в других сферах его деятельности, однако, отрицать многие ее положительные аспекты нельзя. Очевидно, его стремление создать мощный военный флот достойный первоклассной державы». К 1952 году, по первому этапу сталинского плана строительства военного флота в СССР было достроено и построено: 5 легких крейсеров пр. «68К», 2 эсминца пр. «7У», 10 эсминцев пр. «30К», 5 сторожевых кораблей пр. «29», 1 речной монитор, 8 подводных лодок типа «С» IX бис серии, 53 подводные лодки типа «М» XV серии, морской тральщик пр. «73К», 2 базовых тральщика пр. «53У», большие охотники пр. «122», тральщики пр. «255» и «255К», торпедные катера пр. «123» и «ТД-200 бис».

В 1952 году были сданы флоту: крейсер пр. «68 бис» «Свердлов», головная дизельэлектрическая подводная лодка пр. «613». Сдавались строящиеся серийно эскадренные миноносцы пр. «30 бис», сторожевые корабли пр. «42», тральщики пр. «254». Были заложены 3 тяжелых крейсера пр. «82» типа «Сталинград».

В конце мая, по приходу с моря в базу в Совгавань, Виталий получил долгожданное письмо из Кременчуга. С ответом он не задержался:

«…Вот это так письмо я получил! Определенно нужно будет по такому случаю пузырек раздавить. Ведь, правда, как ты думаешь? Надо полагать, что положительно. Да и как иначе можно. Шучу, конечно, но на радостях пару «торпедных капель» выпью, с твоего, конечно, Лидок разрешения. Я же знаю, ты у меня добрая и определенно разрешишь».

В Лидочкином письме было несколько фотографий. На одной из них два брата — Виталий Лоза и Анатолий Лоза, оба в морской форме, сфотографировались вместе, встретившись в Кременчуге. Анатолий тоже приехал в отпуск. Он был на год старше Виталия, закончил ВВМУ им. Фрунзе и служил на Балтийском флоте. Виталий же, после выпуска из Каспийского ВВМУ, проходил службу на Тихоокеанском флоте, поэтому братья редко встречались.

На фотографии Анатолий в черной тужурке, белой рубашке с галстуком. Виталий в темно-синем кителе. Оба они в черных фуражках с шитыми «крабами». Выпуклые латунные пуговицы у обоих сияют надраенные, фуражки щегольски чуть сдвинуты на правый висок. Анатолий повыше, но Виталий покрепче в плечах. Лица радостные, оба улыбаются, в глазах блеск. Лица братьев похожи, но вместе с тем Анатолий больше похож на отца, а Виталий на маму.

Глядя на фотографию, чувствуется, что молодые братья-офицеры очень рады, что отпуска у них совпали, и что они встретились в родном отчем доме. Да, фотография братьев, двух старших лейтенантов советского флота очень хороша. Анатолий — старший из братьев держит левой рукой Виталия под руку, а Виталий свою правую руку заложил за лацкан кителя.

Виталий был рад фотографиям. Он с удовольствием писал:

«Фотографии действительно очень хорошие. Очень хорошая память, просто исключительная. И Толик хорошо получился, да и я — как герой-катерник тихоокеанец».

В этом же ответном письме Виталий обращается к своему сыну, к любимому Сашуне: «Держись и не плачь, если даже нос разобьешь».

«…Очень хорошо, что Сашенька целыми днями на улице бегает. А то, что падает, так это ничего. Правда, мой хороший Сашок? …Ничего Сашок, бегай сыночек и не обращай внимания, а самое главное не хнычь, если даже и носик разобьешь.» Сейчас, спустя шестьдесят с лишним лет, эти слова отца, обращенные ко мне через десятилетия, звучат, как напутствие в жизни, как жизненный завет: не отступать и не хныкать, даже если больно… Я следовал этому завету всю жизнь. Спасибо тебе отец!

В мае 1952 года в стране прошел очередной «Государственный заем развития народного хозяйства СССР». Все офицеры дивизиона в том числе и старший лейтенант В.К. Лоза подписались на заем. Виталий сообщал родным:

«… Сегодня подписывались на заем. Я подписался на 7000 р., что составляет — 238 %. Меньше у нас никто не подписывался».

Слова Виталия подтверждает запись в Историческом журнале 86 Сахалинской Бригады торпедных катеров от 4 мая 1952 года. В разделе «Политдонесение» заместитель командира бригады по политической части капитан 2 ранга И.Ф.Савченко пишет: «Подписка на заем. Охват — 100 %. Сумма подписки к фонду денежного содержания — 232,5 %. Бригада по подписке заняла Первое место в Дивизии».

«Государственный заем развития народного хозяйства СССР, выпуска 1952 года», — это добровольно принудительное, по подписке, изъятие денег у советских граждан для восстановления народного хозяйства страны. И.В. Сталин, чтобы на попасть в финансовую зависимость, отказался от участия СССР в «Плане Маршалла» — кредитовании американскими банками восстановления разрушенной войной экономики Западной Европы, поэтому для восстановления собственной экономики заимствовались деньги у трудящихся внутри страны. После войны это был уже седьмой заем. Пять займов «На восстановление народного хозяйства СССР 1946–1950 годов» были проведены в 1946, 1947, 1948, 1949, 1950 годах и один заем «На развитие народного хозяйства 1951 года» — в 1951 году.

Государственный заем являлся формой кредита, по которому государство занимало у своего народа деньги на строительство новых заводов и фабрик, плотин и электростанций, нефтегазовой, металлургической, горнодобывающей промышленности и сельского хозяйства…

Историческая справка

«Государственный заем развития народного хозяйства СССР» выпуска 1952 года составил 30 миллиардов рублей. На эту сумму были выпущены облигации достоинством 500, 200, 100, 50, 25, 10 рублей.

Заем проводился по всем городам, областям, краям и республикам, во всех учреждениях, заводах и фабриках, в деревне, среди колхозников и в воинских частях армии и флота, с составлением планов размещения займов. Контроль за проведением займов возлагался на Управление по проверке партийных органов ЦК ВКП (б), которое выявляло конкретных отказников и применяло меры воздействия к ним.

Такая «добровольно-принудительная» система подписки резко снижала в период займа финансовые возможности миллионов советских семей и заставляла их потуже «затягивать пояса».

Старший лейтенант В.К. Лоза подписался на 7000 руб.

Виталий Карпович Лоза передал государству на развитие народного хозяйства два с половиной своих месячных оклада, получив взамен несколько красивых бумажных «фантиков» — облигаций. Еще в середине 60-х годов я видел их в ящике родительского комода, потом след облигаций затерялся при переездах из одной базы в другую. Но дело не в этом, главное в том, что эти два с половиной месяца Виталий был без денег, поэтому он ничего не мог послать жене и сыну в Кременчуг. Конечно, Виталий питался в береговой столовой, но его семья, фактически эти два месяца оставалась без средств живя на иждивении престарелых родителей Виталия в Кременчуге.

Я пишу это для того, чтобы было понятно, как тяжело и непросто для рядовых советских граждан происходило послевоенное восстановление и развитие народного хозяйства, строительство заводов и фабрик, которые сейчас стали собственностью людей, никакого отношения к ним не имевших.