Однако даже тогда, когда их финансовое положение достиглонебывалых высот, Фернанда не допускала экстравагантности и не забывала оскромном начале их совместной жизни.

Семья Аллана жила в южной Калифорнии и была богаче, чем еесемья. Отец его был бизнесменом, а мать, в юности работавшая моделью, сталадомохозяйкой. У них были дорогие машины, хороший дом и членство в загородномклубе. Когда Фернанда впервые приехала к ним, все это произвело на нее должноевпечатление, хотя его родители показались ей людьми, несколько склонными кпоказному роскошеству. Его мать, несмотря на теплый вечер, была в меховомманто, и Фернанде вдруг пришло в голову, что у ее матери, хотя та жила наСреднем Западе, отличавшемся морозными зимами, мехового манто не было, да она ине стремилась его иметь.

Демонстрация богатства была более важна для Аллана, чем длянее, особенно теперь, когда на них обрушился неожиданный успех. Он сожалел лишьо том, что его родители не дожили до его звездного часа. Они были бы ввосторге. А Фернанда порадовалась тому, что ее родители тоже не дожили до этогочаса и не смогли увидеть всего, что происходило. Десять лет назад они погибли вдорожной аварии. Что-то подсказывало ей, что ее родители были бы шокированытем, как Аллан тратит деньги. Ее это по-прежнему тревожило, несмотря на то чтосама купила две картины. Она надеялась, что это по крайней мере было правильнымвложением капитала. И картины эти ей действительно нравились. Однако многиеприобретения Аллана делались напоказ. И он без конца напоминал ей, что может себеэто позволить.

Волна успеха нарастала в течение почти трех лет, и Алланпродолжал вкладывать капитал в другие спекулятивные проекты, приобретая крупныепакеты акций ненадежных компаний. Он полностью полагался на собственнуюинтуицию, иногда вопреки всем доводам разума. Его друзья и коллеги называли егоБешеным Ковбоем и нередко подтрунивали над ним. Фернанда частенько чувствоваласебя виноватой в том, что не всегда поддерживала его. В детстве ему не хваталоуверенности в себе, и отец бранил его за мягкотелость, а теперь вдругсамоуверенность Аллана возросла настолько, что Фернанде казалось, будто онпостоянно пляшет на краю пропасти и абсолютно ничего не боится. Но ее любовь кнему пересилила все ее опасения, и она в конце концов ограничилась тем, что сталаободрять его, наблюдая со стороны. Разумеется, ей не на что было жаловаться.Затри года их собственный капитал увеличился почти втрое и составлялполмиллиарда долларов. Это было нечто немыслимое.

Они с Алланом всегда были счастливы вместе, даже до того,как у них появились деньги. Он был легким в общении, славным парнем, которыйобожал свою жену и детишек. Они оба радовались каждый раз, когда у них рождалсяребенок, и оба искренне любили своих детей. Он особенно гордился Уиллом,которого природа наделила атлетическим сложением. А когда он впервые увидел,как Эшли в возрасте пяти лет исполняет сольный балетный номер, у него по щекампокатились слезы. Он был великолепным мужем и отцом и был уверен, что егоспособность превратить скромное капиталовложение в огромную финансовую удачудаст их детям возможности, о которых ни один из них не мог и мечтать. Он началпоговаривать о том, чтобы на год перебраться в Лондон, с тем чтобы дети моглиучиться в школе в Европе. А Фернанду соблазняла мысль о том, что можно было быцелыми днями бродить по Британскому музею и галерее Тейт. В результате она дажене стала возражать, когда он приобрел за двадцать миллионов долларов дом наБелгрейв-сквер. В новейшей истории это была самая высокая цена, уплаченная тамза дом. Но дом был великолепен.

Ни дети, ни она не возражали, когда по окончании занятий вшколе они отправились на месяц в Лондон. В Лондоне им очень понравилось.Остаток лета они провели на своей яхте на юге Франции, пригласив присоединитьсяк ним своих друзей из Кремниевой долины. К тому времени Аллан стал легендарнойличностью, но появились и другие, которые делали почти такие же огромныеденьги, как он. Но как это бывает в игорных домах Лас-Вегаса, некоторыезабирают выигранные деньги и исчезают, тогда как другие бросают их на стол ипродолжают игру. Аллан без конца заключал сделки, связанные с огромнымикапиталовложениями. Она уже не имела отчетливого представления о том, что онделает, но почти перестала беспокоиться об этом, ограничившись управлениемхозяйством в их домах и заботой о детях. Может быть, так и должно быть убогатых людей? Ей потребовалось три года, чтобы поверить, что его мечта обуспехе реализовалась.

