лишать другого кавалера возможности потанцевать с прекрасной дамой, – возразил Александр. – Но один танец вы мне пообещаете…

Он сделал паузу и выразительно посмотрел на сестру, которая тут же затараторила:

– Ой, я же не представила тебе моих подруг. Это Анна Строгова. Тамара Яцкевич за роялем. И Лиза Рысьина. Ты ее, может быть, помнишь?

– Разумеется, помню, – чуть удивленно ответил Волков. – Разве я могу забыть твою подругу? Слава богам, у меня ранений в голову не было. Поэтому я точно помню, что фамилия у Лизы была другой.

– А теперь она Рысьина, – с гордостью ответила Оленька. – Правда, здорово?

– Здорово, – согласился Волков. – Но неожиданно. В вашем возрасте очень редко приобретают второй облик. Вы мне расскажете, как это случилось?

Почему-то мне показалось, что он неискренен и прекрасно знает о том, что со мной произошло. Во всяком случае, об изменении статуса – точно. Опять зашевелились подозрения, не связан ли со мной разговор, кусок которого я подслушала.

– Да что там рассказывать? – нахмурилась Оленька, явно не собиравшаяся выдавать посещение святилища Велеса. – Лизу чуть не убили, и она потеряла память. Вот это и пошло компенсацией.

– Потеряла память? Совсем?

– Совсем. Даже не помнит, как танцевать, представляешь? – Оля упорно отводила разговор с опасной темы. – Мы для этого сегодня и собрались. Помочь ей вспомнить. Или научить заново.

– Научить заново? Прекрасная идея. Вы настоящие подруги, – с энтузиазмом сказал Волков. – Я непременно должен поучаствовать в вашей затее. Помочь, чем только смогу. Лиза, что мы будем сейчас танцевать?

По виду Строговой стало понятно, что она раздумывает, не допустила ли какую-то стратегическую ошибку в беседе с кавалером, но потом решила, что Волкова хватит на всех, а оставшийся танец она еще непременно пристроит. Тамара же, надеясь, что про ее участие в танцах вообще забудут и не потребуют выделить танец еще и для Волкова, торопливо предложила:

– Мазурку?

– Мазурку так мазурку, – согласился Волков и направился ко мне с таким видом, словно мы уже были на благотворительном вечере.

Кажется, сегодня мне придется танцевать даже больше, чем я собиралась…

Глава 28

Не знаю, что было тому причиной: то, что я уже пыталась танцевать у Хомяковых и немного преуспела, или то, что я сейчас думала совсем не о танцах и почти не обращала внимания на то, что делаю, – но проблем у меня в этот раз не случилось и ноги Волкова остались необтоптанными. Возможно, все не сложилось бы для него столь удачно, танцуй он только со мной, но, хотя мне и казалось постоянно, что он за мной наблюдает, внешне он делил свое внимание между всеми нами, даже Тамару пригласил, а на возражение Строговой, что аккомпанировать будет некому, заметил, что Оленька тоже училась играть на рояле.

Подруга честно отыграла вальс, после чего стало понятно, почему просят не ее, а Тамару: сложно танцевать, когда музыкант постоянно запинается и переигрывает одну и ту же фразу по несколько раз. Возможно, делала она это намеренно, поскольку просидеть весь вечер за инструментом, развлекая других, – то еще удовольствие. Хотя той же Тамаре явно куда больше нравилось играть, чем танцевать: в компании Волкова она то краснела, то бледнела, а уж запинаться и сбиваться с такта могла и без Оленькиной помощи.

– Лиза, вы же прекрасно играете, – неожиданно сказал Волков.

– Я? – пораженно уточнила я и тут же припомнила пианино в квартире, на полированной поверхности которого после Оленькиного энтузиазма удачно проявились множественные отпечатки пальцев. Возможно, там были и мои, но теперь я могла похвастаться только отпечатками, но никак не игрой.

– Саша, она все забыла, – сурово сказала Оленька. – Она даже как танцевать не помнит.

– В самом деле? – недоверчиво уточнил он. – Не заметил. Лиза прекрасно танцует. Если она игру на рояле не помнит так же, как танцы, то с успехом сможет нам аккомпанировать.

Волков хищно улыбнулся и смерил меня столь недоверчивым взглядом, намекающим на близкое знакомство, что я невольно подумала, какой кошмар случится, если еще и этот будет утверждать, что я пообещала выйти за него замуж. Было что-то такое в его взгляде, заинтересованно-оценивающее. Но та Лиза, известная мне лишь по намекам помнящих ее людей, хоть и казалась легкомысленной, вряд ли была легкомысленной настолько, чтобы обзавестись сразу двумя женихами из разных кланов. Фотография Юрия в ее любимой книге красноречиво говорила, что выбор был сделан в пользу Рысьиных, если даже вдруг представитель Волковых ранее проявлял к ней интерес, в чем я сильно сомневаюсь.

– Потому что мы с ней разучили, – воодушевленно пояснила Строгова. – А так она ничегошеньки не помнила.

– А вы, Анна, – обезоруживающе улыбнулся Александр. – Возможно, вы столь же прекрасно музицируете, как и танцуете?

Оленька прикусила губу. Комплимент был сомнительный, поскольку Строгова двигалась тяжеловесно и не всегда попадала в такт, но Анна приняла его за чистую монету и неожиданно зарделась, потупив глаза. Уверенность ее куда-то пропала, и единственное, что моя одноклассница сумела из себя выдавить, было не слишком внятное:

– Что вы, я не умею совсем.

– Мне кажется несправедливым, если Тамаре придется просидеть весь вечер за роялем, – пояснил Волков. – Но если выбора нет…

– Мне совсем не тяжело. Я люблю музыку, – пискнула Тамара, чуть сдвигаясь так, чтобы оказаться за надежной строговской спиной. Мужское внимание было ей в новинку и в тягость. – Я с удовольствием и дальше поиграю.

Она шмыгнула к роялю, а Волков предложил мне руку. Строгова явно вознамерилась вытащить Оленьку второй парой, а я внезапно поняла, что танцевать с Волковым не хочу и вообще не хочу находиться рядом с ним. Оставалось найти подходящий предлог, и тут я удачно вспомнила, что нужно еще готовиться к завтрашнему дню.

– Наверное, уже достаточно? – предложила я. – В конце концов, я обещала только одну мазурку, и все. На мазурке я не опозорюсь благодаря вашим стараниям.

И дело было отнюдь не в усталости. Как ни странно, после танцев я чувствовала себя даже отдохнувшей, наверное, исчезло напряжение после занятия у Шитова. Но напряжение от подслушанного разговора только усилилось.

– Разве бывает достаточно танцев? – удивилась Оленька, покрутилась на месте и лихо притопнула ногой.

– Бывает, если не сделаны уроки, – намекнула я.

Оленька посмотрела на меня как на предательницу, надулась и недовольно сказала:

– У меня почти все сделано.

– У меня тоже, – с готовностью поддержала ее Строгова. – Мы с Тамарой занимались до того, как пойти к Ольге.

– У меня пока не сделано ничего. И есть еще задание по магии.

– По магии? – небрежно спросил Волков. – Разве учителя в гимназии столь суровы к