– Ты все тут так великолепно устроила, Сирина.

Ей было очень приятно, она засуетилась и заторопилась накухню принести чай, сандвичи, печенье.

– Неужели ты не можешь посидеть? – Тэддинаправился за ней следом, но она прогнала его обратно в комнату, к брату. Брэдсмотрел на них, как на малых детей, счастливых, что опять оказались вместе.

– Как там Грег? – Брэду не терпелось задать этотвопрос, и когда он спрашивал, в его глазах светилось беспокойство.

– Почти все то же самое.

– Что это означает?

Поколебавшись, Тэдди пожал плечами и сказал, вздохнув:

– Буду с тобой откровенен. Не думаю, что он счастлив сПэтти. Он пьет больше прежнего.

– Да разве такое возможно? – Брэд явнорасстроился.

– Может быть, он и старается. Не знаю. – Тэддипровел рукой по волосам, посмотрел на брата. – Мне кажется, она постоянноцепляется к нему, навязывая свою волю. Ей хочется иметь большой дом,обеспеченную жизнь, она хочет, чтобы он устроился на работу…

– И все это за три месяца?

– Скорее, если возможно. Два месяца она скулила насчетсвадебного путешествия. Считала, что он должен отвезти ее в Европу. А емувместо этого хотелось поехать в Ньюпорт, что она отказывалась считать свадебнымпутешествием. Дом, который он снял ей на лето, видишь ли, оказался не такимсимпатичным, как тот, что муж ее сестры снял для своей супруги, и так далее, тоодно, то другое.

– Неудивительно, что он пьет, – вздохнулБрэд. – Думаешь, он будет продолжать так и дальше?

– Вероятно. Мне кажется, он и не помышляет ни о чемдругом. Конечно, до сих пор никто в их семье еще не разводился, но, услышаврассказ Тэдди, Брэд подумывал о вероятности подобного исхода. Одно было ясно –он просто счастлив, что не угодил в ловушку, подстроенную Пэтти. Трагедиязаключалась в том, что туда угодил Грег.

Однако самым странным было то, что Брэд воспринимал все этиуслышанные от брата новости как нечто весьма отдаленное. Когда он находился вЕвропе, все как-то старались поддерживать с ним связь. Писали письма при первомже удобном случае, особенно мать. А теперь, с тех пор как они с Сириной уехалив Калифорнию, Грег вообще перестал писать, может быть, потому, что испытывалнеловкость по отношению к Брэду в связи со своей неожиданной женитьбой наПэтти. Или, возможно, из-за того, о чем только что сказал Тэдди: он был простоотчаянно несчастен. Лишь однажды Брэд получил весточку от отца, но вот отматери – ничего. Первое время он иногда звонил ей по телефону, но голос еезвучал настолько холодно, а замечания в адрес Сирины были настолько едкими, чтоон прекратил звонить, а сама она никогда не звонила ему. Брэду не хотелосьпризнаться в этом даже самому себе, но он скучал без них. Получилось так, будтокаким-то непонятным образом они с Сириной стали изгоями из своей прежней жизни.

Оказавшись в Стенфорде, Тэдди полагал, что занятия будутзанимать все его время целиком. Однако в первом семестре все оказалось далеконе таким страшным, как он опасался. И хотя большую часть времени приходилосьчитать огромное количество самых различных книг, он всегда находил возможностьвыбираться в город к ним в гости, особенно в последние дни беременности Сирины.Ему хотелось находиться поблизости, если вдруг случится что-нибудьнепредвиденное. Брэд пообещал позвонить ему в Стенфорд, когда у нее начнутсясхватки, и они с Сириной уверили Тэдди, что у него хватит времени добраться вгород на поезде и вдоволь нагуляться в холле, прежде чем родится ребенок.

В третью неделю декабря у Тэдди были каникулы, и поэтому онжил у них в доме. До предполагаемой даты родов оставалось четыре дня. Брэдотправился на какие-то маневры в Сан-Леандро, а Тэдди сидел наверху в своейкомнате и готовился к экзаменам. Сирина бродила по детской, перекладываякрохотные распашонки и снова и снова проверяя различные детские вещички, за чтоТэдди ругал ее, наверное, уже в тысячный раз. Она как раз складывала пижамкиобратно в ящик, как вдруг услышала странный звук, почти хлопок, а затемпочувствовала, как теплая жидкость заструилась по ногам и потекла посверкающему паркетному полу. Сирина застыла на месте, пораженная случившимся,затем медленно направилась в детскую ванную взять полотенце и вытереть пол,чтобы жидкость не оставила пятен. Странное ощущение возникло в пояснице инижней части живота, Сирина поняла, что следует немедленно вызвать врача, носначала ей хотелось привести в порядок пол. Врач не раз говорил ей, что припервых же признаках болей или отходе вод она должна немедленно звонить ему, ноона полагала, что в ее распоряжении еще достаточно времени. Она даже неволновалась, что Брэд находился в Сан-Леандро. Он вернется домой к обеду, апосле того как отвезет ее в госпиталь, больше ничем не сможет ей помочь. Ему непозволят быть рядом с ней, когда она будет рожать, ну, по крайней мере у негобудет время пообщаться с Тэдди. Почему, собственно, ее не мог бы отвезти вгоспиталь Тэдди, а затем вернуться обратно с Брэдом?

Внезапно Сирина занервничала, поняв, что время пришло и чточерез несколько часов у нее на руках будет ребенок. Она улыбнулась сама себе,опускаясь на пол на колени с полотенцами в руках. Однако улыбка замерла нагубах, и она невольно схватилась за комод, чтобы не закричать. Боль так сильноскрутила все тело, что она едва могла дышать. Казалось, прошло несколько часов,прежде чем боль немного утихла. И когда наконец немного отпустило, Сиринаподумала, что самое время вызывать врача. Она удивилась тому, что первыесхватки оказались такими болезненными. Никто не предупреждал ее, что этоначнется так стремительно. Наоборот, врач говорил, что в самом начале онавообще может не почувствовать боли. Но в данном случае сомнений не было. Вовторой раз острейшая боль бросила ее на пол ванной комнаты, и Сирина, испытываянеимоверную тяжесть во всем теле, опустилась на четвереньки. Затем, взявшись заживот, она застонала от боли и ужаса. В своей комнате Тэдди услышал странныйзвук, напоминавший стон раненого животного. Прислушавшись, он решил, что емупоказалось или что это ветер за окном, поэтому, не придав этому значения, сновавзялся за учебники. Однако через минуту звук повторился. Он оторвался от книги,прислушался и вдруг внезапно понял: кто-то стонет и зовет его. Он вскочил сместа, не понимая, откуда исходит зов, и, наконец осознав, что это Сирина,бросился в холл.

– Сирина? Где ты?

Хотя он стоял рядом, буквально в нескольких шагах от нее, заповоротом коридора, она не могла откликнуться. Ее скрутил очередной приступболи, на этот раз такой острой, что она не могла ни дышать, ни произнести егоимя.

– Сирина? Сирина? Ты где?

Очередной жуткий стон достиг его ушей. Тэдди влетел вдетскую и увидел ее, скрючившуюся на полу.

– О! Боже мой, что случилось?

Сирина была настолько бледна, на лице ее застыла такая мука,что у него задрожали колени.