но римляне не особенно усердствовали в преследовании, они сосредоточились на уничтожении вражеских кораблей, попавших в окружение. Вскоре все было закончено. Лишь остовы разбитых судов, обломки дерева, обрывки снастей и тысячи мертвых тел покачивались на волнах. Как напоминание о величайшем морском сражении, в котором решился исход Первой Пунической войны.* * *

Битва при Эгадских островах произошла 10 марта 241 года до н. э., об этом мы узнали благодаря Евтропию: «Случилось это за 6 дней до ид марта» (II, 27). По мнению Тита Ливия, среди побед, одержанных римлянами на суше и на море во время Первой Пунической войны, «вершиной успеха была победа консула Гая Лутация над пунийским флотом при Эгадских островах» (Per.19). Анней Флор рассказал об этой битве так, как будто песню пропел: «При консуле Лутации Катуле у Эгадских островов был положен конец войне: произошло самое крупное морское сражение. Флот врага был перегружен войсковыми обозами, войском, осадными башнями и оружием, словно на нем уместился весь Карфаген; это и принесло ему гибель. Римский флот, удобный, легкий, надежный и в некотором роде походный, вступил как будто в конное сражение: веслами действовали словно поводьями, и на любые удары подвижные ростры отзывались словно живые. В самое короткое время разбитые вражеские суда покрыли своими обломками все море между Сицилией и Сардинией. Победа была такова, что не возникло необходимости в разрушении вражеских стен. Казалось излишним сокрушать крепость и стены, когда Карфаген уже был побежден на море» (I, XVIII). Но если отбросить лирику, то все сказанное выше будет верно.

Не менее красочно поведал о сражении при Эгадских островах и Павел Орозий: «Пунийцы с флотом в четыреста кораблей и с огромной армией подступают к Сицилии. Лутаций оказался не более медлителен, а напротив, с удивительной скоростью он упреждает замыслы пунийцев. После того как ночью у Эгадских островов корабли обоих [флотоводцев] подошли друг к другу настолько близко, что чуть не переплелись их якоря, на рассвете первым дал сигнал к сражению Лутаций. Побежденный в ожесточенном сражении Ганнон развернул корабль и возглавил бегство. Некоторая часть его войска устремилась с ним в Африку, другие бежали в Лилибей» (IV, 10, 6–7). Что же касается Евтропия, то он лишь подчеркнул масштабы битвы и храбрость римлян: «В консульство Гая Лутация Катула и Авла Постумия Альбина на двадцать третий год Пунической войны на Катула было возложено ведение войны против африканцев. Он отправился с тремястами кораблями в Сицилию; африканцы снарядили против него четыреста [кораблей]. Никогда не сражались на море такие великие силы. Лутаций Катул взошел на корабль больным; в предыдущей битве он был ранен. У Лилибея, города в Сицилии, [римляне] сражались с великой римской доблестью» (II, 27). Аврелий Виктор в несколько раз увеличивает количество потерянных карфагенянами кораблей и делает командиром карфагенского флота не Ганнона, а Гамилькара: «Гай Лутаций Катул, выступив в Первой Пунической войне против карфагенян с тремястами кораблей, частью потопил, частью захватил у Эгатских островов, расположенных между Сицилией и Африкой, шестьсот вражеских судов с продовольственным и прочим грузом под командой Гамилькара и положил этим конец войне» (XLI).

При описании битвы у Эгадских островов античные авторы называют совершенно разные цифры как участвовавших в битве флотов, так и понесенных ими потерь. Орозий пишет о том, что флот Катула насчитывал 300 кораблей (IV, 10, 5), а армада Ганнона – 400 (IV, 10, 6). Потери римлян, по его мнению, составили всего 12 кораблей, а у карфагенян 63 судна были захвачены, 125 отправлены на дно, 32 000 человек попали в плен, а 14 000 убиты. Евтропий также исчисляет римский флот в 300 боевых кораблей, а карфагенский – в 400 судов (II, 27), его данные полностью совпадают с цифрами Орозия, так же как и сведения о потерях сторон в битве, за тем исключением, что количество пленных пунийцев Евтропий определяет в 13 000 человек (II, 27).

Обратимся к Диодору Сицилийскому: согласно тексту его «Истории», Катул привел к берегам Сицилии 300 боевых кораблей и 700 грузовых судов, которые не должны были принимать участие в битве. Флот Ганнона насчитывал 250 военных кораблей, количество транспортников историк не называет. Согласно Диодору, пунийцы потеряли в битве 117 судов, причем 20 из них были захвачены вместе с командами. Потери римлян историк определяет в 80 кораблей, из которых 30 утонули, а остальные более или менее пострадали. В плен попали от 4040 до 6000 пунийцев (Diod. XIV, 11).

Полибий не приводит данных о численности римского и карфагенского флотов, а лишь отмечает, что квириты построили 200 новых квинквирем (I, 59). Согласно его данным, 50 карфагенских кораблей было потоплено, а 70 захвачено вместе с командами, причем пленных оказалось «немного меньше десяти тысяч человек» (Polyb. I, 61). Если же говорить о том, какие из приведенных выше данных о потерях являются достоверными, то я отдал бы предпочтение цифрам Диодора Сицилийского. Орозий и Евтропий явно брали свои сведения из одного источника, где присутствует очень заметный перекос в пользу римлян. Полибий и Диодор в данной ситуации лица незаинтересованные, им нет никакого смысла приукрашивать подвиги квиритов. Но, в отличие от Полибия, сицилиец предоставляет более подробную информацию, ссылаясь при этом и на других историков, в частности на Филина.

Подведем итоги. Картхадашт потерпел сокрушительное поражение в решающем сражении Первой Пунической войны, причем главными виновниками катастрофы в большей степени были не римляне, а карфагенские власти. Свято уверовав, что после победы при Дрепане господство на море принадлежит Карфагену, они оставили в небрежении флот и жестоко за это поплатились. Подобная безответственность в разгар войны не могла привести ни к каким иным результатам, кроме тех, к которым привела. Карфагенские солдаты и моряки сражались храбро, и не их вина, что правительство приложило максимум усилий к тому, чтобы битва при Эгадских островах закончилась так, как закончилась, а не иначе.

Дион Кассий пишет о том, что после разгрома Ганнон бежал в Карфаген, но был схвачен, осужден и приколочен к кресту. В самом начале противостояния один Ганнон сдал римлянам Мессану и в значительной мере поспособствовал неудачному исходу войны, а другой Ганнон проиграл решающее сражение и тем самым поставил в нем жирную точку. Участь обоих была одинакова.

7. Мир. 242–241 гг. до н. э

После победы при Эгадских островах Катул атаковал город Эрицину и овладел им после кровопролитного штурма, во время которого были убиты 2000 пунийцев (Oros. IV, 10, 8). Эта катастрофическая череда неудач заставила карфагенское правительство начать мирные переговоры. Несмотря на то, что многие члены совета требовали продолжения войны, никто не знал, как это сделать.