– Скорость случайно превысил? Из машины вышел, чтобыпосмотреть на тело, тоже случайно? И уехал оттуда по чистой случайности,правда? Оно само так получилось, наверное!

Она покачала головой.

– А потом, когда вы столько недель мне врали, чтобы ячувствовала себя виноватой перед вами, это тоже вышло случайно? Ну, отвечаймне.

Диана Арутюновна раздула тонкие ноздри, метнула взгляд намладшую дочь. Та стояла с растерянным лицом – не ожидала, бедная, такого напораот Катерины. И Артур словно онемел… Впрочем, его реакция была предсказуемой –он всегда медленно соображал. „Кто же ей рассказал? Ай, неважно! Девчонкасейчас бросится на Артура. Ох, нехорошо, нехорошо. Ничего, надо ключик к нейподобрать – и она образумится“.

– Мы не хотели говорить тебе правду, потому что боялись,что ты бросишь Артура, – Диана Арутюновна сокрушенно покачалаголовой. – Ты же знаешь, как он тебя любит! Мы были не уверены в тебе.Прости нас за это.

– Вы не хотели говорить мне правду, потому что я былавам нужна, – с тихой яростью ответила Катя. – А вовсе не потому, чтоАртур меня любит. Вы и свою семью постоянно увещевали обращаться со мнойполасковей, потому что боялись, что у меня кончится терпение и я уйду. И кто бытогда стал кормить вас и вашего ненаглядного сына? Уж конечно, не Седа!

– Как тебе не стыдно! Мы терпели эту ужасную жизнь…взаперти…

– Вы, может, и терпели. А вот Артур и Седа нет. Ктопокупал вам сигареты? Не смейте мне врать!

– Ну, я покупала, – развязно сказала Седа, приходяв себя. – Подумаешь, вышла пару раз в магазин!

– Врешь ты все, – презрительно бросилаКатя. – Наверняка ты выходила на улицу много раз, пока я была на работе.Тебя ничто не удержало бы дома, даже беспокойство за брата. А потом, наверное,глядя на тебя, и Артур начал высовывать нос наружу. Я даже знаю, когда он делалэто в последний раз. В тот вечер, когда убили нашего соседа. Я ведь оченькрепко сплю, и Артур об этом знает. Грех было не воспользоваться – правда,Артур?

Тот бросил умоляющий взгляд на мать, но промолчал.

– Самое смешное, что каждый из вас тянет одеяло в своюсторону, – сказала Катя, усмехаясь. – Я бы еще поняла, если бы все вызащищали Артура. Но вы даже не смогли довести до конца собственный идиотскийплан отсидеться в этой квартире до лета. Не вытерпели. Диана Арутюновна, вам, наверное,тяжело приходилось с ними, правда?

От издевательского сочувствия в голосе невестки женщинупередернуло.

– Седа меня ненавидела, Артур был близок к тому, чтобывозненавидеть, – задумчиво продолжала Катя. – Одна вы, бедная,пытались всех примирить и делали вид, что мы дружная семья. Убеждали меня токнутом, то пряником. Наверное, у вас бы все получилось, но Артур оказалсяслишком плохим актером.

– Катенька, – со слезами в голосе проговориласвекровь, – я согласна, что все мы сделали много ошибок. Но я точно знаю,что Артур любит тебя! И ты его любишь! Иначе ты не вернулась бы к нам.

– Я вернулась, чтобы посмотреть в ваши лица, –отчеканила Катя. – И окончательно убедиться в том, что мой муж –преступник и трус, потому что у меня до последнего оставались в этом сомнения.А теперь их нет.

Она обернулась на Артура, так и стоявшего, прижав руки кщекам, хотела что-то сказать, но сдержалась.

– Котенок, ты все неправильно поняла! – возмутилсятот. – Как ты можешь бросать нас в такую минуту?

– Она и не бросает. – Свекровь встала переддверью, преградив Кате дорогу. – Куда ты собралась?

– Не ваше дело. Отойдите.

Несмотря на то что сама уговаривала Артура повременить сженитьбой на Катерине, Диана Арутюновна была уверена в том, что сможет вертетьневесткой, как захочет, с той самой минуты, когда впервые увидела ее. Потому исогласилась на свадьбу, хотя Седа правду говорила: нечего Артуру на русскойжениться, это позор для всей семьи. Но Диана Арутюновна тогда возразила, чторусские разные бывают: они приручат девчонку, будет по их правилам жить, а непо своим. Девочка красивая, бойкая, веселая, но совсем молоденькая и воспитанаодинокой матерью в строгости – а значит, будет старших слушаться, ее уважать,Артуру угождать.

Так оно и случилось – не зря Диана Арутюновна считала, чтохорошо разбирается в людях. Она чувствовала, что поводок у нее в руке. Толькоодин раз ей показалось, что Катерина чуть было не оборвала его – когда Седа поглупости закрыла собачонку в ванной, чтобы та помучилась-поскулила, а выпуститьдо прихода девчонки забыла. Но и тогда достаточно оказалось напомнить невесткепро ее место, чтобы та устыдилась.

Но теперь, видя, с какой яростью смотрит на нее Катерина,Диана Арутюновна поняла, что поводок оборван окончательно. Никогда раньше непосмела бы она ни с мужем так разговаривать, ни с ней. „Мы для нее теперьникто. И она нам ничем не обязана. А если еще и решит Артура врагом считать…“

– Седа! – на армянском приказала ДианаАрутюновна. – Седа, Артур, держите ее!

– Что?

– Мама, зачем?

– Затем, что она нас выдаст! – сорваласьженщина. – Ты слышал, что она сказала? Что ты преступник! Что ты убилчеловека! Она сейчас пойдет прямиком в милицию и всех нас сдаст.

– Прочь с дороги, – тихим от бешенства голосомпрошипела Катя.

Она не понимала сказанного свекровью, но ей показалось, чтота просит сына и дочь не выпускать ее из квартиры.

Диана Арутюновна перевела на нее тяжелый взгляд, и Катестало не по себе. Мать Артура напомнила ей тяжелую располневшую кошку.

– Думаешь, сможешь так просто уйти, а? – снеожиданным акцентом спросила свекровь. – Думаешь, мы останемся сидеть,думать, не выдала ли нас дорогая Катюша?

Она снова сказала что-то на родном языке, и дочь быстро ейответила. Артур, помолчав, бросил одно-единственное слово. Почувствовавопасность, Катя со всей силы оттолкнула свекровь, но успела добежать только додвери в прихожую.

Они набросились на нее одновременно – свекровь и золовка – ипотащили из тесной прихожей обратно в комнату. Артур стоял, оцепенело глядя насплетенные женские тела, катающиеся по ковру.

– Ударь ее! – придушенно крикнула ему мать. –Не стой, ударь ее по голове.

Артур шагнул за большой вазой, стоявшей на полу в углукомнаты, и в эту секунду громко завизжала Седа – Катя укусила ее за руку.

– Тварь! Паршивая тварь! – Она ударила Катюсвободной рукой по лицу, и та разжала зубы.

Артур, придя в себя, сдернул покрывало с кровати и набросилна женщин. Под покрывалом завозились, раздался приглушенный стон, и в концеконцов Диане Арутюновне удалось набросить ткань на голову невестке и выбратьсясамой.

– Держи ей ноги! – взвизгнула она, и Артурпослушно сел на дергающиеся Катины ноги в джинсах. – Седа, руки!