Тад открыл было рот, чтобы говорить, но не смог, затемоблизал губы, попытался опять и снова у него не получилось ничего.

– Тад? Вы опять хотите отключиться от меня?

– Нет, – ответил он, и вдруг ему показалось, что в самойсередине его голоса слышится треньканье сверчка. – Спасибо, Алан.

– Нет, не надо так говорить. Я знаю, за что вы меняблагодарите, и я не хочу вводить вас в заблуждение. Все, что я делаю – этовыполнение стандартной процедуры расследования. Эта процедура в нашем случае,конечно, выглядит немного странной, но это вызвано несколько страннымиобстоятельствами данного дела. Это не значит, что вам следует делатьнедопустимые предположения. Улавливаете мою мысль?

– Да. А что такое ФОЛЕ?

– ФО?... Ах, да. Федеральное ведомство обеспечениязаконности. Может быть, это единственное доброе дело, совершенное Никсоном завсе время его пребывания в Белом доме. Это ведомство фактически состоит изсвязанных друг с другом банков данных, которые выполняют функции центральногоклиринг-хауса для своих филиалов на местах, а также, конечно, исоответствующего программного обеспечения всех своих операций и процедур. У насесть доступ к дактилоскопическим отпечаткам почти каждого осужденного поуголовному преступлению в стране с 1969 года или около того. ФОЛЕ также имеетдля сопоставления отчеты по баллистике, сведения о типе крови преступников,голосовые отпечатки и портреты подозреваемых в преступлениях, сделанныефотографом.

– Итак, мы сможем сравнить мой голос и его?

– Да. Мы будем иметь результаты к семи часам. К восьми, еслиэлектронная почта будет сильно перегружена.

Тад покачал головой.

– Мы с ним звучим совсем по-разному.

– Я прослушал ленту, и я это тоже уже знаю, – сказалПэнборн. – Но позвольте мне повторить. Голосовые отпечатки не имеют ничегообщего с речью. Головной голос и грудной голос, Тад. Здесь большая разница.

– Но...

– Ответьте мне на один вопрос. Элмер Фадд и Даффи Дак звучатодинаково для вас?

Тад смутился.

– Ну... нет.

– И для меня тоже нет, – согласился шериф, – но парень,который озвучивает их обоих, все же один и тот же, и зовут его Мэл Бланк... Неговоря уж о доброй дюжине других персонажей и ролей в мультфильмах. Мне порауходить. Увидимся вечером?

– Да.

– Между половиной восьмого и девятью, идет?

– Мы будем ждать вас, Алан.

– О'кей. Пока суть да дело, я должен буду завтра съездить вКастл Рок, и если там случилось что-нибудь непредвиденное, я там задержусь.

– Палец, получивший предписание, должен двигаться, верно? –сказал Тад и подумал: «Вот чему он должен больше всего придавать значения».

– Да, мне достали немало другой рыбы для поджаривания. Ниодна, конечно, не сравнится с вашей, но люди из Кастл Рока платят мнежалованье. Вы понимаете, о чем я? – Это показалось Таду слишком серьезнымвопросом, с учетом записи их беседы.

– Да. Я все понимаю.

– "Мы оба. Я... и Старый Лис Джордж".

– Я сейчас уезжаю, но патрульная полицейская машина будетдежурить круглосуточно у вашего дома, пока вся эта чертовщина не закончится.Эти парни настороже, Тад. И если копы в Нью-Йорке были немного беззаботными,эти медведи – ни коем случае. Никто теперь не хочет недооценивать этот призрак.Никто не собирается забывать о вас или покинуть вас и вашу семью хотя бы наминуту. Одни люди будут охранять вас, а другие тем временем будут вести для васпоиски. Вы понимаете, надеюсь?

– Да, я понимаю. – И Таду подумалось: «Сегодня, завтра.Следующая неделя. Может быть, следующий месяц. Но следующий год? Вряд ли. Я этознаю. И он тоже это знает. Сейчас они пока не полностью верят словам Джорджа отом, что он пришел в себя и утихомирился. А позднее они будут... пока неделиидут за неделями и ничего не происходит, они будут просто вынуждены поверить вистинность его слов. Это будет выгодно не только политически, но иэкономически. Потому что Джордж и я знаем, как вращается этот мир вокруг солнцапо своей раз и навсегда заведенной траектории, точно так же, как мы оба знаем,что как только все займутся поджариванием других выловленных рыб, Джорджпокажется здесь и поджарит меня. НАС».

Еще через пятнадцать минут Алан все никак не мог уехать изполицейского управления в Ороно. Он по-прежнему был на телефоне. Линия былазабита помехами. Молодая телефонистка говорила с ним слегка извиняющимся тоном:«Вы не подождете еще немного, шеф Пэнборн? Сегодня один из худших дней в работенашего компьютера».

Алан подумал, стоит ли объяснять ей, что он не «шеф», ашериф, но решил не беспокоиться по этому поводу. Эту ошибку делал почти каждый.– Да, конечно, – ответил он.

Занято.

Он сидел в узеньком маленьком кабинете на самых задворкахуправления; если бы его передвинули еще чуть назад, то Пэнборн оказался бы ужев густых кустах. Комната была завалена пыльными архивными папками. Единственныйстол был беженцем из школы, с покатой поверхностью, с поврежденной крышкой ичернильницей. Алан установил ее на коленях и бесцельно перекатывал вперед иназад. Одновременно он крутил и листок бумаги по столу. На бумажке рукою Аланабыло выведено: «Хью Притчард» и «Госпиталь графства Бергенфилд. Бергенфилд,штат Нью-Джерси».

Он думал о своей беседе с Тадом, полчаса тому назад. Все,что он сказал Таду, сводилось к успокоению Бомонта надежностью его полицейскойохраны, к рассказу, как бравые патрульные ребята будут геройски защищать Тада иего жену от безумного маньяка, возомнившего себя Джорджем Старком, если,конечно, это безумец появится. Алан очень сомневался, что Тад поверил всемуэтому. Это сомнение связывалось и с тем фактом, что человек, пишущий романы длязаработка, должен иметь наметанный глаз и уши, чтобы сразу опознать сказки.

Да, они будут пытаться защитить Тада и Лиз, обеспечитьнадежное их прикрытие. Но Алан хранил в памяти происшедшее в Бэнгоре в 1985году.

Женщина просила дать полицейскую охрану и получила ее послетого, как ее муж, с которым она давно не ладила, жестоко избил се и угрожалвернуться и убить ее, если она попытается выполнить свое намерение развестись сним. Две недели этот человек ничего не предпринимал. Полицейское управлениеБэнгора уже готовилось снять наблюдение, когда вдруг появился этот самый муж,катя тележку из прачечной и одетый в униформу служащего этой прачечной. Онподошел к двери, неся связку выстиранного белья. Полиция, возможно, и узнала быэтого человека, даже одетого в униформу, если бы он появился чуть раньше, когдаеще были свежи в памяти все указания и инструкции по наблюдению, но и это былобы весьма спорным утверждением; тем более, они не опознали его, когда ондействительно появился. Он постучал в дверь, и когда женщина открыла ее, мужвынул револьвер из кармана брюк и застрелил ее в упор. Еще до того, какприставленные к несчастной жертве копы сообщили, что происходит, и тольковыбрались из своей машины, мужчина уже появился на крыльце с поднятыми руками.Он швырнул еще дымящийся револьвер в кусты роз.