Следующие десять литров ухнули вниз. Вновь раздалосьнепонятное всхлипывание. Я подождала пару минут, потом вытряхнула мусор и сновазаметила дымок. Нет, похоже, одной мне не справиться. Надо быстро спуститься напервый этаж и сказать лифтерше, чтобы она вызвала пожарных. Так и до большогоогня недалеко. Накинув куртку, я поехала на первый этаж.

В свое время, обнаружив, что подъезд используют вместобесплатного туалета местные ларечники и бомжи, жильцы возмутились и нанялиохрану. Вначале люди, полные желания входить в дом, не зажимая носа, былисогласны платить, но потом, когда возле лифтов стало чисто, всех обуялажадность, и бравых парней сменили немощные, совершенно бесполезные бабульки,мирно похрапывающие в кресле. Правда, справлять естественные надобности у нас вподъезде перестали и газеты больше не пропадают из ящиков. Но, глядя наполумертвых бабушек, якобы охраняющих вход в дом, мне каждый раз делаетсяжутко: а ну как кому и впрямь придет в голову ограбить одну из квартир?Придавят ведь старушку! Вот сегодня, например, дежурит Капитолина Марковна,крохотное существо весом чуть меньше курицы, в бифокальных очках и стросточкой. Правда, остается шанс, что, услыхав от подобной охранницы писк: «Выкуда?» – налетчик скончается от смеха.

Спустившись вниз, я сначала испугалась. Неужели нанесчастную Капитолину Марковну и впрямь напали? В центре холла стоял мокрыймужик в оранжевой спецовке и матерился такими словами, которые не знает дажеВанька.

– Что случилось, Капитолина Марковна? – кинулась я на помощьк дрожащей «охране».

– Ох, Светочка…

– Я Виола.

– Прости, детка, не признала!

– Зачем тут сидишь, моль слепая! – заорал дядька, размахиваякакой-то тонкой, короткой, железной палкой. – Идиотка глухая… На фиг в подъездетопчешься? Чего не дома чай пьешь?

– Пенсия маленькая, – принялась оправдываться КапитолинаМарковна, – никак не прожить! У сына двое на руках, ему мне не помочь. Кстати,лестницу я мою хорошо, очки нацеплю и…

– Вы не должны ни перед кем оправдываться, – прервала я ееблеянье, – а в особенности перед теми, кто не проживает в нашем доме. И вообще,мужчина, что вам тут надо? Уходите, нечего нам подъезд пачкать! Где только втакой холод лужу нашли, чтобы так изваляться.

– Я не мужчина! – завопил дядька, делаясь таким же красным,как комбинезон.

– Да? Извините, не знала, что вы инвалид, – съехидничала я,усаживая бабуську в кресло.

– Я не мужчина, а сварщик!

– Это еще не повод, чтобы, облившись грязной водой, топатьногами на пожилую женщину!

– Моль слепая!!!

– Прекратите.

– Идиотка ленивая!

– Если не остановитесь, – пригрозила я, – пойду наверх иприведу мужа.

– Да хоть десять сразу! – орал дядька, явно сбежавший изподнадзорной палаты.

– Мой супруг работает в милиции.

– Насрать, хоть с президентом! Виданное ли дело, так надрабочим человеком издеваться! Идешь людям навстречу, приезжаешь вечером внеграфика, и что? Все из-за этой бабки! Нет, ухожу, ищите другого дурака! Я тебечто велел?

– Объявление повесить, – пискнула лифтерша, – еще с утрасделала, вон, гляди, у лифта.

– Это тут есть, а на этажах?

Капитолина Марковна горестно вздохнула:

– Что ты, сыночек, разбушевался? Везде имеется. Лично всемусорники обошла и клеем бумажки пришпандорила.

– Тогда почему мне на голову вода лилась и мусор сыпался? –взревел рабочий.

Я, похолодев, уставилась на бумажку, маячившую возле кнопкивызова лифта: «Уважаемые жильцы! В связи с ремонтом мусоропровода убедительнаяпросьба выносить мусор сегодня с 20 до 21 прямо во двор. Внутри трубы будетнаходиться сварщик».

В полном ужасе я оглядела справедливо злящегося работягу.Как же я не заметила объявление? Нет, наверное, на нашем этаже его сорвали.Значит, железная палка, которой размахивает дядька, является электродом, адымок, который вился из мусоропровода, свидетельствовал о том, что внизуведутся сварочные работы. И как поступить? Признаться? Ни за что!

– Вы не переживайте, – кинулась я к рабочему, – больше водане польется!

– Откуда ты знаешь? – буркнул дядька, отряхиваясь.

– Э-э-э, на шестом этаже живет сумасшедшая, сейчас поднимусьи прослежу, чтобы она больше не приближалась к мусорнику.

– Ладно, – вздохнул сварщик.

Очевидно, он был незлым, просто испугался, когда сверхухлынула вода. Да и кому понравится такая ситуация?

– Это кто же у нас из психушки? – не к месту проявилалюбопытство Капитолина Марковна.

– Э-э-э… Фонарева Алевтина.

– Так она на третьем!

– Хорошо, поеду на третий.

– Всегда нормальная была, – сомневалась старушка, – вежливаятакая, улыбчивая, разбогатела недавно, машину купила.

Мне страшно хотелось убежать, поэтому, не подумав какследует, я ляпнула:

– Ага, улыбалась, улыбалась, а потом с ножом в руках замужем гонялась!

Вымолвив эту фразу, я ужасно удивилась. Ну откуда в моейголове взялось такое?

– Когда же это было? – насторожилась Капитолина Марковна.

– Не в ваше дежурство, – принялась я выкручиваться, вызываялифт.

Дома я залпом опрокинула две чашки чаю и пошла кмусоропроводу. Взгляд мигом наткнулся на объявление. Оставалось толькоудивляться, отчего я не заметила его сразу, оказавшись у трубы с ведром.

Вернувшись в квартиру, я услыхала, что из комнаты, гдепомещался Ванька, раздаются дикие, совершенно нечеловеческие звуки. Пришлосьзаглянуть внутрь. Раскрасневшийся мальчишка прыгал на диване.

– Так его, раз, раз, бей, отрывай головы…

На экране телевизора метались люди с ярко выраженнойазиатской внешностью. Тут и там валялись отрубленные части тел, текли рекикрови…

Я мигом нажала на кнопку. Хоть и понимаю, что на съемкахникого не убивают, а все равно тошно.

– Ну, – заныл Ваняша, – включи.

– Тебе спать пора.

– Кино хочу.

– Оно не для детей.