Мыльный пузырь лопнул наконец через три года послепервоначальной нежданной удачи. Случился скандал, затронувший одну из егокомпаний – ту самую, в которую он вкладывал огромные средства в качествепассивного партнера с неограниченной ответственностью. Фактически никтоофициально не знал, делал ли он капиталовложения, и если делал, то в какомобъеме, но он потерял более ста миллионов долларов. Каким-то чудом в тот моментэто даже не пробило заметной бреши в их капитале. Фернанда прочла в газетах окрахе компании, вспомнила, как Аллан что-то говорил о ней, и попросила егорассказать поподробнее. Он сказал, чтобы она не беспокоилась. По его словам,сто миллионов долларов ничего для них не значили. Еще немного – и он станетмиллиардером. Он не сказал ей, что делал займы под обесценивающиеся акции, акогда компании оказались на грани краха, он не сумел вовремя продать их, чтобыпокрыть долг.

Следующий удар был сильнее, чем первый, и в денежномвыражении почти вдвое превышал его. А после третьего удара, когда спрос нарынке упал, даже Аллан начал беспокоиться. Вдруг оказалось, что акции, подкоторые он делал займы, совершенно обесценились и у него ничего не осталось,кроме долгов. То, что последовало за этим, было похоже на крушение мира. Закакие-то шесть месяцев почти все, что нажил Аллан, обратилось в дым, и акциистоимостью в двести долларов стали стоить гроши. Для Барнсов это была настоящаякатастрофа.

С горьким сожалением он продал яхту и самолет, заверяяФернанду и самого себя, что, когда положение на рынке стабилизируется, он сновакупит их в течение года, причем они будут еще лучше, чем прежние, но этого,разумеется, не случилось. Он не просто потерял то, что они имели, но исделанные им инвестиции обращались в пыль, оставляя колоссальные долги. К концугода его долг был почти так же огромен, как и неожиданно свалившееся на негобогатство. Как и тогда, когда ему выпала неожиданная удача с его первойкомпанией, Фернанда не понимала полностью последствий того, что происходит,потому что он практически ничего ей не объяснял. Он находился в постоянномнапряжении, постоянно висел на телефоне, ездил из одного конца света в другой,а когда приезжал домой, кричал на нее. Он совсем потерял голову, и не безпричины.

В прошлом году накануне Рождества она знала лишь, что суммаего долга составляет несколько сотен миллионов, а большая часть его ценныхбумаг обесценилась полностью. Осознавая это, она не имела понятия, что оннамерен предпринять, чтобы исправить положение, и в какой отчаянной ситуацииони рискуют оказаться. К счастью, многие инвестиции он производил от именианонимных товариществ и акционерных компаний – «почтовых ящиков», созданных безуказания его имени. Благодаря этому деловое сообщество, в котором он занималсябизнесом, пока не поняло, в каком катастрофическом положении он оказался, и онне хотел, чтобы об этом кто-нибудь узнал. Он скрывал это не только из гордости,но и потому, что не хотел, чтобы люди опасались вступать с ним в деловыеотношения. Ему стало казаться, что от него за версту пахнет поражением, точнотак же как в былые времена он источал аромат победы. Вокруг него образоваласьатмосфера страха, и Фернанда ломала голову, не зная, как оказать ему моральнуюподдержку. Перед тем как он сразу после Рождества уехал в Мексику, она умолялаего продать дом в Лондоне, апартаменты в Нью-Йорке и домик на Гавайях. Онпоехал туда с группой предпринимателей, чтобы заключить сделку, которая, есливсе пройдет гладко, позволит им компенсировать почти все их убытки. Перед егоотъездом она предложила ему продать дом в городе и снова переехать вПало-Альто, а он сказал в ответ, чтобы она не строила из себя дурочку. Онзаверил ее, что все очень скоро вновь станет на свои места и чтобы она ни о чемне беспокоилась. Но сделка в Мексике так и не состоялась.