встав на каблуки, Соня подошла к зеркалу. Это зеркало, расположенное в холле исполняло роль смотрителя- наблюдателя, протоколировавшего все происшествия в доме, и сейчас оно наверняка сильно удивилось. Неужели это она? Длинные русые волосы, тонкая шея, горящие глаза, румянец, так своевременно проступивший на заострившихся скулах. Вроде бы все было по – прежнему, но в тоже время, в ней что-то изменилось, что-то еле заметное, едва уловимое.

Звон дверного колокольчика оторвал ее от собственного отражения и мыслей, связанных с ним. В полной уверенности, что это пришел Нарц Соня открыла ворота, и даже пошатнулась от увиденного. Перед ней стоял элегантно одетый молодой человек в чёрном смокинге с бабочкой – галстуком. Его волосы, как никогда были уложены, начищенные туфли сверкали, и лишь налипшая грязь с примесью позолоченного пуха окантовывала подошву.

Соня и Макс несколько секунд, а может быть минут, смотрели друг на друга не отрываясь, будто виделись в первый раз.

– Отлично выглядишь, – немного замявшись, сказал Макс.

– Спасибо, – улыбнулась Соня, – ты сегодня похож на настоящего джентльмена.

– Только сегодня? – он улыбнулся.

– Сегодня особенно. Подождешь минуту, я быстро.

Выхватив едва не пострадавший пакет из клюва Смерча, вполне оправдывавшего свою кличку, она ещё раз взглянула на себя в зеркало и выпорхнула за дверь.

Золотистый пух продолжал сыпаться с неба, образуя высокие сугробы переливающейся ваты, засыпавшей весь Тиберлоу. Соня шла медленно, осторожно, почти крадучись. Она аккуратно переставляла ноги с одной плиты на другую, боясь ненароком угодить в лужу или золотистый сугроб. Ясное дело, туфли на высоких каблуках и Соня, явления не совместимые. Как она могла на такое решиться? Но это сейчас было не важно. Вокруг такая красота… Парящие фонарики, ветви праздничного дерева Шиу, грозди цветов, хрустальные колокольчики, украшавшие улицы, все в купе создавало ощущение сказки, бесконечной сцены с дивными декорациями. Совершенно незнакомые люди, встретившиеся по пути, поздравили ребят с праздником, а другая компания, и вовсе, принялась обниматься и желать Соне с Максом любви и счастья на долгие годы.

По мере приближения к Белой башне все становилось ярче, светлее и красочнее. Смех людей, взрывы хлопушек, ритмичные мелодии, целая какофония звуков залпом ударила по барабанным перепонкам. На Главной площади, около сцены, которой ещё вчера не было, собралась огромная толпа с музыкальными плакатами в руках. Под неблагозвучный гомон, вытекающий из включённых плакатов, многие умудрялись подпевать и даже пританцовывать. Среди этого скопища нарядных людей, заметно выделялась высокая девушка в длинном блестящем платье. Ее волосы – пружинки, подпрыгивающие в унисон мелодии, доносившейся из ближайшего музыкального плаката, были припорошены золотом, отчего выглядели ещё более кукольными. Рядом с ней мялся худощавый парень с мученическим выражением лица, видимо ставшим для него привычным. Заметив Соню и Макса, Финт энергично замахал руками, словно призывая спасти его.

– Привет! Как вы во – вовремя, – с надеждой в голосе воскликнул он, – по-пойдёмте уже отсюда.

– Но концерт ещё не начался! – возмутилась Леона. – Сегодня выступают «Призрачные сердца» и «Одинокие болотники», – с нежностью добавила она, подмигнув Соне, будто та была их заядлая фанатка.

– Вот – вот, концерт ещё не начался, а уже такая су-суматоха, – пробурчал Финт, – не легче ли ку-купить музыкальную кружку или плакат и слушать п-преспокойно дома.

Леона громко фыркнула.

– Ты ничего не понимаешь! Там не будет той энергетики, которая есть на концерте.

– За-зато дома никто не будет тебя толкать и ды-дышать в затылок, – упорствовал Финт.

– Ерунда, ты ничего не понимаешь, – стояла на своём Леона, – нужно быть ближе к людям.

В этот момент в неё с силой впечаталась развеселившаяся дама, размером с откормленного отара.

– Ах, чтоб тебя болотники сожрали! – взвыла Леона, потирая ударенное плечо.

– Да уж, куда ещё б-ближе, – подметил Финт, тут же получив негодующий взгляд от подруги.

– Предлагаю, зайти внутрь, там наверное уже все расселись, – сказала Соня, обняв пострадавшую подругу.

На этот раз Леона не стала спорить. Пропустив Макса вперед вся компания двинулась к Белой башни, хотя это оказалось не так – то просто, учитывая то, что с каждой секундой людей все становилось больше. К главному входу тянулась длинная очередь, образовавшаяся из – за проверки пригласительных билетов. Некоторые люди, невзирая на отсутствие приглашений, все же пытались попасть внутрь, но проскочить мимо усилившейся охраны, было провальной затеей.

Наконец -то протиснувшись в фойе, украшенное хрустальными колокольчиками, друзья сдали свои плащи в гардеробную и направились к широкой арке, ведущей в Мраморный зал.

– Наш столик под номером пятьдесят четыре, – прочитал Макс только что появившуюся цифру на пригласительном билете и зашел в зал. Все устремились за ним, стараясь не потеряться в толпе.

Такой величественной красоты и помпезности Соня ещё в жизни не видела. Мраморные стены, полы, потолок, даже круглые столики, расставленные вдоль стен, были настоящим произведением искусства. На светлом, почти белом камне со стальными прожилками отражались тысячи огней, мерцающих над головами. Под потолком бескрайнего зала замерла многоярусная люстра с тысячью горящих свечей. Словно гигантский дирижабль она зависла над головами людей, едва заметно покачиваясь из стороны в сторону. Многие из собравшихся были весьма необычно одеты, будто сошли с подиумов футуристических показов моды. Конусообразные шляпы, воротники- стойки, доходящие до затылка, юбки- пачки, утрировано широкие рукава блуз, все это было припорошено претенциозностью и изысканными манерами. Дамы с надменными лицами в сверкающих огнём драгоценностях, мужчины с военной выправкой.

Соня робко оглянулась по сторонам в поисках своих друзей, но они как сквозь землю провалились. Вокруг сплошь незнакомые лица, многие из которых смотрели на неё с любопытством, а точнее на ее отросшую прядь волос лилового цвета. Неуклюже лавируя между изысканно сервированными столами, Соня шаг за шагом продвигалась к середине зала. Как же тяжело идти на каблуках, особенно когда ты на них не умеешь ходить. К тому же здесь столько длинных платьев со шлейфами, которые так и просят, чтобы по ним прошлись. Так и получилось. С кусками налипшей на обувь грязи, Соня наступила на струящийся по полу шлейф какой – то дамы, стоявшей к ней спиной. Когда дама повернулась, Соне показалось, что ее ударило током, нет, целый электрический разряд пробежал по телу. Это была госпожа Цетилия, мать Нарца, стоявшего неподалёку и наблюдавшего весь ужас произошедшего.

– От тебя как обычно, одни неприятности, земная, – прошипела женщина, подобно змее.

– Прошу прощения, – заливаясь краской, проговорила Соня.

Мать Нарца громко цокнула и демонстративно отвернувшись, продолжила вести разговор со своим супругом.

К Соне тут же подошел Нарц и с удрученным видом проговорил:

– Всякое случается, ты ведь не специально.

– Нет, я это планировала