты смотрел? – хмуро спросил Лю Синь, глядя поверх его плеча на Гу Юшэна, который снимал с пояса меч.

– А ты?

– Что?

Ухмыльнувшись, Гу Юшэн прошел в кухню. Появившийся в зале Сяо Вэнь досадливо покачал головой и прошел в мастерскую, чтобы собрать мази и приготовить компресс.

– Как ты подвернул ногу? – отстранил от себя Тан Цзэмина Лю Синь, вглядываясь в его слезящиеся глаза.

– Я упал. Господин Гу не виноват, не злись на него. Я просто запнулся.

Сердце Лю Синя сжалось. Сяо Вэнь осмотрел ногу Тан Цзэмина и принялся втирать мазь, на что тот жалостно подвывал, крепче прижимаясь к юноше.

Проводив Тан Цзэмина до комнаты, Лю Синь накрыл его одеялом и сказал:

– Я выйду совсем ненадолго умыться. Тебе принести что-нибудь? Ты голоден?

– Я хочу овощей, – сверкнул глазами Тан Цзэмин поверх одеяла. Лю Синь улыбнулся и кивнул, затем вышел из комнаты.

Едва дверь за юношей закрылась, мальчик бодро вскочил с кровати и ринулся к небольшой тумбочке, выуживая из нее резные гребни и возвращаясь в постель.

Фурией влетев в зал, Лю Синь глазами нашел Гу Юшэна, который неспешно курил свою трубку, попивая вино за столом с Цзином и Сяо Вэнем.

– Какого хрена?!

Генерал перевел на него ленивый взгляд:

– Ты о чем?

– Почему ты не следил за ним?

– Он просто упал, не переживай, он не стеклянный, – усмехнулся мужчина, вспоминая, как на сегодняшней тренировке Тан Цзэмин забрался на навес крыльца на заднем дворе. Спрыгнув с крыши в перевороте, он отбил атаку Гу Юшэна и приземлился на землю, лишь немного сдирая кожу на колене. Генерал лишь закатил глаза, парируя удар вновь кинувшегося на него мальчика.

– Раз уж ты берешь его с собой, то будь добр следить за ним в оба глаза! – тяжело дыша, сказал Лю Синь, сверля Гу Юшэна глазами. – Если тебе просто нужна компания шататься по городу, то бери с собой Цзина!

– Лю Синь, это ведь всего лишь ушиб. Через пару дней он будет в порядке при должном уходе, – вздохнул Сяо Вэнь.

Лю Синь отвернул голову, переводя дыхание.

– Где ты пропадал все эти дни? – спросил Гу Юшэн, отпивая вино.

– В винной лавке.

– Ты пил?

– Я там работаю! – не выдержал Лю Синь. Все эти дни он никому не говорил, что устроился на рыбную улицу, так как не хотел выслушивать новые россказни лекаря, а зная Гу Юшэна – с того бы стало заявиться туда, притащив заодно Тан Цзэмина.

– Разве я мало плачу тебе, Лю Синь? – в своей обычной спокойной манере спросил Сяо Вэнь.

– Нет, Вэнь-гэ, ты платишь мне более чем достаточно за мою работу.

– Тогда зачем ты нашел себе еще одну?

«Не могу же я сказать, что изо всех сил стараюсь накопить деньги на нормальную жизнь через год уже далеко отсюда!» – рычал Лю Синь про себя.

Он не собирался перебиваться отбросами и кормить ими Тан Цзэмина, ночуя в обветшалых лачугах с протекающей крышей. Он хотел купить им дом сразу же по прибытии на новое место, чтобы не копить уже в незнакомом городе, ведя жалкое существование. Пока у него была возможность хорошо заработать, живя под крышей, – он ею пользовался.

– Мне просто нужны деньги.

– Демоны… – усмехнулся Гу Юшэн, приподнимая брови и вновь поворачиваясь к Лю Синю. – Парень, ты повернут на деньгах, ты в курсе?

