class="p1">Действительно, расхожая фраза: «В советской стране все создано советским народом», имеет подлинное историческое обоснование — в виде «Государственных займов», распространяемых в те годы именно среди работающих граждан страны, на гигантские суммы в сотни миллиардов рублей. Государственные займы являлись в те годы важной статьей государственных доходов. Так, только в 1952 году на долю займов приходилось 42 % доходов государственного бюджета. Принося домой, после подписки на заем, оставшиеся от своей заплаты крохи, люди часто сами недоедали, но страна на эти их деньги восстанавливалась и развивалась… Поэтому все, что после развала СССР, было «прихватизировано» небольшой кучкой приближенных к власти «олигархов», действительно создавалось руками и на деньги советского народа, на деньги, которые наши отцы и матери отрывали от себя и своих детей и одалживали государству в тяжелый период послевоенного восстановления и развития страны.

В служебных делах быстро летело время…

Виталий очень тосковал по жене и сыну. Порой, ему казалось, что Лида и Сашуня просто вышли погулять и скоро вернутся. В одном из писем, он писал:

«… Ведь прошел уже почти месяц, как я уехал. А мне до сих пор просто не верится, что я здесь, а Вы где-то далеко, далеко. Мне все кажется родная моя Лидуська, что ты просто вышла с Сашенькой погулять, и вот сейчас зайдешь, но проходит день, второй, а ты все не заходишь и не заходишь. А сколько еще таких дней должно пройти, пока ты действительно войдешь в нашу маленькую, уютную комнатку. Ну, ничего моя рыбонька, лишь бы вы были здоровы, а там смотришь и время подойдет выезжать».

Конец мая 1952 года в Приморье оставался холодным. Матросы и офицеры носили шинели. Начало июня тоже не радовало теплом. В первых числах июня Виталий собирался заняться огородиком, который был разбит под окном. Огородная зелень и картошка всегда были подспорьем для послевоенного офицерского стола на Дальнем Востоке… Об этих планах Виталий писал Лиде еще в письме от 26 мая:

«…Со следующего воскресенья думаю заняться огородом. Сейчас нет смысла, потому что очень холодно, в шинели и то пробирает. … Лук уже весь давно съели, а чесночок и перец еще есть».

Прошло, пробежало полтора месяца, после того как Виталий Лоза один вернулся в Совгавань из отпуска. Полтора месяца в разлуке…

6 июня 1952 года Виталий написал прекрасное стихотворение, посвященное любви и разлуке …

Отпечатал его на пишущей машинке на отдельном листе и вложил в конверт вместе с письмом… Время сохранило это стихотворение:

Родной Лидочке и Сашеньке.

Кременчуг на Днепре и Советская Гавань

Два города нашей земли –

Один на реке, а другой океане,

На «Весте» и «Осте» страны.

Много дорог, городов и селений –

Тысячи верст впереди…

Но к милым любовь моя поскорее

Чайкой крылатой лети.

Лети и скажи, что люблю и тоскую,

Что верю и помню всегда…,

Что жду — не дождусь я минуту такую,

Когда вы вернетесь сюда.

Полночь у вас, а у нас уже утро

Солнце над морем встает…,

Играет в волнах золотым перламутром,

К большому нас счастью зовет.

Я вас, — Ты меня вспоминаешь…,

И так повелось на земле, -

Спокойной мне ночи желаешь, -

Я доброго утра тебе.

06.06.1952 г. Совгавань Виталий

Внизу листа Виталий своей рукой приписал: P.S. «Вест» — это запад, а «Ост» — восток. P.P.S. Не обижайтесь, что редко пишу. Целую Вас крепко, крепко Ваш Виталий.

Прочитав эти проникновенные слова, я поймал себя на мысли, что хочу еще раз перечитать курсантские стихи Виталия Лозы. Вновь перелистываю курсантский альбом. Альбом оформлен с большим вкусом и чувствуется, что для Виталия в курсантские годы этот альбом был творческой и личностной отдушиной от повседневной рутины военной службы.

Альбом начинается рисунком силуэта боевого корабля, идущего в открытом море. Затем лист с фотографией Каспийского высшего военно-морского училища в виньетке. В левом верхнем углу адмиралтейский якорь на фоне золотистого паруса с вымпелом, огибающим якорь, перечеркнутый силуэтом серебристой чайки. Этот рисунок, в дальнейшем, стал фактически «экслибрисом» Виталия Лозы. Он этим рисунком «подписывал» свои работы.

Первая страница альбома со стихотворением посвященным четырем годам учебы в училище, иллюстрирована рукой Виталия в виде золотых нашивок «курсовок», как говорят курсанты, поверх римских цифр «I» и «II», между курсовками развевающийся военно-морской флаг, а сбоку золотой шпиль Адмиралтейства и лавровая ветвь.

Рисунок выполнен акварелью, гуашью, тушью (пером). Чувствуется, что акварель нравилась Виталию. Рисунки в заглавии каждого стихотворения индивидуальны и необычны, названия стихов выписаны искусно, вырисованными в цвете буквами.

Но постепенно Виталий Лоза все меньше времени уделял художественному оформлению альбома. Следующие стихотворения выделены заглавиями, в которых рисунки и виньетки выполнены просто пером ручки, но все равно в них точно схвачен смысл стихотворения. Темы стихов Виталия очень разнообразны: от курсантского быта, службы, учебы, до философских — «Встреча с богом» … и полемических — «Бакинским мамзелям» …

Стихи о любви в альбоме — лирические, приподнято-романтические… Но это было раньше, в курсантские годы, а вот в стихотворении, написанном жене с Дальнего Востока — сквозит тоска, любовь и тоска — глубокие человеческие чувства… Интересно, что не сохранилось ни одного стихотворения лейтенанта, а затем старшего лейтенанта Виталия Лозы о офицерской службе. Наверное, их и не было. Хотя, особенности морской катерной службы, подразумевают ее стихотворное воплощение, но, как я понимаю, служба старшего лейтенанта В.К. Лозы была настолько тяжелой, напряженной и нервной — «каторжной» — как говорили катерники, от слова «каторжная», что, скорее всего, тут было не до романтики «парусов и рей». Те, немногие стихи, написанные Виталием в 1951–1952 годах, вызваны к жизни не наличием свободного времени и восторженных чувств, а глухой тоской одиночества, когда жизнь складывалась так, что любимые жена и сын находились за тысячи километров от него. Когда боль на сердце становится невыносимой, когда в стихах выплескивается душа, когда словами, говорило сердце, когда в рифмованных строчках адресованных любимой Лидочке и Сашуне, он убеждал не их, а самого себя, держаться, не терять присутствия духа, не глушить тоску «десятью торпедными каплями» крепчайшего спирта. Эти стихи становились источником, дающим силы перенести разлуку, а это совсем другая поэзия.

Военные действия у самых границ СССР на Корейском полуострове не утихали. Мощными воздушными налетами авиация США практически уничтожила города Северной Кореи Хыннам, Пхеньян, Хвинхле и другие селения. Бомбардировкам подверглись 56 городов. В ходе этих налетов погибло более 50-ти тысяч мирных корейских жителей.

Тихоокеанский флот продолжал находиться под постоянным давлением идущей рядом войны…

Как стало известно из рассекреченных