другому стражу. В нем совсем не осталось магии, он в живых-то удерживался исключительно упрямством. Он с усилием распахнул глаза, и этот взгляд что-то изменил во мне. Часть меня, которая прежде была человеком, пробудилась. Она требовала, чтобы я исцелила всех стражей, хотя это было совсем нерационально.

- Пожалуйста! – прошептала я, не сдерживая слезы.

Ощущения в теле вернулись. Я чувствовала холод от барабанящих по коже капель дождя, запах сырости и в то же время продолжала видеть миллионы миров, простирающихся во все стороны. Это было потрясающе.

Эмоции дерева стали отдаленным эхом. Мое желание казалось ему странным. Для столь могущественного создания люди были кем-то вроде мотыльков. Иггдрасиль заботился обо всех мирах в целом, так что жизнь или смерть одного человека были для него не стоящей внимания мелочью.

- Это не так. Каждая жизнь драгоценна. Прошу тебя. Я люблю его.

Мировое древо знало все мои мысли, все мои сомнения.

- А он тоже тебя любит?

- Не знаю. Это не имеет значения. Он много раз спасал мне жизнь, пожалуйста, помоги ему.

- Сейчас у тебя есть выбор. Ты можешь соединиться со мной и быть самым могущественным созданием во Вселенной. Ты увидишь такие чудеса, о которых не могла даже помыслить. Ты будешь способна на великие поступки. Ты даже сможешь создавать новые миры.

Звучало просто невероятно.

- Но для этого тебе придется отказаться от человеческого тела. Оно этой жизни просто не выдержит.

- А если я не хочу?

- Ты можешь остаться. Но тогда ты потеряешь эту магию и снова вернешься к тому, что было до того, как ты стала хранительницей.

Другие миры, которые я успела увидеть краешком глаза, манили. Сила искушала. Передо мной было все, о чем я так долго мечтала.

Я обняла себя за плечи.

- Я хочу остаться.

- Ты ведь понимаешь, что он может предать тебя так же, как тот, второй, даже если я его вылечу.

- Я хочу остаться не ради кого-то из них, а ради себя.

- Пусть будет так.

Перед глазами вспыхнул ослепительный свет, и все вокруг померкло.

Прохладная темнота манила видениями невероятных чудес. Полностью раствориться в ней мешали назойливые голоса.

- Да успокойся ты, она уже приходит в себя, - Велимир пытался казаться уверенным, но в голосе пряталось сомнение.

- Ты говоришь это в двадцать третий раз, и она до сих пор не очнулась, - напряженно ответил Вик. - При том, что все остальные уже давно пришли в себя, даже роверы.

- У нее была слишком мощная сенсорная перегрузка.

- И что это значит? – поинтересовался Фред.

- Она разделила сознание с силой, которая может создавать миры. Неудивительно, что после такого нужно время.

- Я еще раз предлагаю перенести ее в Коимбру.

- Нет. Мы не знаем, что с ней, это может быть опасно.

- Зато там, по крайней мере, нам будет тепло и сухо, - раздраженно сказала Мариза. - Этот проклятый нескончаемый дождь выводит меня из себя.

- Странно, что ты туда так рвешься, учитывая, что тепло и сухо тебе будет в тюремной камере, - бросила Эйлин.

- Наш король справедлив. Он учтет, что я спасла жизнь его единственного племянника.

- После того, как призвала тех, кто его едва не убил.

- И полностью лишил меня магии! Ты-то отделался легким испугом.

- Легким? Да я чуть не умер, спасибо за заботу.

- Хватит галдеть, - промямлила я, и голоса тут же умолкли.

Открытие глаз потребовало недюжинных усилий. Оказалось, что я лежу на руках у Вика, крылья которого прикрывали меня от падающих с неба капель. Дождь до сих пор шел и останавливаться не собирался. Поблизости обнаружились Велимир, Эйлин, Фред и Мариза. Все смотрели на меня со смесью беспокойства и облегчения, только во взгляде кузины читалось отчетливое разочарование. В нескольких шагах сидели связанные роверы. К моей радости, зрителей из других миров больше не было.

- Что произошло?

- Что ты помнишь?

- Я сказала Иггдрасилю, что хочу остаться, и на этом все обрывается.

Велимир кивнул:

- Ты вылечила Вика и Эйлин и свалилась. После этого все глазеющие на нас ребята исчезли.

- А дальше?

- Вик показал мне, как вылечить Фреда, а Мариза и роверы очнулись сами, хотя их никто не просил. Только ты все никак не приходила в себя, и мы уже начали волноваться. Мой братец запретил перемещаться, пока ты не будешь в порядке.

Вик пожал плечами:

- Это могло быть опасно. Судя по тому, что Рой до сих пор не переместился сюда, он не может этого сделать. Думаю, этот мир будет закрыт, пока Иггдрасиль не окрепнет.

- У него есть страж.

Мысль о судьбе Всеволода заставила меня содрогнуться.

Фред хмыкнул:

- Да, мы видели. Напомни не злить тебя.

Велимир посмотрел на меня с восторгом:

- Это было здорово! Ты выглядела по-настоящему страшно, вся светилась.

- Жаль вас разочаровывать, но я понятия не имею, как Иггдрасиль это сделал. В тот момент я была лишь наблюдателем.

Мой голос понизился до шепота:

- Хотя теперь могу понять хранительницу, которая решила остаться деревом. Сила увлекает.

Вик испытывающе посмотрел на меня. Я тут же не к месту вспомнила, что призналась ему в любви на глазах у тысяч зрителей, а он так ничего и не ответил. Пусть тогда страж был при смерти, но сейчас-то нет. Щеки загорелись, хотя я твердила себе, что после всего случившегося испытывать неловкость было попросту нелепо.

Повисшее молчание прервала Эйлин:

- Раз ты пришла в себя, можем отправиться в Коимбру.

Велимир посмотрел на Фреда:

- Нам дадут ордена за спасение мира?

Принц вздохнул:

- Орден я бы сейчас с удовольствием обменял на горячую еду и сухую одежду.

- Не поспоришь. Вставайте поближе к роверам, их тоже нужно забрать отсюда.

- А где Иггдрасиль? Я хочу попрощаться.

Друзья разошлись, и я увидела тонкий ствол. Вокруг него из-под земли пробивалась молодая трава. Мир постепенно выздоравливал. Сейчас мировое дерево больше всего походило на молодую березку, только листья были серебряными. Вик помог мне подняться на ноги. Я подошла ближе и погладила теплую кору.

- Спасибо тебе за все.

Иггдрасиль прозвенел:

- Удачи, хранительница.

Один листок отделился от дерева и мягко спланировал мне в ладонь. Это был прощальный подарок. Слезы на лице смешались с дождем, и я не стала их вытирать.

- Прощай.