Лю Синь сжал зубы, сверля его взглядом:

– Я не повернут на них. Нужда и жадность – разные вещи.

– Нужда? Разве я не говорил, чтобы ты не заботился о золоте? Я сказал тебе брать столько, сколько нужно, – кивнул Гу Юшэн на увесистый кошель, который всегда лежал на видном месте.

Надменное выражение лица мужчины так разозлило Лю Синя, что он не выдержал, отвечая холодным тоном и прекрасно зная, как это злит Гу Юшэна:

– С чего бы мне брать твои деньги просто так, а? На Вэнь-гэ я хотя бы работаю!

– Демон тебя задери! Я князь Восточных земель! О каких деньгах ты беспокоишься, находясь рядом со мной? – мрачно рявкнул в ответ Гу Юшэн, вперившись в него тяжелым взглядом.

Лю Синь усмехнулся, отворачивая от него голову:

– Будь ты хоть императором, я не взял бы ни ляна[33].

– Лю Синь… – начал Сяо Вэнь.

– С тех пор как я вырос, я всегда был один, обо мне никто не заботился и никто меня не снабжал. У меня есть руки и ноги, я здоровый человек, который может и будет работать и зарабатывать. Мне не нужны твои подачки, Гу Юшэн, – Лю Синь вновь повернулся к генералу. – Пусть ты считаешь меня ни на что не способным слабаком, но я в состоянии прокормить себя и Тан Цзэмина своими силами.

Гу Юшэн вдруг прищурился:

– В пути ты был более послушным. И, кажется, стал забывать, кто несколько раз спасал твою жизнь.

Лю Синь стиснул зубы, надтреснутым голосом произнося:

– Если ты сделал это только для того, чтобы помыкать мной, то мог бы и не спасать. Я тебе не домашнее животное, чтобы ты контролировал каждый мой шаг, пока я нахожусь на твоем прокорме! Я благодарен за твою помощь, но если ты думаешь, что я буду стелиться перед тобой, то ошибаешься.

Лю Синь злился, чувствуя, как кипит кровь. Армейские замашки Гу Юшэна – все держать под контролем – иной раз выходили за грань, что нередко выливалось в мелкие перебранки.

Однако сегодня он и вовсе переступил все границы, намекая, что раз спас ему жизнь, то вправе контролировать его.

Сяо Вэнь тут же вскинул руки, пытаясь понизить градус ситуации, вышедшей из-под контроля:

– Так, давайте-ка все успокоимся и выпьем чаю, да?

Гу Юшэн нахмурился, отворачивая голову:

– Я не это имел в виду.

– Неважно. Я все сказал, – развернулся Лю Синь, собираясь уйти на кухню.

Сяо Вэнь громко окликнул его, поднимаясь на ноги:

– Лю Синь, мы просто хотим, чтобы ты чаще был дома. Мы почти не видим тебя, ты вечно где-то пропадаешь, даже в рабочие дни уходя по вечерам! – Он подошел ближе, продолжая уже спокойнее: – Мы не считаем тебя слабаком. Просто Тан Цзэмин скучает по тебе и м… – Лекарь осекся.

Спустя несколько долгих мгновений Лю Синь развернулся, чтобы посмотреть на Сяо Вэня, который, несмотря на заминку, всем видом показывал непоколебимость и уверенность в своих словах.

Лю Синь вдруг почувствовал себя таким уставшим, что сил на споры просто не осталось. Виски заломило. Слова Сяо Вэня, как всегда, действовали отрезвляюще.

Теперь, когда Тан Цзэмин повредил ногу, ему не оставалось ничего другого, как проводить дома больше времени. Вспоминая, как мальчик всхлипывал и жался к нему, Лю Синь и в самом деле почувствовал себя виноватым.

Прикрыв глаза, он тяжело сглотнул и качнул головой:

– Я уйду из винной лавки. Завтра схожу туда и все объясню.

– Не нужно! – тут же