— А собака как же?

— А собаку так за собой и таскал, некогда былоотцепить. Тебе самой-то не смешно?

— Не до смеха мне!

— Да пойми ты, Алка, не такой твой муж человек, чтобывот так уходить! Не в его это характере. Таким образом мальчишка семи лет можетиз дому сбежать, чтобы в Африку поехать на львов охотиться или в космонавты, ане солидный мужчина, доктор наук.

— И как же бедный Гаврик оказался там на шоссе?

— Вот, — Надежда стала серьезной, — я тебя кмысли подвожу, что мужа твоего Тимофеева Петра Николаевича похитили.

— Что-что? Ты, Надежда, совсем сбрендила, везде тебепреступления мерещатся. Да кому он нужен-то, зачем его похищать? Выкуп за негобудут требовать, что ли? Так у меня только триста долларов, больше ни копейки вдоме нет. Правда, я за него больше бы и не дала, но и этих жалко.

— А ты подумай как следует. Вот пошел он вечером впятницу гулять с собакой, оделся попроще, как всегда. Гуляет это он на пустыре,вдруг подъезжает машина сзади, народу там не много, могли люди ничего незаметить, хватают твоего Петюнчика, Гаврюше вкалывают лекарство и заставляютПетюнчика писать тебе записку, чтобы ты его не искала. Запугали человека, он инаписал. А они у него отобрали ключи, пошли к вам домой, сделали разгром,костюм выходной забрали, потому что это точно его вещь, по размеру видно —сыновья-то в тебя удались, вон какие высоченные вымахали.

Прихватили они еще паспорт и деньги, а колечко и сережкикакая-то сволочь просто себе в карман украла. А про доллары они не знали, мужтвой им, естественно, не сказал ничего. И про остальные документы не доперли.

— А рукописи зачем взяли, весь ящик выгребли?

— Вот, может, его из-за этого и похитили, может быть, унего в бумагах что-нибудь было. Ведь не зря он письмо спрятал про эту АннуРуммо.

— Не про нее, а про ее дом, ее-то уже и на свете нетдавно. Спасибо тебе, конечно, Надя, за то, что ты за моего Тимофеева такбеспокоишься, а только все это ерунда, другая баба у него есть, это точно.

— Да с чего ты взяла-то?

— Так, наверное, дня четыре тому назад звонит мне наработу какая-то женщина и говорит, что, мол, ах, простите, мне так неудобно, ноне могу молчать, у мужа вашего, говорит, на работе любовница есть молодая, ивесь отдел знает, всем неудобно, а они даже и не скрываются. Я, конечно,сначала растерялась, а потом и спрашиваю, кто, мол, это со мной говорит,представьтесь, пожалуйста.

Она говорит, пожалуйста, Белова Лидия Васильевна, старшийнаучный сотрудник, мужа вашего давно знаю и очень за него переживаю, а мы,говорит, с ним уже лет пятнадцать вместе работаем.

— Вот это да, что же ты мне раньше не сказала, я тутсижу, как дура, предположения строю. Ладно, пойдем все-таки поедим.

На столе в кухне сидела Марфа и спокойно вылизывала изсалата сметану. Алка подкралась и больно шлепнула кошку полотенцем. Марфаулепетнула на балкон. Попугай бурно радовался в клетке.

Алка с Надеждой поели и даже выпили по рюмочке сухого вина,которое Алка нашла в холодильнике — помянули бедного Гаврика. Алка опятьвсплакнула, но уже просто, без надрыва. После обеда Надежда опять стала Алкувоспитывать.

— Послушай, как же так, у меня в голове неукладывается, как же ты после разговора с той теткой, узнав такое прособственного мужа, никак виду не подала.

— Да я хотела с ним объясниться, да ждала, пока Пашкауедет, а потом выпускной, а потом я дома не ночевала, думала, как раз на этихвыходных поговорим, а приезжаю в субботу утром — его нет, остальное ты всезнаешь.

Надежда представила, как ей звонит на работу какая-топосторонняя женщина и говорит, что у ее мужа, ее Саши, молодая любовница наработе. Какая была бы у Надежды первая мысль? Не может быть!

А потом бы сразу к нему, поскандалить, все выяснить инаплевать на всякую психологию.

— Алка, ты потому так спокойно ждала несколько дней,что не поверила, да?

— Да, тогда не поверила, а теперь верю.

И потом я мимоходом успела его спросить, работает ли у нихтакая Белова Лидия Васильевна? А он замялся так и говорит, что работает, а мнезачем? Ну, я сразу разговор на другое перевела.

— Все-таки странно это. Никогда я за твоим мужемникаких вывертов не замечала, всегда был спокойный разумный человек.

— Сама же говорила, что в районе пятидесяти у нихвторая молодость происходит, а если по-простому, то бес в ребро.

— Ну ладно, ты мне все же скажи, какие события у вас всемье случились за последние несколько месяцев.

— Ну что, — Алка начала добросовестновспоминать, — Сашка уехал в Штаты, только это еще раньше было, прошлойосенью, кошку кастрировали, Пашка руку сломал, она уже зажила, компьютер новыйкупили, унитаз раскололся, всех соседей залили, пришлось не только новый унитазпокупать, но и соседке еще за ремонт пятьсот долларов платить.

— Ужас, какие деньги! Слушай, это все интересно, нонемножко не то. А вот с мужем твоим что-нибудь из этих событий связано?

— Ну, я не знаю. Вот разве когда Марфе после операциибыло плохо, думали, так и не отойдет от наркоза, я уже отступилась, такТимофеев ночь не спал, растирал ее, кофе поил, можно сказать, он ей жизнь спас.

— Благородный поступок, ну да я в его благородственикогда и не сомневалась. А еще что-нибудь было?

— Ой, слушай, что я все про унитазы, свекровь ведьумерла полгода назад в январе! Я просто думала, что это еще раньше было. Да яведь тебе про свекровь и раньше говорила?

— Да, теперь припоминаю.

Алкина свекровь была по-своему замечательной женщиной.Вырастив единственного сына одна, так как муж ее разбился на мотоцикле, когдаПетюнчику было семь лет, она выучила его, дала образование, помогла защититькандидатскую диссертацию и сдала в тридцатилетнем возрасте Алке с рук на руки.По внешности и по характеру она была полной противоположностью своей будущейневестке, поэтому приняла мудрое решение не жить с ней вместе ни дня. Она далав приданое Петюнчику их двухкомнатную квартиру, а сама, не тратя времени даром,вышла замуж за своего старого поклонника, который к тому времени тоже овдовел.Общение с невесткой она свела до минимума, то есть навещала семью сына толькопо праздникам да в каникулы водила внуков по музеям. Таким образом, у Алки сосвекровью сохранялись идеальные отношения до самого конца жизни этой мудрой идальновидной женщины.

— Ну и что, когда мать умерла, муж твой сильнопереживал?

— Конечно, переживал, да ведь она болела, там давно кэтому шло. Послушай, — Алка озабоченно поглядела на Надежду, — может,это смерть матери так на него повлияла, что он… — Алка выразительномахнула рукой налево.

— Здрас-сте-пожалуйста, мать в январе умерла, а оннадумал только сейчас из дому уходить! На дворе-то сегодня что — июнь! Ты лучшескажи, мать оставила ему что-нибудь?