– Ладно, она закрывается от Слепых, но почему её не увидели зрячие? - никак не успокоится Лия. – Пени, Базир? Пуся?

– Пробралась незаметно, гравилёт большой, – пожимаю плечами. - Зрячие в некоторых вопросах намного более... слепые. Пени с Базиром было не до того, а уж за логику нашей кошки и вовсе не поручусь.

Пересекаем двор. Разглядываю, кто где. В одном из совсем дальних залов, куда я, пожалуй, и не ходил никогда, неподалёку от выхода Врат, несколько наставников и отблески тёмной, мрачной ауры. Пени при помощи ребят ведёт Базира к себе.

Мама спит. Тересия – нет, мечется раненым зверем по выделенным комнатам.

Со стороны учебных омастанов выскакивает Симон. Белая, неестественно белая аура, словно чистый лист бумаги. Аура человека, который всё еще слегка не в себе – но хотя бы уже не прозрачная. Только сейчас начинаю различать тонкие жгуты перевитых слоёв шаматри.

– Я передал! – бросается вдруг к Ноэлии. – Передал вам. Вы получили? Я передал!

– Что? - недоумевает Ли.

Хочу по привычке встать перед ней, но опасности не исходит. Вообще ничего не исходит.

– Я передал, – даже с каким-то отчаяньем добавляет Симон, с трудом подбирая слова.

– Термос? - уж не знаю, каким образом у неё срабатывают ассоциации.

– Ш... ш...

– Передал, – Лия проводит рукой по его плечу, аура струится нежностью и сочувствием. – Я всё получила.

Парень, бывший воин Аждара, улыбается счастливой улыбкой, глядя затуманенными, едва блестящими глазами. Зато Ноэлия задумчива, взволнованна. Смотрит, как Симон уходит, оборачивается к наставнику:

– Что от неё узнали?

Понимаю, кого имеет в виду.

– Выясняем, - отвечает тот.

– Они планировали нападение на Хадрам? Когда?

– Как только узнаем... и вы сразу же всё узнаете, – ясный взгляд в мою сторону.

Наставник направляется к себе, не прощаясь. А Лия вздрагивает от приближения еще одной женской ауры. Она никогда не видела Ванесию, даже портреты, но исходящую от той злую волну почти ненависти наверняка ощущает.

– Императрица! – выплёвывает девушка.

Так и хочется Лию закрыть, но она и сама вполне может постоять за себя. Вижу, как концентрируется, уплотняется аура, сгущаясь синим светом. Уверенность, твёрдость, даже, пожалуй, сила.

Лия молчит, лишь смотрит. Ванесия притормаживает, теряя запал, продолжает будто по инерции, давно взращиваемой обиде.

– Из-за тебя! – выкрикивает.

– Не понимаю, – холодно отвечает Ноэлия, неосознанно принимая гордую осанку. Такую, с какой противостояла императору Айо. Такую, с какой пыталась решать вопросы, налаживать связи.

– Ты стала императрицей, родила наследника, а мне досталась роль тайной любовницы и выкидыш! Ты всё у меня забрала!

– Я ничего не брала – твоего.

Ванесия молчит, задыхаясь. Она красива – стандартной красотой кареглазой брюнетки, что нынче в моде в обеих половинах мира Ай-Йован. Пожалуй, понимаю сожаления императора, наверное, ему такие девушки нравятся больше непривычной, инопланетной красоты моей Ноэлии.

Боль от потери ребёнка красно-бордовой полосой стелется из живота к сердцу, закручиваясь глухими, плотными узлами.

– Ваш выкидыш не был ничем спровоцирован, – выступаю немного вперёд, внимательно разглядывая ауру. Следов посторонних вмешательств не видно. – Просто вы не смогли принять силу императора.

– Мне говорили, я подхожу лучше всех... лучше многих! – слёзы в глазах и в ауре. Всё ещё не могу до конца осознать, что наблюдаю эти проявления одновременно с обеих сторон видимости.

Наставники не предупреждали, о чём можно и нельзя рассказывать запасной императрице. На мой взгляд, она тоже имеет право знать.

– Я склонен предположить, – отвечаю, – что сила императорского рода достигла... или вот-вот достигнет критической черты, когда зачать от него не сможет никто в Ай-Йоване. Не знаю, причастна ли к этому шаматри, коль уж она способна влиять на нас генетически. Но, вероятно, именно девушка с иными генами, иной версией силы шаматри и могла от него родить.

– При помощи омаа своего Стража, – бормочет Ноэлия.

– Мой Страж убит, - шепчет Ванесия. – Гены? Иные?

– Ох, - вздыхает Ноэлия. – Я попрошу ребят всё вам объяснить. И постараюсь помочь вернуться в Йован.

Ванесия вздрагивает, словно и сама не понимает, нужно ли ей туда возвращаться. Похоже, она из тех, кто с удовольствием слушался бы императора и примерял власть императрицы.

Впрочем, в мечтах всё представляется складно и красиво, понимаю её обиду.

– Вам нужно примириться с собой, шри, – говорю притихшей Ванесии. – А мне надо навестить Теру, - оборачиваюсь к Лие.

Кивает понимающе, почему-то прикасается к моему браслету. Перевожу взгляд на него. Переплетение тёмных полос кожи, алые капли купены. Подношу к губам руку моей любимой. Знаешь ли ты, что только он освещал мою темноту, когда всё остальное казалось потерянным навсегда? Понимаю, о чём вспоминаешь. Спасибо, что тоже понимаешь меня.

Сосредоточившись, переключаюсь на зрение Слепых. Ищу.

Тера обнаруживается в беседке, одном из немногих уголков отдыха Астара, о которых ученики узнают ближе к концу обучения. Видимо, её сюда провели.

Беру Ноэлию за руку, веду очередным узким проходом меж скалами к тихому, закрытому со всех сторон месту. Наверное, впервые вижу его глазами.

Ноэлия

Не знаю, зачем Дарсаль взял меня с собой, но не могу не радоваться. Не хотелось бы нервничать ещё и за это. В особенности за её информацию.

Тера сидит на скамье опустив руки, смотрит невидяще перед собой. Мороз по коже.

На наши шаги не реагирует, и только когда Дарсаль зовёт тихо – «Тера!» – вдруг вскидывается на его голос, всматривается.

Выпустив мою ладонь, мой Страж приближается к ней. Остаюсь чуть в стороне, смотрю закусив губу. Тяжёлое зрелище.

– Как ты? – спрашивает Дарсаль, садясь рядом.

– Я пыталась... пыталась связаться, – бормочет Тера, глядя с таким ожиданием, будто он что-то может изменить. Сердце остро и болезненно сжимается. Не представляю, что ужаснее: быть любимой без права обладания, или любить безответно.

– Я знаю, - соглашается Дарсаль, накрывает её кисть. Тера вцепляется в него, продолжает всматриваться, будто всё старается что-то объяснить:

– Эта сила... она выжигает, вымораживает, она... Я пыталась помешать. Пыталась позвать повелителя. Они...

Тера прерывается, оборачивается. В узком проходе раздаются шаги – знакомые, чуть шаркающие. Тересия!

Бросаюсь к ней – наверное, она видела, как мы сюда заходили. Хочу предупредить, чтобы не спугнула Теру, но та и без меня вздрагивает, пальцы белеют.