по матану и алхимии, причём, похоже, настолько ярко, что моя дорогая соседка чуть подослепла от этого сияния. Стоит ли упоминать о том, что после окончания учебного дня, когда мы сидели в столовке, эта стepвоза только и занималась тем, что пыталась раскрутить меня на высокоинтеллектуальную дискуссию, дабы самоутвердиться хотя бы так. Ясное дело, я, осознавая, что преуспеваю пока всего лишь в двух дисциплинах, парировала все её нападки в шутливой манере, пока Анька её не осадила, заявив, что хочет отдохнуть от учёбы хотя бы во время еды.

— Нет, ты не понимаешь, Ривера, — голос Лолиты звучит, как и всегда, плаксливо. Уж не знаю, в чём тут дело, может, у девочки депрессушка, или это просто такой темперамент, но что бы она ни говорила, каждый раз создавалось ощущение, будто она на что-то жалуется. Что, к слову, абсолютно не сочеталось с её внешним видом — девушкой она была не маленькой, на полголовы выше нас с Аней, с аппетитными формами и так называемым "бич фейсом". Взглянув на такую со стороны, никогда не подумаешь, что у неё настолько трусоватый характер. — Мне об этом дед Арчибальт рассказывал!

— Твой дед уже старый, Лолита, — судя по тону, Ривера закатывает глаза, — мог и перепутать. Такое случается с людьми его возраста. К тому же… оу, и вы тут.

Можно подумать, ты не знала, где мы! Боже мой, Ривера, ну актриса из тебя просто никакущая.

— Не понимаю, чему ты так удивляешься, — Анька поднимается с пола и принимается отряхивать свои чёрные брюки. — Мы же вас предупредили, когда из общаги выходили.

— Хм, — ведьма очень старательно делает вид, будто о чём-то вспоминает.

— Да, Ривера, они же нас предупреждали, ты не помнишь? Мы сидели в общей комн… — Лолита замолкает, поймав раздражённый взгляд соседки. Боже мой, из всего нашего квартета только я, что ли, умею правдоподобно отбрёхиваться? Тоже мне ведьмы.

— Да, я вспомнила. Спасибо, Лолита, — я буквально физически ощущаю сквозящий в голосе Риверы холод. Похоже, кто-то не в духе. Бедняжка Лола, ей с этой самодовольной мадамой все пять лет в одной комнате находиться. Уж не знаю, в чём была её вина, но она явно не могла быть настолько большой, чтобы заслужить такое наказание. — Интересуетесь драконоведением? Неужели вы тоже пали жертвами обаяния кронпринца Рорширха?

О. Мой. Бог. Опять этот кронпринц…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Это просто издевательство какое-то! Дело тут вот в чём.

Спустя парочку дней после нашего приезда в Академию начали пребывать студенты, и ведьменская общага постепенно заполнилась целой армией ведьм, которые принесли с собой один интересный слушок: наследник Кархарского престола в этом году тоже поступил в столичную Драконью Академию. Как несложно было догадаться, эта новость в стане двадцатилетних девиц, находящихся, не побоюсь этого слова, на пике своей сeкcyальной активности, произвела эффект взорвавшейся водородной бомбы. Несколько десятков ведьмочек всерьёз поставили себе цель если не заарканить красавца-наследника, то хотя бы, цитирую: "Прокатиться на его драконе". Уж не знаю, насколько метафорична эта фраза, но нравы, по крайней мере, в этой империи, были достаточно свободными для того, чтобы я поверила в существование крайне интимной подоплёки.

Вообще-то, нас с Анькой тоже будоражила возможность познакомиться с престолонаследником — в конце концов, его нам так разрекламировали. К тому же, такого уровня связи могли бы оказаться довольно полезными для нашего небольшого предприятия, но только к концу третьего дня выслушивания нескончаемых дифирамб, у меня уже начала формироваться к этому Высочеству идиосинкразия. Честное слово, надоели! Прям не сходит мужик с уст ведьменских сахарных, хотя его даже в лицо ещё не видели! Он, может, вообще уродец какой. Но нет же, заладили.

Хоспади, помоги. Надеюсь, он реально страшилище, тогда хоть есть шанс, что эта массовая течка по нему прекратится.

— Нет, просто собираем нужную информацию, — я прижимаю к груди учебник по традициям драконов. Решение не посвящать посторонних в мою деликатную проблему было по-прежнему в силе, и сестра поддержала его, но, как я уже упоминала, Аня была редкостной правдолюбкой. Что странно, учитывая наше родство с бабкой Кхамали, которая за всю жизнь сказала, дай боже, два слова правды. И то: правдой это можно было назвать с большущими оговорками. Так что, отмазывалась всегда я — в моём случае генетика сработала как надо, и проблем с профессиональным навешиванием лапши на уши у меня не имелось. — Хотим восполнить пробелы в нашей социализации.

— Ах, да, — Ривера кивает, — вы же жили в какой-то изоляции с бабушкой.

— Именно так, — я горестно вздыхаю. — Бабуля заботилась о нашем образовании, но как-то забыла о том, что мир не ограничивается только нашим домом. Знаете, мы думаем, у неё было какое-то расстройство… из-за которого она сторонилась общества. Возможно, что-то наподобие, — я чуть было не говорю "аутизм", но вовремя прикусываю язык. Почему-то мне кажется, что в этом мире не знают о таком диагнозе. По большому счёту, я не уверена, что здесь в принципе есть хотя бы психиатрия. Придётся схитрить. — Забыла, как это называется… Ривера, ты не помнишь, что это за болезнь, когда люди не испытывают потребности в обществе других людей?

— Это называется "отшельничество", — соседка деловито кивает. Её лицо при этом становится настолько важным, что я едва сдерживаю готовый вырваться у меня смешок. — У некоторых ведьм бывает такое. Они одиночки. Обычно это проявляется после инициации, когда инициированная ведьма оставляет свой ковен и ведёт независимую жизнь. Похоже, ваша бабушка была именно отшельницей.

Отлично, студентка. Балл ваш.

Боже, ну почему нельзя говорить менее менторским тоном? Я думала, у меня проблемы с неудержимым желанием умничать по поводу и без, но я хотя бы так не занудствую при этом. А тут прям диагноз.

— Да, именно, — я благодарно улыбаюсь ей. Надеюсь, удовлетворения от полученной сатисфакции дорогой соседке хватит хотя бы до завтрашней пары по алхимии, когда я возьму свой реванш. — Так вот, у неё это было врождённым, но в нас она пыталась взрастить это с помощью воспитания. Прозвучит кощунственно, но я отчасти рада её смерти… Знаете, как будто полной грудью задышала.

— И я, — Анька кивает, соглашаясь с моими словами.

— Великая Прародительница… — Лолита прикусила губу. Она выглядит настолько растрогавшейся, что мне на какой-то момент даже стало стыдно за мою ложь. Но что поделать? Хочешь жить — умей вертеться. А жить нам с Аней очень хотелось.

— Вы не боитесь повторить судьбу вашей бабушки? — Хмуро говорит Ривера.

— Э-э-э… нет, почему мы должны это сделать? — Я непонимающе гляжу на неё. — Нам нравится общество, и мы хотим в него