льдов у Северо-Восточной Земли на севере. Метод, разработанный Ховденаком совместно с адмиралом Герром, заключался в том, чтобы исключить районы, где Амундсена и французского аэроплана быть не могло. Действовать согласно этому методу было непросто, поскольку одна из наиболее вероятных теорий предполагала, что «Латам» по различным и неизвестным причинам приземлился у острова Медвежьего. А значит, самолет могло унести течением и ветром на значительное расстояние за какие-то пару суток.

Согласно другой теории, Амундсен решил лететь прямиком к лагерю Нобиле. Для ее проверки требовались суда, способные пройти сквозь густой лед, — то есть «Хобби», «Хеймланн» и «Веслекари». Кроме того, русские тоже пообещали направить свои ледоколы на поиски Амундсена к востоку от Шпицбергена — и «Красина», и «Малыгина».

Работа по налаживанию контактов с рыболовецкой флотилией, проделанная Ховденаком в Тромсё, начала приносить результаты. В конце июня — начале июля руководству поисковой операции стали поступать первые конкретные сообщения относительно «Латама». Как и прежде, проще всего дело обстояло с отрицательными сведениями: 18 июня «Микаэль Саре» находился близ острова Медвежьего весь день и вечером в момент исчезновения «Латама». Команда судна не видела французского самолета, зато они прекрасно видели и слышали аэроплан Маддалены. «Савойя» прилетела с другой стороны, из Вадсё, и на час приземлилась на острове, но и сам Маддалена не заметил нигде французского самолета. 19 июня мимо Медвежьего пролетали «Марина II» и «Юнкер Уппланд», но они также не видели и не слышали «Латама». Вдобавок к этому в приемную командующего флотом потоком шли записи опросов рыбаков. Большинство из них не имело никаких сведений о пропавшем аэроплане.

Среди отрицательных донесений встречались и кое-какие значимые наблюдения, которые можно было бы считать обнадеживающими — будь они верны. Так, 30 июня газета «Моргенбладет» сообщила, что машинист рыбацкой шхуны «Лив» из Свольвера 18 июня видел «Латам» в небе на расстоянии примерно 24 морских миль к северо-западу от Медвежьего. Аэроплан летел на небольшой высоте. Дул сильный ветер, стоял туман. Днем позже те же рыбаки слышали рев двигателей «Уппланда», но из-за плохой видимости саму машину не разглядели.

Как только об этом стало известно, главу полиции Харстада попросили провести официальный допрос. Сделать это оказалось не так просто, поскольку машинист уже уплыл домой. Когда его наконец смогли допросить, ни у кого, по сообщению «Моргенбладет», не возникло сомнений в том, что он действительно видел «Латам». Глава полиции Харстада счел машиниста человеком, достойным доверия. Его сведения вызвали воодушевление у поисковых отрядов и прессы. Сразу было решено, что «Латам» следует искать чуть севернее, чем предполагалось на основе данных последнего радиоконтакта. Но когда через пару дней с машинистом поговорил начальник полиции острова Сенья, выяснилось, что крылатую машину, похожую на серый биплан, тот видел утром 19 июня. Это мог быть «Латам», но вероятнее, что машинист принял за него «Марину II», на которой в это время как раз летел Пенцо. Это был не биплан, а серый «Дорнье Валь» с массивными поплавками, прикрепленными прямо к фюзеляжу.

Другое сообщение, на которое все какое-то время возлагали надежды, пришло с грузового судна «Марита». Оно отчалило из Тромсё 19 июня с финским аэропланом «Турку» на борту и 22-го числа проходило мимо южной оконечности Земли Принца Карла, называемой часто просто Форланн. Начальник экспедиции Олави Сарко, радист по профессии, сидел в самолете на палубе и слушал радиопередатчик, когда незадолго до полуночи случайно поймал сигнал SOS. Он немедленно доложил о пойманных сигналах, полагая, что они могли быть посланы «Латамом». Если он действительно слышал французский аэроплан, это могло означать, что Амундсен и французский экипаж были гораздо ближе к Ню-Олесунну, чем предполагалось ранее. Увы, и это сообщение вскоре пришлось отбросить, так как выяснилось, что финн принял сигналы на коротковолновой приемник. Радиостанция «Латама» представляла собой длинноволновой передатчик, вещавший на 600-метровых волнах.

Шли дни. Большинство историй о якобы замеченном «Латаме» оказались выдумками. В конце июня датский полярный исследователь Петер Фрёйхен, приехавший на конференцию в Мурманск, сообщил, что до него дошли слухи о русском рыбацком судне, видевшем на льду самолет и нескольких мужчин, пытавшихся его починить. Рыбаки не стали подходить ближе, так как не похоже было, что люди на льдине терпят бедствие. Аэроплан заметили к востоку от Шпицбергена, но в какой день и час, не сообщалось. Поскольку в этом районе на лед не раз приземлялся Бабушкин с «Малыгина», рыбаки вполне могли видеть его «Юнкерс F13». Разумеется, это мог быть и «Латам», хотя Гильбо с экипажем вряд ли стал бы садиться на лед по доброй воле. Французский самолет по своей конструкции был гидропланом, и потому ему следовало приводняться, дабы не повредить ходовую. В общем, конкретных сведений было так мало, что это сообщение не имело особого значения. Тем более что в районе к востоку от Шпицбергена уже вели поиски различные суда и самолеты.

Другой, более-менее конфиденциальный слух был с недоверием воспринят семьей и друзьями Амундсена. 3 июля Геофизический институт получил сообщение от «Ингёй-радио». Радиостанция сообщала, что перехватила радиограмму британской яхты «Альбион», когда та находилась примерно в 10 морских милях от побережья Норвегии {132}.

1) «Amundsen picked up in the sea somewhere in the North Coast of Norway» [Амундсена выловили в море где-то около побережья Северной Норвегии]. Принято от английской яхты «Альбион» 03.07.1928. Слышали повтор, но слабее. Сведения от Бьёрнсета, журналиста «Афтенпостен».

2) от GDQR («Альбион») в 12.40 03.07.1928: «No confirmation regarding reports on Amundsen» [Сообщение об Амундсене не подтверждаем].

Как следовало из второй радиограммы, сенсационное сообщение не подтвердилось. После оживленного обмена радиограммами стало ясно, что утопленника в море английская яхта не подбирала. И руководство поисковой экспедиции, и пресса понимали, что такие сообщения не следует предавать огласке без тщательной предварительной проверки. Кто именно нашел в море мертвое тело? Чье тело? И почему неизвестный источник, пересказанный «Альбионом», решил, что это был норвежский полярник?

И все же такая громкая новость не могла не просочиться в норвежские и английские газеты, но лишь в виде коротких и сдержанных заметок.

Руководство поисковой операции заинтересовалось еще одним обстоятельством, связанным с этими радиограммами. Про яхту «Альбион» раньше никто ничего не слышал. С ее передатчика никогда не приходило никаких сообщений или донесений. Означало ли это, что в поиски Амундсена теперь включилась и Великобритания?

За неделю до этого, 28 июня, «Афтенпостен» поведала читателям о кампании, которую уже долгое время проводила английская газета «Дэйли Ньюс». Целью кампании было вовлечь Великобританию в поиски Амундсена, и в конце концов газетчикам удалось