– Таня. Людочка вас долгие годы ждала, и вот вы наконецпришли.

И не успела я возразить, как старушонка втиснулась за дверьи неожиданно громовым голосом крикнула:

– Милочка, радость какая, Танюшка вернулась!

Потом створка открылась, и бабуся, ухватив неожиданносильной рукой мою руку, втянула меня внутрь.

Передо мной было гигантское помещение, в глазах моментальнозарябило от синего цвета. Казалось, что в комнате присутствуют все его оттенки– от нежно-голубого до сливового. Занавески, ковер, обивка кресел, скатерть –все выдержано в одной гамме. Даже спускавшиеся с потолка громоздкие хрустальныелюстры были украшены подвесками, смахивающими на баклажаны.

– Подымайся, – велел голос откуда-то из потолка.

Я напрягла взгляд и увидела в самом конце зала небольшуюлестницу. Ступени привели на антресоль, где в довольно тесном и темномпомещении стояла большая кровать с несвежим бельем. Странное место для спальни,впрочем, каждый сходит с ума по-своему.

Из подушек слегка приподнялась женщина, по виду совсем нестарая. Секунду она настороженно вглядывалась в мое лицо, потом сердитопроизнесла:

– Зачем вы прикидывались моей дочерью? Что вам надо?

– Никем не прикидывалась, – быстро ответила я, – этостарушка, открывшая дверь, сама решила. Даже не успела возразить, а она ужекричит.

– Курица безмозглая, – пробормотала Людмила Сергеевна иболее мягким тоном спросила: – Так зачем я вам понадобилась?

– Представляю журнал «Мир женщин». Мы даем серию статей подобщим названием «Наши современницы». Рассказываем как о знаменитых, так и опростых женщинах России. Один из очерков будет посвящен вам.

Честно говоря, я ожидала удивленного вопроса. Что-то типа:«А при чем тут я?» Но Людмила Сергеевна лишь улыбнулась краешком губ.

– Значит, кто-то все же помнит!

– Конечно, – с энтузиазмом крикнула я, – разве можно васзабыть!

Людмила Сергеевна вновь недобро усмехнулась.

– Если уж родные дочери бросили, то поклонникам сам богвелел.

С этими словами она принялась дергать шелковый шнурок,свисавший у изголовья. Раздался такой звук, будто швыряют об пол надтреснутыечашки, и Катерина Андреевна поднялась на антресоль.

– Это не Таня, – строго сказала ей Людмила Сергеевна.

– Ну надо же, – всплеснула руками старушка, – а по видупохожа!

– Ты все путаешь, Катя, – сердито выговорила хозяйка, –ступай, сделай нам чаю!

– А у нас и сахару даже нет, – бесхитростно заявиластарушка, – придется голую заварку пить. И купить не пойду: пенсию толькозавтра принесут, опять не дожили!

Тут только я вспомнила про «Птичье молоко» и бутылку.Прижимая к груди дары, старушка радостно посеменила на кухню.

– Вот что, – отчеканила хозяйка, – хорошо, согласна, даминтервью, но только с одним условием, чтобы напечатали все, дословно, аглавное, чтоб назвали моих дочерей, полностью, с именами, отчествами ифамилиями. Пусть люди вокруг знают, как они со мной поступили, пусть застыдятнегодяек.

Я пообещала Людмиле Сергеевне огромную статью сфотографиями.

– Ладно, – оживилась дама и, ловко ухватившись запривинченную к стене железную палку, села в подушках, – слушайте.

И стория оказалась старой, как мир. Гениальный Шекспирсоздал в свое время пьесу «Король Лир» о благородном отце и двухнегодяйках-дочерях. Сейчас в роли особы королевской крови выступала ЛюдмилаСергеевна.

– В конце тридцатых годов, – пустилась в воспоминанияженщина, – я выиграла чемпионат России по художественной гимнастике.

– Боже, – вырвалось из моей груди, – сколько же вам лет?

Хозяйка кокетливо тряхнула нечесаной головой.

– Секрет, хотя скажу сразу, была тогда самой молодой вкоманде. Так меня все и звали Людочка-крошка.

Ну а потом случилась совершенно невероятная вещь. Сталин какраз пытался дружить с Америкой, и советские гимнасты отправились за океан.Ехали на гигантском теплоходе почти две недели, рейса самолета до Нью-Йоркатогда еще не существовало и в помине. А за перелет от Москвы до Америкиотважные летчики получали звание Героя Советского Союза.

Людочка оправдала надежды партии и правительства. Выигралавсе, что можно, и продемонстрировала преимущество социалистического строя передкапиталистическим. Газеты наперебой брали интервью у заокеанской красавицы, идевушка бодро говорила, что цены в СССР постоянно снижаются, зарплата растет,медицинская помощь оказывается бесплатно, среднее образование получают вседети, а квартплата самая низкая во всем мире. Самое интересное, что всевышесказанное было полнейшей правдой. Единственно, что вызывало легкую улыбку,– это заявление о том, что в СССР не притесняют негров.

– И х у вас просто нет, – съехидничала одна из журналисток.

Но Людочке не зря разрешали давать интервью от лица всейкоманды. Живой ум моментально подсказал девушке ответ:

– Верно, но Советский Союз громадная многонациональнаясемья, где в любви и дружбе живут казахи, башкиры, узбеки, калмыки, грузины иевреи.

Американцам крыть было нечем, и Людочка вернулась на Родинунастоящей национальной героиней. Команду везли по улице Горького в открытыхавтомобилях, восторженные болельщики кидали букеты, с неба сыпались листовки, иЛюдочкина голова сладко-сладко кружилась от восторга.

Потом началась война. Милочка была комсомолкой и патриоткой,поэтому отправилась медсестрой на фронт. Но судьба хранила девушку, ее ни разуне ранило, даже не поцарапало. Более того, именно в те страшные годы Люда нашлалюбовь – молодого красавца-майора Михаила Дмитриевича Иванова.

И 9 мая она встретила в Берлине, мужней женой, генеральшей.

В начале 50-х они вернулись из Германии в Москву. ИванДмитриевич получил квартиру, Людмила Сергеевна роскошно обставила апартаменты изабила шкафы привезенным из Берлина хрусталем и серебром.

Началась счастливая жизнь, сплошной праздник: гости, приемы,театры, концерты. Шились платья, покупались шубы и драгоценности. Спорт Людочкадавным-давно забросила, кинулась в домашнее хозяйство. Гигантские апартаментыубирала домработница, но готовила генеральша сама. Ах, какие пирожки и кулебякиона пекла, какие варила борщи, как запекала телятину и свинину… Голода в этойсемье не знали никогда.