– Шен, – Муан дотронулся до его плеча, заставляя тем самым посмотреть на себя.

Шен перевел на него взгляд и прочитал на его лице тревогу и опасение.

«Ну вот опять… Стоит мне заикнуться о привидениях, все смотрят на меня именно так. Как же я устал терпеть все это… Пытаться вывести весь многолетний балласт ошибок оригинального Шена, принимать как должное чужое отношение, страхи, ненависть и обиды. Или доказывать свою вменяемость в мире, который пусть и завораживает, но так непонятен… Делать вид, что это меня совершенно не задевает… Ну зачем ты так смотришь на меня? Этот взгляд еще сильнее выбивает почву из-под моих ног».

Муан всмотрелся в его глаза. В глаза, в глубине которых все еще можно было заметить золотые сполохи. Но сейчас его зрачки были так расширены, что занимали практически всю радужку. В этих глазах надежда застилалась безграничной усталостью. Усталость плескалась в них, словно бурное море, и надежда тонула в этом море. Ей хотелось уцепиться за что-то, что достаточно устойчиво, чтобы остаться на плаву. И Муан готов был сказать, чтобы он уцепился за него.

Шен прикрыл глаза и глубоко вздохнул.

– Не обращай внимания, – попросил он. – Я болтаю всякую ерунду.

«Пожалуйста, не продолжай. Две вещи из твоих уст задевают меня больше всего: когда ты говоришь, что я веду себя неправильно, и когда мои поступки, чувства или действия ненормальны. Что бы я ни делал, каким бы безумцем я ни был, я не хочу слышать этого от тебя!»

– В следующий раз просто рассказывай мне сразу о таких вещах, – произнес Муан.

– Х-хорошо.

– Я не смогу тебе помочь, если не буду знать всего. Это-то ты понять можешь?

– А ты захочешь мне помогать? Захочешь участвовать во всем этом? – удивился Шен. – Разве тебя больше не привлекает позиция стороннего наблюдателя, который не вмешивается в мои споры с окружающими?

– Я… – Муан опешил от подобной прямолинейности.

Он думал, что Шен просто поблагодарит его за проявленное участие. Муан действительно часто… да всегда!.. уклонялся от принятия чьей-то стороны в спорах Шена со старейшинами, и даже если принимал… это не была сторона хозяина Проклятого пика. Потом, наедине, он пытался ему помочь, но никогда открыто не высказывал остальным, что его мнение отличается от их позиции. Если так подумать, не было ничего удивительного, что Шен не посвящает его сейчас в свои мысли и не объясняет мотивы поступков. Он сам никогда не показывал, что готов перейти на его сторону. Он и правда никогда не хотел выбирать сторон.

– Пусть это было так, но теперь я хочу быть на твоей стороне. Я достаточно узнал тебя, чтобы не сомневаться в твоих мотивах! – решительно проговорил Муан.

– Правда? – опешил Шен.

«Да я ведь сам частенько не в курсе своих мотивов…»

– Я буду на твоей стороне.

Как бы ему хотелось безоговорочно в это поверить!

– Ладно, – усмехнулся Шен, отворачиваясь. – Спасибо за это.

Только время могло показать ему, действительно ли Муан говорит серьезно. И насколько крепки могут быть его обещания.

С освещенной стороны длинного стола сидели две женщины. Одна из них была молода и симпатична, а ее высокую прическу украшали всевозможные заколки. Другая выглядела значительно старше, но все еще сохранила моложавость и имела холодную грацию хищницы. Ей не мешало бы набрать веса, чтобы не выглядеть столь истощенной, но умело наложенная косметика скрывала внешние недостатки. Женщина сидела, поигрывая по столешнице металлическими когтями, надетыми на пальцы правой руки.

Третья женщина, стоящая поодаль от стола, была соблазнительно прекрасной, и определить ее возраст казалось затруднительным. Своей грацией она могла бы дать фору обеим, сидящим за столом, а в пренебрежительном выражении прекрасного лица ушла еще дальше. Лишь наряд не соответствовал ее прекрасному стану, словно был шит не по ее фигуре.

С другой стороны стола, где не горели свечи, сидел еще один человек. Беловолосый худой мужчина в кресле на колесах. Перед ним стояла миска с едой, но он выглядел совершенно в ней незаинтересованным, взгляд его был пуст, а по подбородку стекала слюна.

И Мори перевела с него опечаленно-раздраженный взгляд.

– Как видите, наш господин все еще не окреп.

При этих словах шея мужчины чуть дрогнула, и его голова упала в миску с кашей.

– Как я устала, боги! – взвизгнула И Мори.

