— К чиновникам, что управляют всей сетью пустынников.

— А ты уверена, что именно они управляют? — в голосе Юэ слышалось беспокойство. Он снова переживал, что она может ошибиться.

— Да, нам на них указали. И в любом случае Эл сначала прочитает их память, прежде чем я их убью.

— Но здесь вы убили всех, не у всех читая память. Что если среди них были честные и добрые люди?

— Перестань быть моей совестью, брат. Этим ты ничего не добьёшься.

— Я переживаю за тебя. Ты словно катишься в пропасть, во тьму, из которой я не вижу просвета.

— Ты, как никто другой, знаешь, Юэ, что я уже давным-давно нахожусь на самом дне этой пропасти, в самой её тьме, — хмыкнула Тэлли.

Её всегда раздражали попытки Юэ достучаться до неё, заставить остановиться. Но на неё это не действовало. Единственное, что ещё удерживало её в жизни, — это коллекция чужих предсмертных вдохов. Они заставляли её сделать ещё один свой.

И вдруг Тэлли согнулась, сдавленная внезапной, разрывающей болью. Громкий стон сорвался с её губ, мир закружился, и она с наслаждением растворилась во тьме.

Глава 12

Хейл с бергмарами только спустя пару часов смогли добраться до братства. Когда они наконец нашли его вход в Рокине, их встретила царящая там суматоха. Запросив аудиенцию у главы, Хейл сразу представился, кто именно хочет с ним пообщаться. Поэтому на встречу глава вышел почти моментально.

Это был высокий, сухопарый эмерин, удивительно молодой для своей должности. Длинные руки и ноги делали его похожим на уродливую куклу.

— Вейс Гархт, ваше высочество, — с поклоном поприветствовал он. — Чем удостоен такой чести?

Хейл хотел присесть, но гнев и вина продолжали кипеть в нём, не давая расслабиться. Он медленно расхаживал по комнате, заставляя себя сохранять непроницаемое выражение лица даже под капюшоном. Любое неверное движение могло выдать то, что творилось у него внутри.

— Мы пришли узнать подробности недавних убийств, — начал он издалека, пытаясь понять, что именно знает братство.

— Я так и подумал, — усмехнулся Вейс. — Неудивительно, что аури заинтересовались этим делом. Ведь убийца, предположительно, один из ваших.

Хейл резко бросил на него взгляд, удивлённый таким выводом. Но Вейс стоял совершенно спокойно, явно не опасаясь аурийского принца.

— Как вы узнали об этом? — вмешался Крест.

— А вот почему бергмары этим интересуются, мне пока не ясно, — хитро улыбнулся Вейс, но тут же продолжил. — По убитым… Некоторые смерти были особенно жестокими, но при этом следов борьбы нет. Значит, была применена магия. А кроме аури, насколько мне известно, больше никто такими способностями не обладает, — пояснил он.

— Мы — друзья принца, — усмехнулся Крест, почесав бороду.

— Ясно, — кивнул Вейс.

Он повернулся к Хейлу, и его тон стал официальным, почти церемонным:

— Ваше высочество, при всём моём уважении к вашему народу, королю и лично вам, я официально заявляю, что братство объявило награду за поимку убийцы — живым или мёртвым. Надеюсь, вы правильно нас поймёте и не станете препятствовать нашим поискам.

Хейл кивнул, не проронив ни слова. Он размышлял, как это скажется на Тэлли, и пришёл к очевидному выводу: её это лишь разозлит. А значит, будет ещё больше трупов.

— У вас есть предположения, кто это может быть? — спросил Крест.

— Она называет себя леди Тень, — ответил Вейс и с любопытством посмотрел на Креста, когда тот вдруг фыркнул.

— Про неё ходят разные слухи в городе, но ясно одно — это женщина, и это аурийка. С ней также видели мужчину, но, судя по рассказам, он не участвует в убийствах. Скорее ведёт себя как слуга. Никого из знакомых вам не напоминает это описание, ваше высочество?

Вопрос прозвучал вежливо, но Хейл уловил в голосе Вейса лёгкую насмешку. Глава братства явно предполагал, что принц не пришёл бы ради какой-то случайной аурийки. Значит, она была не из простых.

«Знал бы ты», — хмыкнул про себя Хейл.

— Нет. Что вы будете делать, когда найдёте их? — спросил Хейл.

— Как я уже сказал, за убийцу выставлена огромная награда. Но за мёртвую дадут больше, — Вейс вежливо улыбнулся, давая понять, что живая Тэлли им не нужна.

Хейл кивнул, размышляя, стоит ли заглянуть в его память или оставить всё как есть.

«В конце концов, он достаточно открыто обо всём мне рассказал. Вряд ли он скрывает что-то, чего я ещё не знаю».

— Мастер Гархт, мастер Гархт! Новые трупы! — в комнату вбежал мальчишка лет четырнадцати, одетый в подранную, чумазую одежду. Он был запыхался — явно мчался сюда изо всех сил. Но, увидев толпу незнакомцев, резко замер и вылупился на Вейса.

— Говори, — кивнул ему глава.

— Семнадцать стражей, у южных ворот! У всех перерезаны глотки, многие из них спали. А райдера убили метательным ножом прямо в горло. Убийца — меткий стрелок, — скороговоркой выпалил парнишка, косясь на Хейла, скрытого капюшоном.

— Проклятье! — выругался Вейс. Он зло глянул на Хейла. — Ваше высочество, есть ли у вас догадки, почему ваша соплеменница убила семнадцать стражей эмеринского города?

Хейл не ответил. Просто отвернулся, выходя из комнаты, и, бросив на ходу, сухо произнёс:

— Нет.

Когда они отошли достаточно далеко от логова братства, первым не выдержал Крест:

— Семнадцать стражей? Ну это уже ни в какие ворота! О чём они думают там с Элом?! — возмутился он.

Хейл молчал. Он понимал, что у Тэлли и Эла была достаточно веская причина для этого, хотя всё же не укладывалось в голове, как сразу все семнадцать человек могли быть связаны с пустынниками.

— Может быть, это не они убили? — не терял надежды Туррен.

Хейл не сдержался и хмыкнул. Он не мог озвучить свою догадку братьям, а потому решил молчать до конца.

— Неважно. Надо найти их раньше братства, — резко пресёк разговоры Хейл и направился к южным воротам, чтобы лично увидеть убитых и попытаться понять, что именно задумали Тэлли и Эл.

Тэлли пришла в себя от очередного приступа боли, что накатывала волнами, беспощадно выворачивая её изнутри, заставляя тело скручиваться и содрогаться, а затем исторгать сгустки гнойной крови. Не в силах сдержаться, она негромко подвывала, мечтая о смерти.

Тёплые руки охранителя мягко коснулись её лба и волос. Пальцы осторожно скользили по коже, успокаивая, но Тэлли лишь всё сильнее осознавала, что всё ещё жива.

И ужасно жалела об этом.

— Скоро пройдёт, ты уже много выпила обезболивающего. Скоро оно подействует, любимая. Потерпи ещё немного, — шептал Эл, поглаживая её.

Но боль не проходила.

Она чувствовала, как её рвёт на части, и