как они туго натягивают ткань.

– Тебе нравится, когда тобой пользуются, Дарлинг? – спрашивает он, словно ответ имеет значение.

Нравится ли? Никому никогда не было дела до того, чего хотелось мне.

– Это сложный вопрос, – говорю я.

– Ну так дай на него лучший ответ.

– …Да.

– Почему?

Я закрываю глаза, и его рука опускается ниже, ловкие пальцы дразнят мой сосок сквозь ткань. Я издаю тихое шипение, когда ответный трепет пронзает мою киску.

– Потому что от этого я чувствую себя лучше.

– А ещё?

Кас перемещает руку на вторую грудь, сильно сжимает сосок, и трусики на мне снова влажнеют.

– И… менее одиноко.

Глаза жжёт от непрошеных слёз.

Это гораздо больше, чем я хотела бы признать. Куда более правдивый ответ, чем было бы удобно.

Я больше не хочу быть одна.

Кас расстёгивает ремень, молния на его штанах громко вжикает, расходясь зубец за зубцом.

Контуры его напряжённого члена проступают сквозь тёмную ткань нижнего белья. Будь у меня свободны руки, я бы охотно ему помогла.

С Касом я была только один раз, и то сразу после того, как Пэн отымел меня на столе, и в то же время Баш трахал меня сзади.

Не было времени обращать внимание на некоторые вещи.

У Каса больше, чем у Баша. По-моему, даже больше, чем у Пэна. Трудно сказать, как они соотносятся по размеру с Вейном.

Не знаю, поместится ли его член мне в рот полностью.

Баш перемещает руку с моего горла на загривок и разворачивает меня так, будто я сцена, он режиссёр, а Кас – звезда сегодняшнего выступления.

Сердце стучит в барабанных перепонках.

Желудок скручивает.

У меня получится. Я смогу взять его на всю длину. Я это сделаю.

Он трётся головкой члена о мои губы, и я высовываю язык ему навстречу, отчего он издаёт рычащий стон. Этот дикий звук вызывает дрожь в моей киске.

Он хочет ещё растянуть удовольствие, но я уже вижу, что на это нет времени.

Кас проводит по моей нижней губе большим пальцем, потом скользит в рот, заставляя меня пососать его.

– Возможно, я обманываю себя, – хрипло говорит он, прикрыв глаза. – Может быть, с тобой, Дарлинг, ничего, кроме безысходности, просто не работает.

А потом засаживает мне в рот свой член.

Глава 6

Уинни

Кас быстро и жёстко трахает меня в рот, и вскоре по моему лицу уже текут слёзы.

Я действительно задыхаюсь.

Со связанными за спиной руками я не могу контролировать его темп, и он двигается совершенно безжалостно.

Отчаянно.

И у него слишком большой член для моего рта.

Когда Кас кончает, сперма струёй бьёт мне в горло, и стоит ему достать член, я судорожно хватаю ртом воздух.

Кас уходит, пошатываясь, и падает на диван, запрокинув голову, – под потолком жуки-пикси мечутся туда-сюда в возбуждённом неистовстве.

Я знаю, что они чувствуют.

Я делаю ещё несколько жадных вдохов, и Баш подходит вытереть мне слёзы.

– Ты такая хорошая девочка, правда, Дарлинг?

– Развяжи меня, – говорю я, – чтобы я могла позаботиться о короле.

Он улыбается мне.

– Как хочешь.

Освободившись от верёвок, я растираю запястья, чтобы немного вернуть кистям чувствительность.

Смотрю на Пэна.

Он сидит с рассеянным взглядом, развалившись в кресле. На нём тёмные джинсы и тёмная футболка, облегающая его бицепсы, как вторая кожа.

Чернильные линии сбегают по его рукам, несколько витков татуировки выглядывают из-за воротника.

Восхитительно нечестивое зрелище.

И я никогда не перестану грешить ради него.

Я пытаюсь встать с пола, чтобы подойти к нему, но Пэн щёлкает языком и качает головой.

– Разве я сказал тебе подняться с колен? – удивляется он. – Ты должна приползти ко мне.

Бабочки в моём животе взвиваются смерчем желания и стыда.

Он хочет, чтобы я ползла к нему?

Он думает, будто докажет мне, что я не смогу оставаться в игре, хотя сам при этом клянётся, что ненавидит играть.

Всё здесь игра. Особенно вот это, сейчас.

Все ждут молча, им интересно, что я стану делать.

Я не проиграю.

Я полна решимости сделаться пиршеством для Питера Пэна, чтобы он не мог насытиться вкусом самого особенного блюда.

Я ставлю руки на ковёр и ползу к нему.

В руках Вейна захлопывается книга, и у меня смещается центр тяжести от одной только мысли о том, что он наблюдает за мной. Я скольжу низко, как змея, изгибаю спину, выпячиваю задницу.

Может быть, если я достаточно вложусь в это шоу, он тоже захочет меня.

Я хочу снова и снова брать у этих мужчин, копить свою добычу, словно алчная королева.

Когда я добираюсь до Пэна, он раздвигает ноги, чтобы я могла усесться прямо перед ним. Он смотрит сияющим удовлетворённым взглядом, как я расстёгиваю пряжку и протягиваю сквозь шлёвку кожаный ремень. Металл звенит. Пэн наблюдает за моими движениями.

Расстегнув пуговицу, я вижу, как его член натягивает ткань, и от вида этой выпуклости в моей груди разгорается огонь.

Я расстёгиваю молнию и рывком спускаю его штаны, высвобождая член.

Приподнявшись, я нацеливаюсь губами прямо на набухшую головку члена, и тело Пэна напрягается в ожидании.

Я беру его в руку, медленно глажу по всей длине, запоминая каждую бороздку, каждую выступившую венку.

Пэн скрежещет зубами.

– Я не хочу делиться, – говорю я ему.

Его ноздри раздуваются.

– Я не хочу видеть у тебя на коленях какую-то девчонку из города, когда я сама от тебя всего-то через коридор. Когда я сама могу сидеть у тебя на коленях.

Я выпрямляюсь, отодвигаю губы на дюйм от него и дразняще выдыхаю. Головка его члена подрагивает в предвкушении того, как погрузится мне в рот.

– Скажи это, Король Неверленда.

– Коснись моего члена этим хорошеньким ротиком, и, может быть, я и скажу.

Я медленно придвигаюсь и провожу кончиком языка по блестящей щели уретры на его члене.

– Скажи это.

Он со стоном качает бёдрами вперёд, навстречу мне, так что я опускаюсь к утолщённому основанию его члена и облизываю его снизу.

Слышно, как Пэн шумно выдыхает.

Я думаю, мы оба знаем, что он может сам толкнуться мне в рот в любой момент, но игра есть игра. И я намерена победить.

Король Неверленда мой. И я заставлю его признать это.

Я совершаю такое движение, будто собираюсь снова лизнуть его от основания до кончика, держа губы совсем близко, почти касаясь, но не вплотную.

Пэн издаёт низкий животный стон на грани рыка.

– Дарлинг, – говорит он.

– Да?

Он закрывает глаза и делает глубокий вдох, стараясь