Суперсолдат согласно кивнул.

– Уходим, – сухо сказал он, и первым направился в сторону электровоза.

Едва его рука коснулась металлического корпуса поезда, Реутов смачно выматерился. Его глаза были полны изумления.

– Ты обалдел? – заорал он, гневно потрясая кулаком. – На этом корыте нас засекут и в момент прикончат. Наверняка поезд отслеживается. Пойдем пешком, по путям, так надёжней.

Михаил пожал плечами, сменил магазин своего автомата и, как ни в чем не бывало, направился во главе отряда.

– По путям, так по путям, – констатировал Макс.

Отряд из трех боеспособных единиц и одного пленного начал эвакуацию.

На голову неприятно давило. Казалось, что в затылок вогнали несколько десятков длинных тонких спиц, которые теперь самым изощрённым образом поворачивали из стороны в сторону, причиняя тем самым беспощадную боль и разрывая сознание на куски. Перед глазами все плыло, во рту ощущался металлический привкус крови, но, несмотря на все это, молодой человек с планшетом в руках был счастлив. Кондратьеву, Максу и Реутову удалось захватить не просто особо важного свидетеля, а человека таинственного Круга, чуть ли ни одного из основателей этого самого Круга. Ради такого можно было и потерпеть, тем более что его (Мезенцева) вмешательство серьезно облегчило ребятам жизнь внутри усадьбы и помогло выполнить сложнейшую операцию.

Вдали послышались звуки сирен. Григорий осмотрелся по сторонам, убеждаясь в том, что ситуация на улице оставалась мирной и естественной. Никто ни за кем не гнался и даже не следил. Никто не собирался ни кого ловить и ни в кого стрелять.

Жить можно.

Мезенцев глубоко вздохнул, пытаясь успокоить рвущееся из груди сердце, запихнул планшетник в сумку и нырнул в переулок. Взглянув вперед, он недовольно поморщился – улица была заставлена припаркованными машинами так, что по ней уже никто не мог проехать. Здесь, по правде сказать, и идти-то было нелегко.

Внезапно двери ближайшего к Григорию Toyota Land Cruiser распахнулись, и на улицу высыпали пять человек с «Вихрями[3]» в руках, лица которых скрывали маски с прорезями для глаз. Незнакомцы, не собираясь представляться, заорали на Мезенцева, приказывая тому улечься на асфальт и заложить руки за спину, и псионик чисто инстинктивно ответил, на своем уровне. Волна психо-ментального рапорта погрузила всю пятерку в сон, и дородные мужские тела с грохотом попадали на асфальт.

– Вот бл…, – выругался Мезенцев, скривившись от очередного приступа головной боли. – Вам-то что здесь надо?

Он подбежал к одному из тел, ловко ощупал того, перевернул на живот. На спине незнакомца красовалась аббревиатура из трех букв.

– Федералы…, – выдохнул парень, – только вас тут и не хватало.

Григорий, недолго думая, схватил малогабаритный автомат, и бросился наутек, прекрасно осознавая, что происходит. Обитель господина Маркова, видимо, находилась под круглосуточным наблюдением как полиции, так и ФСБ, и когда Кондратьев с компанией вломились на территорию усадьбы бывшего генерала ГБ, члена Круга, местные силы правопорядка и государственной власти спохватились, попытались пресечь действия «проклятущих террористов», но немножечко опоздали. Им удалось вычислить лишь парня в рубашке, больше смахивающего не на опаснейшего боевика, мощного пси-оператора, а на студента-ботаника, но даже с ним у федералов возникли проблемы. Вот только Мезенцев обольщаться не стал. Он знал хватку Конторских спецов, он много времени провел рядом с ними, и не тешил себя иллюзиями – просто так выбраться ему не дадут.

Воевать против своих не хотелось. А тут еще эта головная боль. Похоже, база Маркова была напичкана высокими технологиями будущего по самую крышу. И как теперь прикажете противостоять крутой государственной машине, находясь при этом не в лучшей форме?

Желтый кирпичный забор с железной решеткой тянулся по правую руку. Григорий собрался было перемахнуть через него, когда из ближайшей арки на него выскочила еще одна Тойота и попыталась взять парня на таран. Григорий рыбкой прыгнул вперед, довольно жестко приземлился, но все же перекувырнулся через плечо, извернулся на спину и накрыл машину волной психического воздействия. Двери автомобиля распахнулись, но группа захвата не успела ничего сделать. Фсбшники были крутыми парнями, но без специальных технологических приспособлений они не могли тягаться с опытным псиоником. Раздались крики, мат. Бойцы выронили свое оружие, хватаясь кто за сердце, кто за уши. Из-за нехватки времени и неоптимальных боевых кондиций Григорию пришлось вырубать их жестко, работая не ювелирно. «Простите ребята, – подумал про себя Мезенцев, – но я уже не тот пацан, каким был раньше, и рефлексировать не собираюсь. Вы встали у меня на пути, а у меня слишком важная миссия, чтобы я терял время на объяснения».

Очередной переулок встретил Мезенцева уймой припаркованных машин, однако ни одна из них, как оказалось, опасности в себе не таила. Но парень не расслаблялся ни на секунду, прекрасно понимая, кому он перешел дорогу. Ему нужно было затеряться, нужно было сбить ведущих его людей со своего следа. Для подобного маневра очень бы подошел большой торговый центр, которого, однако, поблизости не оказалось. Весь наземный транспорт в настоящий момент представлялся Григорию одной большой ловушкой. Трамваи, автобусы или просто машины резко снижали свободу маневра, а для дистанционных средств наблюдения, от обыкновенной «наружки» до использования миниатюрных беспилотников, они представляли собой идеальные цели.

Оставалось метро. Точнее не сам поезд, а станция, лучше всего крупный пересадочный узел с обилием входов-выходов, переходов между станциями, толпами народу и… камерами видеонаблюдения. Момент, конечно, щепетильный. Камеры – это всегда плохо, но всегда – не значит, что в настоящий момент. Григорий не тешил себя надеждой, что ему удастся полностью замести следы. Нет, камеры его засекут. Он не сможет скрыться от них так, как сделает это, скажем, Михаил Кондратьев. Однако к тому времени, когда на изображение с видеокамер отреагируют те, кому это положено по должности, Мезенцев очутится достаточно далеко от этого места и будет находиться в относительной безопасности.

Самое главное благополучно достигнуть точки сбора, не засветить себя и не подставить ребят.

Глубоко вдохнув и резко выдохнув, Мезенцев собрался с силами и приступил к осуществлению задуманного.

* * *

Лучи вечернего солнца едва касались макушек разлапистых елей. Было тепло и абсолютно безветренно. Стайки непуганых птиц, весело вереща на своем мелодичном языке, перелетали с ветки на ветку, не боясь никого и ничего. Даже несмотря на старую, заброшенную асфальтовую дорогу, покосившийся, а местами и вовсе разрушенный временем бетонный забор, и несколько приземистых одно и двухэтажных зданий, пернатые чувствовали себя истинными и единственными хозяевами здешних мест.