впустить свежий воздух. Он снова вздохнул, на сей раз одобрительно. Я раскрыла остальные окна и увидела, как дух дома присел на край земельного участка. Я сообщила г-ну Сисаку, что хочу воздать дать уважения духу, как новый домочадец.

– Все, что доставит тебе радость, – ответил он. Перед тем как выйти, я не забыла налить ему стакан холодной воды.

– Я ожидаю, что каждый раз, когда я буду приходить домой, меня будет ждать стакан холодной воды, ты поняла? – Еще один урок.

– Да, – ответила я.

Испытательный срок

Г-н Сисак уезжал работать на целый день, иногда на несколько дней подряд. Когда он возвращался домой, ему надо было не только поднести стакан холодной воды. У меня была масса других важных обязанностей, которые следовало закончить к его приезду: все это были, так сказать, части приветственного ритуала.

Я никогда не спрашивала его, как прошел день (я не осмеливалась). Только когда он был в настроении пооткровенничать со мной, я узнавала кое-что о нем, в частности, о его работе. Насколько я знала, он частенько ездил в мою деревню, чтобы купить там ткани, но что он потом с ними делал, я понятия не имела. Наверное, он был торговцем тканями, и ездил на своем пикапе, чтобы собрать товар для продажи в магазине, а может быть, у него где-то был склад. (Возможно, в Кэнг Кхое, где он и жил.) Всякий раз, когда он подъезжал к дому, за воротами раздавался громкий гудок – сигнал, что мне надо открыть ему ворота. Он выходил из машины, утомленный. Его настроение было трудно предугадать: всякий раз я мысленно готовилась оказать ему радушный прием, в каком бы расположение духа он ни был.

Как-то он приехал домой и плюхнулся на свою любимую софу. Когда я принесла ему стакан холодной воды, он раздраженно взглянул на меня и выбил стакан из моих рук. К счастью, стакан не разбился. Он сказал, что сегодня вечером ему хочется пива и что я должна принести ему пиво. Так я и сделала. Я налила пива в его стакан и передала ему, и тут он успокоился.

– У меня сегодня был скверный день, – объяснил он и отпил глоток. – Поэтому я в плохом настроении.

Я кивнула в ответ.

– Этот мир ужасен. Никому нельзя верить. Никогда не знаешь, кто тебя пырнет ножом в спину. – Он немного помолчал, а потом повернулся ко мне. – Ну что ты пялишься? Иди и приготовь мне ужин! Я голоден.

Я пошла на кухню готовить ему ужин. Потом принесла и поставила тарелку на столик перед софой.

– Если подумать, хотел бы я быть как ты. Ты весь день сидишь дома и ни с кем не имеешь дел.

Он отправил в рот ложку риса и стал с удовольствием жевать.

– Но я мужчина, глава семьи. Это ответственность, от которой я не могу уклониться. – Осознавая масштаб его значительности, я ощутила прилив благодарности. – А твоя ответственность – содержать дом, покуда я работаю, – продолжал он, прихлебывая суп.

После чего выудил из кошелька триста батов.

– Трать их с умом, – наказал он мне. – Эти деньги я заработал тяжким трудом.

– Да, – ответила я.

В конце каждой недели он давал мне триста батов, причитавшиеся мне на ведение домашнего хозяйства. Большая часть этих денег уходила на покупку свежих продуктов для его ужинов. За ними далеко ходить не приходилось: я покупала их с грузовичка-пикапа, каждое утро проезжавшего мимо дома.

Моя повседневная жизнь проходила возле и внутри дома. Все время я посвящала себе, у меня не было близких подруг (и сейчас нет). Но меня это не беспокоило, в особенности потому, что я уже ощущала на себе любопытные взгляды соседок, глазевших на меня, словно я была чужеродным предметом. Они молча взирали на меня всякий раз, когда я выходила из дома купить продукты с пикапа. Иногда, проходя мимо наших ворот, они останавливались и заглядывали внутрь через щели. Они относились ко мне с таким подозрением, что я волей-неволей чересчур нервничала, чтобы завести с кем-то из них знакомство. Они вели себя так, что я чувствовала себя чужой, и в результате у меня не возникло к ним никакого доверия. Честно говоря, я ведь с самого детства была одиночкой, так что у меня не было повода жалеть себя в этой ситуации. Их странное поведение подтверждало то, что говорил мне г-н Сисак: людям верить нельзя. Разочарование, которое он приносил в дом каждый вечер, делало перспективу выйти из дома и познакомиться с кем-то скорее опасной, чем желанной. Вот так г-н Сисак и стал единственным человеком, на кого я могла по-настоящему положиться.

Со временем проблема, что ему подать – холодную воду или пиво, утратила свою остроту. Наблюдая за тем, в какой степени он раздражен, – а степень его раздражения менялась день ото дня, – я постепенно выработала инстинктивное ощущение. Такому можно научиться, если долго живешь с кем-то. По сути дела, после трех лет совместной жизни с ним я научилась сама принимать решения, вместо того чтобы ждать его приказания:

– У тебя усталый вид, ты сегодня много работал, поэтому заслуживаешь стакана пива.

Помню, как я в первый раз так сделала. Он поначалу удивился, но потом согласился и кивнул. В ту ночь он дал мне наилучшую награду: позволил мне исцеловать все его тело. Спустя девять месяцев после той ночи я родила его второго ребенка.

Но прежде чем перейти к этому рассказу, позвольте мне поведать вам о ритуале, который я проводила для него перед тем, как лечь в постель.

В первые дни после того, как я въехала в его дом, г-н Сисак постоянно напоминал мне о моих обязанностях. Знаю, у вас может создаться впечатление, будто он без устали вдалбливал мне свои инструкции, но на самом деле он всегда говорил что-то лишь один раз. Просто мои обязанности как его жены намного превосходили те, что я выполняла в родительском доме.

Итак, что входило в обязанности хорошей жены? Это был главный вопрос. Работа по дому – это, конечно, основное, но самое главное – надо посвящать все свое внимание мужу, когда он возвращается домой. Жена должна загодя прибраться в доме и подносить ему в виде приветствия стакан холодной воды, а еще должна подготовить чистые полотенца и чистую одежду, чтобы он надел ее после душа. Покуда муж принимает душ, хорошая жена должна приготовить ему ужин или подогреть ранее приготовленную еду, которая успела остыть. Ужин всегда следует подавать горячим. Таков