за руки и осторожно сжал. – Также и мы хотели спасти Генри. Он был нам другом, братом.

Девушка ошеломленно вскинула брови. Она не ожидала услышать таких слов от постороннего человека. Девушка была уверена, что он возненавидит эту неотъемлемую личность, с которой ей приходится сосуществовать и бороться почти каждый день.

Он достаточно успел понять за эти несколько дней чтобы судить о ней. Хотя со стороны может казаться, что срок ничтожно мал. Но ему было достаточно и этого.

Лоренс понял, что она мечется между двух огней, не зная, какой тушить первым. На одном были ее сестры, которые значили для нее весь мир и за которых она была готова убивать и умереть самой, а на втором было ее собственное тело. То прошлое, что преследовало ее, та боль, которая удавкой сжимала ее шею, не давали ей осознать, что не весь люди желают ее сестрам и ей зла. Она не могла до конца себе признаться, что хочет снова доверять.

– Я не виню тебя, – тихо прошептал юноша почти у самого ее уха, как бы шептал мужчина своей любовнице под покровом ночи в теплой постели. – И никогда не буду винить.

Ее тело содрогнулась, как осенний лист от порыва сильного ветра, и она резким порывом оторвала свои пальцы от его ладоней и обхватила его спину, лицом вжимаясь в его ключицы.

Он остолбенел всего на несколько мгновений, но потом сразу же прижал ее к себе сильнее, скрывая ото всего мира, который ненавидел ее. Ему хотелось хоть на несколько минут забрать ту боль, от которой она страдала, дать ей возможность свободно вздохнуть. Но сейчас Лоренс просто мог стоять рядом и убаюкать обиженную девочку.

– Прости меня, – глухо отозвалась девушка, пальцами сжимая его одежду. – Прости меня, зайка.

Зайка, зайка, зайка…

Это слово снова горьким эхом раздалось у него в голове, отдавая жуткой болью в затылке.

Колдунья хотела сказать что-то ее, но она резко выпрямилась и уставилась куда-то в упор вдоль по улице за спину Стентона.

Юноша выпустил ее из объятий и заметил бегущую к ним троим на встречу маленькую девочку лет семи, от чего по его спине прошелся холодок, а дыхание участилось.

Платье и руки ребенка были вымазаны в крови, ее плачь был слышен даже издалека. Он резал гробовую тишину площади, сея пожирающую панику в сердце некроманта. Она просто бежала к девушке с раскрытыми объятьями и неистовым страхом в глазах. Роза понеслась к ней на встречу, и упав на колени перед ней, поймала ее на руки и укрыла собой ото всего мира.

– Марта, в чем дело? – задыхаясь, спросила ведьма, не выпуская маленькое создание из рук. – Где твой отец и сестра?

– Чудище! Чудище! – лихорадочно повторяла девочка ей в плечо, сжимая одежду колдуньи так сильно и отчаянно, будто та была ее единственной надеждой на спасение. – Оно унесло Вики!

– Только не это, – ее сердце забилось в несколько раз сильнее, разум в одночасье пропитался ужасом и злостью.

Один движением она вскочила с земли на ноги и вручила девочку в руки Габриэля, оставив на ее макушке быстрый поцелуй. Та не хотела оставаться с ним, и плача, рвалась снова в ее спасительные объятья. Но Розалинд лишь яростно схватила Брюстера за волосы на затылке и оттянула его голову назад так, чтобы ему было тяжело дышать от напряжения в горле.

– Бегите на Бонс Стрит. Там вы будете в безопасности. Но если с ее головы упадет хоть один волосок, я убью тебя голыми руками, – рявкнула ведьма. – Я вырву твои глаза и положу рядом, чтобы они видели, что я с тобой делаю.

– Что мне делать? Как помочь? – Лоренс нуждался в команде. Он не понял ни слова из того, что произошло. Но и дураку было ясно, что демон добралась до ребенка. Время шло на минуты.

Она задрала руки над головой, сомкнула пальцы ладоней вместе так, чтобы они были направлены к небу.

– Amorae!

Столб ярчайшей вспышки молнии вырвался из ее пальцев и яростно удалил в небо, расползаясь корневидными прожилками по небу почти надо всем городом. Подобное явление юноша уже видел в исполнении Агаты. Грохот от вспышки был таким оглушительным, что девочка завопила от страха и вжалась в грудь Габриэля, а земля под их ногами содрогнулась. Это был сигнал о помощи.

– Лоренс, жди здесь, пока кто-то не придет на помощь! Потом бегите в дом Бенджамина Циммера, немедленно! Он может быть ранен или убит!

– А что ты собираешься делать? – спросил Стентон, параллельно наблюдая, как его напуганный до смерти друг уносит плачущую девочку в направлении Ист Стрит. – Роза?

Она развернулась к нему спиной и юноше ничего не оставалось, как просто стоять в растерянности на месте и наблюдать за ее скрывающимся за домами силуэтом.

Розалинд без оглядки бросилась бежать по почти невидимым следам демона, которые она могла распознать в направлении леса. Они ощущались поначалу очень слабо и блекло, но приближаясь к кромке леса, присутствие духа ощущалось все сильнее.

С каждым мгновением запах яблок становился все ярке, а дома все реже. Велайра уносила девочку в лес. Розалинд спотыкалась, перепрыгивала через кочки, не жалея ни сил, ни ног. Она должна была успеть. Бенджамин не мог потерять еще и дочь.

Лес поглотил ее моментально. Ветви деревьев цеплялись за ее кафтан, не давая бежать дальше, но она просто рывками ломала их так быстро, что те отстреливали щепками и сучьями ей в глаза. Ее руки кровоточили, ноги увязали в болотной жиже, но она все равно бежала на запах яблок и уже отчетливо слышные визги напуганной до смерти маленькой девочки.

– Вики! – завопила девушка, когда увидела вдалеке ее синее платье. – Я уже рядом!

Перепрыгнув поваленное дерево, Роза остановилась. Она оказалось на городское кладбище среди десятков могил почти в кромешной темноте.

– Где ты, красавица? – готовая нападать, крикнула ведьма. – Покажи свое личико!

За ее спиной раздался хриплый и омерзительно холодный смех.

Резко развернувшись, ведьма увидела перед собой парящее в метре от земли среди каменных надгробий уродливое существо, лишь отдаленно напоминающее костлявый ссутулившийся женский силуэт. Ее конечности были полу-прогнившими и изъеденными червями. Длинные пальцы демона были настолько тонкими и когтистыми, что можно было их легко принять за швейные спицы. Из лица Велайры торчали отростки, вроде щупалец, а зубы были настолько гнилыми, что ее мерзкая улыбка казалась еще уродливее.

Виктория нервно ежилась за одним из каменных надгробий в виде ангела, тяжело дыша и пялясь на демона своими детскими напуганными глазами.