Хм, это даже эгоизмом не назовешь. Я прикусила губу, затрудняясь дать услышанному определение. Тут, скорее, врач должен диагнозы ставить. А следом палач – чтобы красивая голова проскакала отрубленной по ступенькам, развлекая толпу, собравшуюся поглазеть.

– Но это все тоже не важно, – Фариана вгляделась в мое лицо. – Значение имеет лишь один день, в который изменилась моя жизнь. Самый главный день. Он у каждого есть – Тот Самый День.

Ее глаза засияли.

– Но обычно люди считают таковым всякую ерунду, – продолжила невеста короля. – День свадьбы, рождения детей, когда выжили в какой-то беде. Но это все чушь полнейшая. – Она протянула мне руку. – Хочешь узнать, что это был за день у меня, Эльвира?

– Хочу, – твердо ответила я и, помедлив, вложила свою ладонь в ее.

И весь мир мгновенно исчез.

***

Мы с Фарианой оказались в маленькой комнатке. Было темно, она освещалась лишь затухающими в очаге поленьями. На узкой кровати кто-то лежал. Кажется, девушка – очень худая, в грязной ночной рубашке, с лицом, прикрытым спутанными темными волосами, которых давно не касался гребень. Ее грудная клетка часто вздымалась, дыхание было поверхностным и сиплым. Вокруг стояло зловоние.

– Это я, если ты еще не поняла, – сказала невеста короля, не отпуская мою руку.

Хотела спросить ее, зачем она показывает это мне, но скрипнула дверь и в комнату кто-то вошел. Мужчину я узнала – это был король. Достав кружевной платочек, он брезгливо прикрыл им нос.

– Рядом с ним жена, королева, – пояснила Фариана.

Пара приблизилась к кровати.

– Не надо… – шелестом донеслось с нее.

Тонкие руки девушки начали елозить по кровати, пытаясь натянуть на грязное тело одеяло, чтобы прикрыться.

– Бедняжечка, – притворно вздохнула Ее Величество. – Лежать в своих же нечистотах, умирая, срамной удел!

– За ней не ухаживают? – голос мужчины был глухим из-за платка.

– Я оплатила круглосуточных сиделок, но они не поспевают, в этой малышке столько дерьма, говорят, немыслимо!

– Зачем ты привела меня сюда?

– Попрощаться, дорогой. Ведь девчонка скоро издохнет.

– И что? – король явно был раздражен. – Мне-то какое до нее дело?

– Ну, как же, она же влюблена в тебя. Доставь ей хоть такую радость.

– Какая чушь! – он резко развернулся на каблуках и умчался, хлопнув дверью.

– Довольна, деточка? – королева подошла к кровати и краем веера отодвинула волосы с лица девушки. – Сам Его Величество тебя навестил! – она хихикнула, вглядываясь в пылающие ненавистью глаза умирающей.

– Проклинаю тебя! – вдруг выплюнула та, неимоверным усилием воли приподнявшись на локтях и тут же без сил рухнув обратно.

– Ох, грозная какая! – женщина расхохоталась. – Надоела ты мне, Фариана, слишком живучая оказалась, давай ускорим.

Она подошла к окну и распахнула его настежь, впустив в комнату морозный зимний воздух.

– Вот, так-то лучше, – удовлетворенно кивнула и съязвила, – проветривать, говорят, у больных надо непременно. Им пользительно. Да и смраду поменьше, а то бедного короля от твоего аромата едва наизнанку не вывернуло.

– Га… ди.. на… – едва слышно донеслось в ответ.

– А ты думала, тебе с рук сойдут все твои взгляды на моего мужа? Декольте твои до пупа? Улыбочки зазывные? Дура, я таких пачками изводила до тебя и буду изводить позже! Ну, отдыхай, милая, не буду мешать твоему скорейшему выздоровлению!

Королева чмокнула воздух и, брезгливо глянув на веер, которым касалась волос умирающей, бросила его на столик у стены. А потом, напевая веселую песенку, зашагала к выходу, высоко вздернув нос и не оглядываясь.

Хлопнула дверь. Из окна в комнату залетели веселые снежинки. Покружившись в воздухе, они метнулись в сторону – подальше от того, что тоже пожаловало в гости.

Большой черный ворон сложил крылья, бесшумно опустившись на подоконник.

– Кра, – деликатно обозначил он свое присутствие, словно извиняясь за вторжение.

Крупная бусина глаза оглядела кровать.

– Кыш, еще не… сдох…ла, – просипела девушка.

Изо рта вырывались клубочки пара, ведь крошечная спальня мгновенно остыла.

Ворон перепрыгнул на спинку кровати, а потом…

Я не успела и ахнуть, как оказалось, что около нее стоит прилично одетый мужчина в длинном черном пальто и шляпе. С улыбкой глядя на девушку, он молча поигрывал тростью с набалдашником в виде головы ворона – с ярко-красным глазом.

Где-то я уже видела эту птицу. Вот только где?

– К-кто… – с трудом смогла выдохнуть умирающая.

– Кто я? – помог мужчина. – Твой дядя. Знаю, что ты скажешь, милая – у тебя нет дяди. Но, видишь ли, с этого дня он у тебя есть. Я задам тебе только один вопрос. Он даже не о том, хочешь ли ты выжить. Есть вещи поважнее. Я спрошу другое: хочешь ли ты отомстить им всем, Фариана?

Он улыбнулся – так, что по моей спине будто снежком провели. А потом добавил:

– Хочешь ли иметь все, что пожелаешь? И всех, кто приглянется? Хочешь повелевать миром? Хочешь, чтобы твои враги пресмыкались у твоих ног и молили о пощаде?

– О, да! – жадно выдохнула та Фариана, что держала меня за руку.

– Х-хо…ч-чу… – подтвердила и та, что лежала на кровати.

– Тогда начнем, – мужчина хлопнул в ладоши, и в комнату ворвалась стая ворон.

Закружившись по ней, они мигом обратились… теми самыми фрейлинами, которые повсюду хвостом следовали за невестой короля!

Девушки засновали по комнате, прибираясь, разводя огонь в очаге и готовя какие-то отвары. Руководила ими, покрикивая, дама в возрасте. Я узнала ее, это была Клара! Неприятные щелчки ее черного веера, так напоминающие щелканье клювов злобного воронья, заставили меня вздрогнуть, громко вскрикнув.

Она тут же резко обернулась и, дернув головой, уставилась в нашу сторону, щуря и без того маленькие, глубоко сидящие глазки. Неужели услышала? Но как такое может быть? Плотно сомкнутый рот старшей фрейлины, от которого во все стороны разбегались заломы глубоких морщин, нервно дернулся.

Клара ничего не разглядела во тьме, в которую пристально вглядывалась, и отвернулась. Последовал новый щелчок веером, еще громче прежних.

Я вновь явственно ощутила, как запылали болью укусы от клювов ворон из кошмара, не дающего мне покоя. Посмотрела на руки и ахнула, увидев, как эти щипки налились красным. Но в этот раз они не исчезли, сколько ни моргала. Напротив, они запылали яростной краснотой, а потом из них и вовсе побежали струйки крови!

– Ах, Клара! – Фабиана нежно улыбнулась, глядя на свою прислужницу. – Самая верная в мире!