на ранение командующего, для римлян это был очень крупный успех. И стал он возможным только потому, что пунийский флот покинул Сицилию и вернулся в Картхадашт, а карфагенское командование на местах откровенно расслабилось и совершенно не ожидало нападения со стороны моря. Вряд ли такое было возможно, если бы на своих постах оставались Артабал и Гимилькон. Но проблема подготовленных кадров всегда была ахиллесовой пятой военной организации Карфагена, не стал исключением и этот случай.

Гамилькар очень быстро отыграл одну позицию у Катула: «Барка, полководец пунийцев, когда наши осаждали с моря и с суши Лилибей в Сицилии, показал издали часть своего военного флота; когда при виде его наши выплыли, он с остальными кораблями, скрытыми ранее, занял гавань Лилибея» (Frontin. III, 10.9). Эскадра Гамилькара была невелика, но для выполнения поставленной задачи ее возможностей вполне хватило. Однако Гай Лутаций не унывал, оставил под Лилибеем все как есть и основные усилия направил на взятие Дрепана. Город был окружен кольцом укреплений, а с учетом того, что и гавань находилась под контролем римлян, положение осажденных стало критическим. В такой ситуации взятие Дрепана становилось лишь вопросом времени.

Все это понимал и Катул, но консул знал и то, что рано или поздно на помощь городу придет карфагенский флот. Поэтому, не желая, чтобы корабли простаивали без дела, а их личный состав пребывал в праздности, консул стал устраивать ежедневные маневры, повышая выучку экипажей и слаженность действий кораблей в составе флота. Гай Лутаций не щадил ни себя, ни других, зато и достигнутые результаты были весьма впечатляющими. Теперь римский флот был великолепно подготовлен, а его моряки могли похвастаться отличной выучкой.

Ну а что же карфагеняне? Чем они собирались ответить римлянам? Как это ни покажется парадоксальным, но положение дел у пунийцев на флоте сложилось катастрофическое. И виноваты в этом были не римляне, а правительство Картхадашта: «Дело в том, что к морским силам римлян они относились весьма пренебрежительно и никак не рассчитывали, что римляне попытаются снова утвердиться на море» (Polyb. I, 60). Пусть это и прозвучит несколько пафосно, но можно говорить о том, что победа при Дрепане и последующие успехи на море убили карфагенский флот. Он оказался в полнейшем небрежении, и когда римские корабли появились у берегов Сицилии, то члены совета растерялись и в буквальном смысле слова не знали, что предпринять. Причина такой паники была проста – боевые корабли стояли в военной гавани Карфагена, но не могли выйти в море, поскольку личный состав на них отсутствовал. Вообще.

Все это выглядело настолько дико, что вряд ли поддается логическому объяснению. Создается очень нехорошее впечатление, что завоевав господство на море, карфагеняне решили, что победили в войне. Да, на Сицилии шли боевые действия, но Лилибей и Дрепан успешно оборонялись, а Гамилькар сковал главные силы врага. Картхадашту ничего не угрожало. Настроение карфагенского правительства победить римлян на суше быстро улетучилось, члены совета предпочитали заниматься своими повседневными делами, а не думать о войне. Все было пущено на самотек и шло само собой. И вдруг как гром среди ясного неба – весть о том, что новый римский флот атакует Лилибей и Дрепан! Надо было срочно снаряжать корабли, готовить экипажи и отряды морской пехоты, но времени на это уже не оставалось. Поэтому карфагенские военачальники набрали во флот самую разношерстную публику: «Гребцы их были совсем не обучены и посажены на корабли лишь в минуту опасности; воины их были новобранцы и совершенно не испытанные в трудностях и опасностях войны» (Polyb. I, 60). Командующим флотом был назначен некий Ганнон (не тот, что овладел Гекатомпилом), но не это стало главной бедой.

Полибий вкратце обрисовал сложившуюся ситуацию: «Получив неожиданное известие, что римский флот находится в море и снова господствует на нем, карфагеняне тотчас снарядили свои корабли. Нагрузив их хлебом и всеми нужными припасами, они немедленно отправили флот свой в море, будучи озабочены тем, чтобы войско на Эриксе ни в чем не терпело недостатка» (I, 60). Возникает закономерный вопрос: почему члены совета Карфагена не были «озабочены» снабжением армии Гамилькара до момента появления римского флота? Возможно, убаюканные сознанием полного превосходства карфагенян на море, они постоянно откладывали это дело, а может быть, думали, что Барка сам каким-либо образом решит эту проблему. В распоряжении Гамилькара имелась небольшая эскадра, и не исключено, что с ее помощью полководец доставлял войскам необходимые припасы. При таком положении дел правительство в Картхадаште могло вообще ничего не делать. Но теперь ситуация резко изменилась.

Карфагенское командование совершенно бездарно спланировало предстоящую операцию, решив одним выстрелом убить двух зайцев – снабдить армию Гамилькара всем необходимым, а заодно и разгромить римский флот. Были поставлены цели, взаимоисключающие друг друга, хотя в теории все выглядело очень гладко и пристойно. Пунийские корабли должны были принять на борт запасы продовольствия, снаряжения и деньги для уплаты наемникам. Затем прибыть к Эриксу, разгрузиться, взять на борт Гамилькара с отборными воинами и только после этого атаковать римский флот. Бестолково и бездарно, поскольку карфагенские военачальники забыли учесть самую малость – флот Катула, который вряд ли позволил бы им осуществить эти сложные маневры. Мало того, у Эрикса не было удобных и безопасных гаваней, и, чтобы выполнить все хитрые манипуляции, задуманные высшим командованием, суда пунийцев должны были подойти к самому берегу. И в случае появления римских квинквирем никаких шансов не то что на победу, но и на то, чтобы спастись бегством, у карфагенян не было. Поэтому посылать в такой рискованный рейд перегруженные суда, укомплектованные неподготовленными экипажами и воинами-новобранцами, было смерти подобно! Даже если исходить из того, что в Картхадаште ничего не знали о том, в каком отличном состоянии, благодаря стараниям Катула, находится римский флот. По большому счету, карфагенские корабли должны были плыть в никуда. И нет никакого сомнения, что среди тех, кто разрабатывал сей шедевр стратегической мысли, не было таких грамотных командиров, как Артабал и Карталон, иначе столь глупый план никогда бы не получил одобрения. Пунийцы действовали вопреки логике и здравому смыслу.

Перед тем как отправлять караван с припасами к Гамилькару, карфагенянам надо было уничтожить вражеский флот. Любой ценой и любыми средствами, не жалея для этого ни материальных ни людских ресурсов. Потому что решалась судьба войны, ставки в предстоящей битве взлетели до небес, и в случае очередного поражения римлян на море война могла закончиться в пользу Карфагена. И здесь даже здорового римского патриотизма могло не хватить на строительство очередного флота. Но для этого карфагенскому руководству надо было со всей серьезностью отнестись к