- Я вижу это по вашим глазам, по растерянности, застывшей на ваших губах, - почти шепотом произнес Скармори. - И это неудивительно, учитывая, какой у вас отец. Особенно учитывая то, что он сделал с вами и вашей матерью...

Дженнифер напряженно вцепилась в подарочную коробку, которую так и не передала советнику. Перед глазами встал чертог Смерти в недрах замка и гроб, который был установлен на самой вершине винтовой лестницы. Как часто Беренгар запирал ее там одну на долгие часы и даже дни за малейшую провинность.

- Этот мир совсем не так прост, как нам кажется, Дженнифер, - довольный тем, что пробился сквозь ее «закрытую дверь», Амос незаметно приблизился к инфанте. - И чтобы это понять, люди пребывают в постоянном поиске - себя, своего места и своего предназначения. Мне знаком этот поиск в ваших глазах...

Он говорил это так тихо и так мягко, словно давно потерянный дальний родственник, которому, как будто, была не безразлична ее судьба. Он говорил, а Джен, словно впадая в гипноз, все больше хотелось его слушать, словно он и правда мог помочь ей.

- Порой надо решиться заглянуть за завесу привычного, позволить себе перейти черту дозволенного, - на этих словах он неожиданно коснулся руки Эфрейн, отчего она вздрогнула. - Именно такие личности, как мы, Дженнифер, способны изменить этот мир...

Девушка встряхнула головой, на секунду она словно перестала осознавать, что происходит. То ли зомби-служанка заварила какой-то необычный чай, то ли советник так влиял на людей, но в какой-то момент Джен всерьез начала верить, что Скармори -именно тот человек, к которому она хотела и должна была прислушаться во что бы то ни стало.

- Не думаю, что понимаю, о чем вы, - любезно улыбнулась она, окончательно придя в себя и отсаживаясь чуть дальше от него.

- Ну, конечно же, не понимаете, - Амос почти скопировал ее наигранную улыбку и посмотрел на синюю коробочку в ее руках. - Так что же просил передать мне ваш отец?

- Ах, да, вот! - Эфрейн протянула подарок, вспомнив, зачем вообще сюда пришла. - Папа просил передать это со словами, что очень ценит вашу позицию, которую вы так твердо отстаиваете на каждом из собраний.

- Позицию? - вдруг пренебрежительно хмыкнул Скармори, похоже, он все-таки остался разочарован тем, что Дженнифер не поддалась на его уловки. - То есть молчать и не подставляться под Беренгара, как тореадор на корриде?

Но его тон мгновенно изменился, стоило только открыть коробку.

- Что это значит? - он поднял на инфанту разгневанный взгляд. - Еще одна дурная шутка Беренгара?

- Почему? Что там такое? - Эфрейн попыталась сделать вид, что не понимает, о чем идет речь.

- Правитель Мармиати-Ай решил передать через свою дочь мне коробку конфет? -советник выудил из коробки ассорти сладостей из Амхельна, которыми однажды угостил ее перед занятием Арнлейв. - У меня аллергия на шоколад! И Беренгар отлично это знает!

Последние фразы Амос практически прорычал от ярости, а Дженнифер не могла поверить в то, что могла так глупо ошибиться. В иной ситуации это была бы одна из тех историй, над которой они бы смеялись с Эйденом целый вечер, но сейчас, когда ее беседа с советником и так непростительно затянулась, Джен могла настроить против отца еще и Скармори.

- Сеньор Скармори, прошу простить меня, это моя вина! - тут же пискнула инфанта от безысходности, сама заварила эту кашу, самой и расхлебывать.

- Ваша?

- Да, папа сказал передать вам свою благодарность и подобрать подарок на свой вкус, но я не знала о вашей аллергии...

- Что же это за благодарность, что даже подарок он не может выбрать сам? - фыркнул Скармори, бросив конфеты на столик рядом с чайным сервизом, а Джен поняла, что делает все только хуже.

Если отец узнает, что она устроила, ей не жить.

- Нет, ради Смерти, не злитесь на папу! Он тут ни при чем. Все совсем не так, на самом деле я сама решила прийти к вам. - выпалив это, Дженнифер тут же замолчала, задержав дыхание.

Амос тоже сидел на диване, широко раскрыв от удивления глаза, не зная, как реагировать на неожиданное признание инфанты. И прежде, чем Скармори нашел, что ответить, вдалеке послышался настойчивый удар железа о металл. Похоже, еще кто-то пожаловал с визитом в поместье советника.

«Ну, наконец-то!» - мысленно воскликнула Джен. - «Где его носило все это время?»

- Это кто еще? - нахмурившись, Скармори поднялся с дивана и, метнувшись к окну, откинул тяжелую портьеру. - Какого.

Эфрейн все это время почти не двигалась, продолжая изображать страх и растерянность от случившегося. Хотя она действительно была напугана тем, что все пошло не по плану.

- Инфанта Эфрейн, я настаиваю, чтобы вы подождали меня здесь, - не допускающим компромиссов голосом произнес Скармори. - Я быстро узнаю, что там случилось, и мы вернемся к тому, на чем остановились.

- Да, конечно, советник, - судорожно закивала Джен, провожая взглядом Амоса, и, стоило тому скрыться за парадной дверью, вскочила на ноги. - Хотя насчет быстро я сомневаюсь. Ну, Керро, не подведи меня!

Кинувшись к окну, Эфрейн убедилась, что за воротами поместья стоял перквизитор в своем темно-зеленом кителе, а Амос Скармори раздраженным шагом пересекал пространство сада.

Не теряя ни секунды, Дженнифер бросила на диван шляпу и перчатки и побежала по коридору прямиком к дальней двери дома, ведущей на задний двор. Точнее, туда, где у обычных людей располагался задний двор, а у некромантов - личное кладбище. Личное, потому что у каждого советника была еще парочка частных предприятий, где они сами платили деньги тем, кто искал могилу для своих родственников. Но там все хорошо охраняется городскими стражами, и если кто-то из членов Совета промышлял чем-то незаконным, то вряд ли бы они прятали свои секреты в общественных местах.

- Ох, ничего себе! - не сдержалась Эфрейн, выбежав на улицу через заднюю дверь.

Кладбище за поместьем Скармори действительно было в несколько раз больше того, что видела Джен на карте Ника, когда планировала вместе с ним отвлекающий маневр с визитом перквизитора в дом советника.

- Как же тут много могил, - Джен на секунду растерялась, обратив внимание на то, что многие имена на надгробиях отсутствовали или стерлись с течением времени.

Еще инфанта обнаружила среди захоронений свадебную арку - с цветами и расставленными неподалеку стульями. Не желая даже думать о том, для чего она тут, Дженнифер припала к земле, наполняя ее пламенем скверны. Извиваясь в прогретой солнцем почве, огонь касался каждого тела, упокоенного в земле. Одно за другим они откликались зову некромантки, но чем дальше распространялось дыхание Смерти, тем скорее Эфрейн теряла терпение.

Чем больше проходит времени с момента гибели и проведения ритуала Забвения, когда душа уходит в Нижний мир, тем менее отзывчивой на зов некроманта становится его телесная оболочка. Нет такого мертвеца, который бы не воскрес от пламени скверны, но свежие трупы могут восстать почти мгновенно, в то время как более древние останки сперва словно вспоминают, как это - снова двигаться и копировать подобие былой жизни.