Она подскочила со своего места и бросилась к мужчине, по пути выхватывая из кармана платок. Приподняв его голову, она принялась оттирать с его лица остатки каши.

Раздался смешок красотки.

– Тебе смешно?! – мегерой взвилась Мори.

Летис Лис примирительно подняла ладони.

– Он не походит на того, кому можно поклоняться, вот и все.

И Мори закончила оттирать кашу и обернулась к ней.

– Сосуд был поврежден, ясно? Из-за вашего хозяина Проклятого пика, как нам теперь известно, я не смогла правильно завершить ритуал! Твоя информация о нем, конечно, оказалась довольно полезной…

– Это меньшее, что я могла сделать, чтобы доказать свою решимость служить великому делу секты Хладного пламени, – с иронией в голосе произнесла Летис Лис.

– Однако этого недостаточно. Нам необходимо узнать его слабые места, чтобы схватить.

– Я сама с ним разберусь! – воскликнула сидящая за столом женщина. – У нас с ним старые счеты!

– Нет уж, уволь нас от этого, – фыркнула Мори. – Ты уже показала свои способности, попав в плен! Неизвестно еще, что им удалось от тебя узнать…

– Да как ты смеешь?! Разве действия ордена РР не подтверждают, что я выдала лишь наши подставные места?! Я четыре месяца томилась в плену, пока ты прохлаждалась! Этот Шен, словно заноза, испортил все мои планы! А потом вмешался в твои! И нашей новой сестрице Летис жизнь разрушил! Да мне просто не терпится с ним разобраться!

– Уймись, – фыркнула Мори. – Разве так сложно убить заклинателя? Ну сложно, но объединенными усилиями мы справимся. Дело не в его смерти! Не забывай, что нам в первую очередь нужна его кровь! У мастера Муна остался флакон с его кровью, это просто нечто. В ней заключена такая сила, что у меня мурашки по спине побежали, когда он показал!

– Я изловлю его, подвешу, словно свинью, и сцежу всю его кровь, – пообещала Мианни Ю.

– Прошу сестру Ю не забывать, что старейшина Шен – сильнейший темный заклинатель ордена РР, вам не справиться с ним даже объединенными усилиями, – произнесла Летис Лис.

– Вспомни опыт мастера Муна, – добавила Мори. – Все, чего ты добьешься, – это вновь попадешь в плен.

– И что, переложить заботу об этом на чужие плечи? – возмутилась Мианни Ю. – Спустить ему с рук оскорбления?

– Нам нужен очень продуманный план. Даже если мастер Мун окажется прав, – отойдя от стола и пройдясь по комнате, произнесла И Мори, – мы определенно не сможем напасть на него в ордене. Как минимум нам необходимо выждать, пока он куда-нибудь отправится.

– И что передают младшие братья, следящие за орденом?

– У них нет никаких особенных вестей.

– Пф-ф, – возмутилась Мианни Ю. – Сестрица Летис, ты можешь придумать что-нибудь? Может, знаешь слабое место заклинателя Шена?

– Если бы я знала его слабое место, я бы не сидела за решеткой вместе с тобой!

– Эй, кто-нибудь! – тем временем кликнула И Мори.

В помещение вбежали два младших адепта секты.

– Наш господин отобедал, можете убрать приборы, – распорядилась она.

– Да, госпожа, – поклонились те.

– Мастер Мун и господин Исан еще не вернулись с охоты?

– Пока нет, госпожа.

Шен наблюдал, как слуги упаковывают огромное старое зеркало в узкий деревянный ящик и грузят на крышу повозки. Шуэр подошел к нему и положил руку на плечо.

– Когда я уеду, у вас все будет хорошо, – произнес Шен, продолжая следить за слугами.

Шуэр дернул его за меховую мантию, развернув к себе, и обнял. Шен резко выдохнул, удивленный его действиями, утопая в этих теплых прикосновениях. Дрожь пробежала по телу, а холод, впившийся в лопатки, внезапно отступил. Шуэр провел рукой по его голове. Это было крайне смущающе, что он делал это при всех, но Шену хотелось уцепиться за эти объятия. Потому что… Потому что он верил, что прощается с ним навсегда. Как редко они общались с оригинальным Шеном, а этот Шен даже не представлял, доживет ли до конца месяца. Разве он мог позволить себе такую роскошь, как планы на будущее?

– Ты… – прошептал Шен, не в силах подобрать слова, чтобы продолжить.

Что ему спросить? Злится ли на него Шуэр? Питает ли ненависть за то, как все обернулось? Все эти слова не подходили. Но Шен оказался просто стихийным бедствием, ворвавшимся в размеренную жизнь этой семьи. Он и был удовлетворен тем, что