фигура, то не увидели ничего, кроме слегка покачивающихся не в такт ветру, веток лесных зарослей.

Сын с отцом переглянулись и неуклюже поднявшись, на негнущихся ногах, подошли к месту, где недавно стоял их спаситель.

— Смотри, — Харф рукой указал отпрыску на что то в траве. Тот посмотрел.

На непокрытом травой участке земли, на самой опушке зарослей, виднелся отчетливый след ноги. Он был подобен человеческому размером и общими пропорциями, однако содержал в себе очень странный рисунок, не напоминающий ни отпечаток босой ноги, ни след от сапога или мокасина. Рисунок поражал воображение своею сложностью. Но, зачем украшать подошву сапога? Сын уставился на отца, взглядом высказав свой немой вопрос.

— Я думаю, что это был кто то из богов, или их посланников. — Негромко, так что бы услышал только сын, сказал Харф.

— Но, отец, почему он не убил нас? Легенды гласят, что сами боги нисколько не милосердны, а их посланники — так и вовсе безжалостные убийцы, умеющие только карать! — в тон отцу возразил сын.

— Видишь ли, Вон. — Харф впервые за сегодняшнее утро назвал сына по имени. — Это смотря какие легенды…

Лицо отпрыска, услышавшего это, мгновенно поменялось. Его опять посетила та тень ужаса, которую отец видел на нем несколько минут назад, когда они вместе смотрели на призрака.

— Ты говоришь о «легендах Дикого Племени»? — Но, это же ересь! За нее можно и в океане сгинуть с камнем на шее! — Вон явно боялся священников больше, чем каких то там демонов или посланцев богов. Что посланец? Явился на несколько секунд и исчез. Думай теперь: может и не было его, может привиделся. А священник — вон он, вместе с храмовой стражей, каждую неделю паству объезжает, исповедь проводит. Попробуй чего от него скрой. Не дай бог вскроется — пойдешь на корм рыбам. И это хорошо, если без пыток…

— Да сын, — спокойно сказал отец. — Я слышал их от своей прабабки со стороны отца моего отца. Это была выжившая из ума старуха. Поэтому ее никто не трогал, а нам, малышам она иногда рассказывала забавные истории про добрых богов, стремившихся помочь людям. И о злом демоне, не пускавшем богов в этот мир. — Отец пристально посмотрел на Вона. — До сего дня я думал, что это чудачества сумасшедшей старой женщины. Но сегодня мы оба видели то, чего не может быть. — Харф замолчал. Посмотрел на сына, сделал священный круг и двинулся вперед к лесу.

— Отец, ты куда? — окликнул его растерянный Вон. Слишком много сегодня случилось с ним странного и необычного для одного утра.

— Как куда? Надо найти и разорить логово этого — он кивнул на труп саблезуба. — Иначе как подрастут щенки и нам здесь житья не будет. С этими словами, он вернулся, достал из колчана одну из пяти охотничьих стрел и воткнул прямо в рану мертвого зверя. Пристально посмотрев в глаза сыну, он сказал:

— Вот, мальчик мой. О том что мы видели сегодня утром и о том, кто нам помог — никому ни слова. Ни матери, ни братьям, ни сестрам. И, упаси тебя боги, священнику. — Сказав это, Харф развернулся и пошел по тропе в сторону леса. Вону, ничего не оставалось, как вскинув копье на плечо, в изумлении плестись следом, потому как сейчас, на его глазах, случилось еще одно великое чудо. Отец, впервые за много лет, поговорил с ним ласково… Однако, удивление от этого не помешало заметить, как отец, подойдя к опушке, наступил ногой на странный след. «Правильно» — подумалось Вону. — «Уничтожение такого важного свидетельства нельзя доверять дождю».

Пророки

Венцель собирал информацию. Ему более или менее успешно удалось наладить сбор акустических и визуальных данных о современной языковой среде Новой Земли. Для этого, правда, пришлось пожертвовать несколькими оконечными устройствами, отправив их в последний путь с целью установки видеоакустических ловушек, которые снаружи выглядели как камень с вкраплениями крупных песчинок-объективов, но на самом деле могли передавать на орбиту запись всего, происходящего рядом в видео-звуковом формате.

Несмотря на огромные вычислительные и аналитические ресурсы Венцелю-кораблю понадобилось около трех лет на воссоздание полной картины происходящего на планете. А творилось на ней полное безобразие. По крайней мере, так бы охарактеризовали происходящее здесь те люди, которые отправили сюда семена жизни. Вместо задуманной изначально технологичной цивилизации присутствовали различные племена, утратившие единый язык и уже начавшие отличаться друг от друга примерно так же, как отличались различные расы на старой земле.

Языки. Да…. Венцель долго учил и систематизировал их, пытаясь моделировать историю их развития. Естественно, стараясь соотносить свои лингвистические изыскания с картинами орбитального наблюдения, архив которых он получил от старого орбитального модуля. Получалось, что около семисот лет назад из одного стандартного языка, выделилось несколько диалектов и наречий. Произошло, судя по всему, это довольно резко, в результате некоего, довольно короткого по времени события, которое попало на орбитальные снимки и характеризовалось перемещением больших масс людей. Судя по характеру изображений на которых можно различить строгие формации, составленные человеческими телами, характерные для построений военных отрядов, и отдельные конструкции, внешне напоминающие артиллерийские орудия, это была война. Однако война, сама по себе, какой бы кровопролитной она не была, не могла привести к таким последствиям и фактическому уничтожению даже того, относительно невысокого уровня цивилизации, который наблюдался к тому времени на планете. Но, следов других серьезных катаклизмов, подобных извержению вулкана, уничтожившего первое поселение людей на этой планете, он не встречал. За семьсот лет, безусловно, случалось многое. И засухи и ураганы и землетрясения. Но вот одна беда — города, построенные людьми на этой планете к тому моменту уже лежали в запустении. Чем дальше анализировал Венцель ситуацию и последние семьсот лет местной истории, тем больше убеждался, что спусковым крючком, запустившим гибель цивилизации, стала именно та война, которую он мог наблюдать на спутниковых снимках семисотлетней давности. Однако, тем не менее, его не покидало чувство, что был еще какой то сопутствующий фактор, который усилил последствия первого и последнего, судя по всему, глобального военного конфликта в этом мире. Но только что это за фактор, если он не оставил видимых следов в геологии и рельефе планеты? Эпидемия? — Возможно. Или это что то религиозного плана, по типу движения луддитов*, считавших, что все зло