Я сходил в машину, принес книгу и попытался включиться вприключения хоббитов. Но неожиданно стиль Толкиена показался мне занудным.Промучившись примерно час над любимым когда-то произведением, я сдался и пошелна кухоньку. Может, там найдется чай или хоть какие-нибудь продукты.

В крохотном помещеньице стояли только небольшой столик ималенький холодильничек. Я порылся на полках. Ничего, лишь пакетики с заваркой,давно просроченные и потерявшие всякий аромат. Ни сахара, ни молока, ни яиц.Может, пока Неля спит, мне смотаться в магазин? Есть хотелось ужасно, прямозверски. Но не успел я, приняв решение, выйти в комнату, как раздался громкийхлопок двери и вслед высокий нервный голос произнес:

— Нелька, дрянь, опять нажралась! Где только водкувзяла, тут на километр ни одной торговой точки! Неужели к шоссе бегала! Эй,давай, очнись, есть привезла, продукты.

— Пошла на… — отозвалась Неля соннымголосом, — от… от меня.

Я тихо вышел в комнату, увидел Ларису в огненно-красномпальто, склонившуюся над Нелей, и сказал:

— Не трогайте ее, это бесполезно.

— Ай, — вскрикнула Лариса и уронила один изпакетиков.

Раздался легкий хруст, и на пол потекла бело-желтая жижа.

— Осторожней, — улыбнулся я, — зачем же яйцабить. Хороший продукт, диетический, холестерина, правда, много, но две штуки внеделю запросто можно себе позволить.

— Это вы? — прошептала Лариса.

— Я.

— Откуда?

— Из Москвы.

— Зачем?

— Дорогая моя, — проникновенно сообщил я, —лучше успокойтесь, самое страшное позади.

— Что вы имеете в виду, — забормотала Федотова.

— Я уже все знаю.

— Неля рассказала? — прошептала Лариса.

Я молча смотрел на нее.

— Про меня и Ольгу? — продолжила женщина. —Но она не знает правду, она врет.

Я продолжал молчать.

— Что вы станете делать? — заломила рукиЛариса. — Пойдете к моему мужу? Вы шантажист? Сколько хотите? Поедем комне, я заплачу за молчание…

Я не произнес ни слова. Тогда она принялась всхлипывать:

— Господи, ну откуда вы взялись на мою голову? Все былоне так, как рассказала Неля, я ничего не знала, все случайно вышло…

— Готов выслушать вашу версию, — отмер я.

— Да, да, конечно, — суетилась Лариса, —только не здесь.

— А где?

— Нет, тут не могу, — лихорадочно бормоталаЛариса, — давайте отъедем к шоссе, там на двадцатом километре есть хорошийресторан, возьмем вина…

— Ну уж дудки, — усмехнулся я, — честноговоря, после вчерашнего мне совсем не хочется питаться в вашей компании.Ну-ка, быстро колитесь, что накапали мне в кофе.

— Да как вы смеете, — фальшиво возмутилась Лариса.

— Ладно, хватит, — прервал ее я, — вижу,никакой честности от вас не дождаться. Что ж, прощайте.

Вымолвив последнее слово, я развернулся, подошел к двери,взял с вешалки дубленку и спокойным шагом, не оглядываясь, вышел из домика.Если не ошибаюсь, Лариса сейчас кинется за мной и расскажет абсолютно все.

Женщины странные существа, хитрее и изворотливее мужчин. Онивеликолепно умеют притворяться, лгать и настаивать на своем даже тогда, когдаэто совершенно бесполезно. Многие дамы совершенно беззастенчиво используютмужчин, предполагая, что представители сильного пола созданы исключительно длятого, чтобы ходить на рынок, возить тещу к врачу и, естественно, зарабатыватьденьги. В качестве последнего аргумента в споре милые дамы заявляют:

— Ты меня совсем не любишь, — и мигом заливаютсяслезами.

И еще они отчего-то считают, что все мужчины животные,готовые пускать слюни при виде стройных ножек.

Довольно давно один из моих приятелей, Жора Трахман,попросил меня заменить его на одном семинаре в Литинституте.

— Ну, Ваняша, — ныл он, — всего-то полторачаса. Тема тебе хорошо известна, поэзия Серебряного века. Ну будь человеком,поболтай вместо меня со студентами, умоляю просто.

В конце концов я согласился и провел занятие вместоТрахмана. Причем даже получил удовольствие. Группа состояла из приятных юношейи девушек, искренне увлеченных поэзией. Вместо полутора часов мы,воспользовавшись тем, что пара была последней, проболтали два и рассталисьвесьма довольные друг другом. Оставшись один, я начал собирать портфель, и тутв аудиторию влетела прехорошенькая девочка в мини-юбочке и затарахтела:

— Я первокурсница Галя Рыкова…

— Очень приятно, — сказал я.

— Вот хочу сдать досрочно ваш предмет.

Поняв, что девчонка путает меня с другим, я ответил:

— Это через Трахмана.

Секунду девушка смотрела на меня совершенно дикими глазами,потом выскользнула за дверь. Я сложил портфель и услышал робкое:

— Простите.

В аудитории стояла все та же юная студентка.

— Вы сказали, зачет через Трахмана?

Я кивнул.

— Согласна, — прошептала девочка, — можнопрямо сейчас.

Бедный ребенок, очевидно, не знал фамилии Жоры и, будучисуществом женского пола, искренне считал, что является желанным объектом длявсех мужчин.

— Постойте! — раздался крик.

Я оглянулся. От сторожки бежала Лариса.

— Ну погодите, садитесь в мою машину.

Я влез в серебристую иномарку. Лариса скинула пальто,швырнула его на заднее сиденье и, облизав губы, пропела:

— Ванечка, вы необыкновенно привлекательный мужчина, асиденья этого автомобиля легко раскладываются.

Ну вот, так я и знал. Бедняга полагает, что, став моейлюбовницей, избежит многих неприятностей.

— Ларочка, — мило улыбнулся я, — времена,когда мой боевой конь вздымался на дыбы при виде любой юбки, давно миновали. Выочаровательны, но никаких чувств во мне не возбуждаете. Впрочем, если половойвопрос, простите за каламбур, стоит у вас так остро, могу познакомить с ГенойГоликовым, он похотлив, как павиан.

— Подонок, — прошипела Лариса, пытаясь исцарапатьмне лицо, — гадкая, мерзкая сволочь, вынюхивающая чужие тайны!